Сатиры смелой властелин [Д. Фонвизин]

Ю. Стенник

САТИРЫ СМЕЛОЙ ВЛАСТЕЛИН

(Фонвизин Д. И. Избранное. - М., 1983. - С. 5-22)

Восемнадцатый век в истории русской литературы оставил немало замечательныхимея. Но если бы требовалось назвать писателя, в произведениях которого глубинадостижения нравов своей эпохи была бы соразмерна смелости и мастерству в обличениипороков господствующего сословия, то таким писателем прежде всего следовалобы назвать Дениса Ивановича Фонвизина.Фонвизин вошел в историю национальной литературы как автор знаменитой комедии"Недоросль". Но он был и талантливый прозаик. Дар сатирика сочетался в нем стемпераментом прирожденного публициста. Бичующего сарказма фонвизинской сатирыстрашилась императрица Екатерина II. Непревзойденное художественное мастерствоФонвизина отмечал в свое время Пушкин. Поражает оно нас и поныне.Будучи одним из наиболее ярких деятелей просветительского движения в РоссииXVIII века, Фонвизин воплощал в своем творчестве тот подъем национального самосознания,каким была отмечена эта эпоха. В разбуженной петровскими реформами огромнойстране выразителями этого обновленного самосознания выступили лучшие представителирусского дворянства. Фонвизин воспринимал идеи просветительского гуманизма особенноостро, с болью сердца наблюдал он нравственное опустошение части своего сословия.Сам Фонвизин жил во власти представлений о высоких нравственных обязанностяхдворянина. В забвении дворянами своего долга перед обществом видел он причинувсех общественных зол: "Мне случилось по своей земле поездить. Я видел, в чембольшая часть носящих имя дворянина полагает свое любочестие. Я видел множествотаких, которые служат, или, паче, занимают места в службе для того только, чтоездят на паре. Я видел множество других, которые пошли тотчас в отставку, какскоро добились права впрягать четверню. Я видел от почтеннейших предков презрительныхпотомков. Словом, я видел дворян раболепствующих. Я дворянин, и вот что растерзаломое сердце". Так писал Фонвизин в 1783 году в письме к сочинителю "Былей и небылиц",то есть к самой императрице Екатерине II.Фонвизин включается в литературную жизнь в тот момент, когда Екатерина IIпоощряла интерес к идеям европейского Просвещения: на первых порах она заигрывалас французскими просветителями - Вольтером, Дидро, Д'Аламбером. Но очень скороот либерализма Екатерины не осталось и следа.Волею обстоятельств Фонвизин оказался в сомой гуще внутриполитической борьбы,разгоревшейся при дворе в 1770-е годы. В этой борьбе Фонвизин, одаренный блестящимитворческими способностями и острой наблюдательностью, занимал место писателя-сатирика,обличавшего коррупцию и беззаконие в судах, низменность нравственного обликаприближенных к престолу вельмож и поощряемый высшими властями фаворитизм.Н. И. Новиков со своими сатирическими журналами "Трутень" (1769-1770) и "Живописец"(1772), Фонвизин со своими публицистическими выступлениями и бессмертным "Недорослем"(1782) и, наконец, А. Н. Радищев со знаменитым "Путешествием из Петербурга вМоскву" (1790) - таковы вехи формирования традиции наиболее радикальной линиирусского дворянского Просвещения, и не случайно каждый из трех выдающихся писателейэпохи подвергся преследованиям со стороны правительства. В деятельности этихписателей зрели предпосылки той первой волны антисамодержавного освободительногодвижения конца 1-й четверти XIX века, которое В. И. Ленин назвал этапом развитиядворянской революционной мысли.Родился Фонвизин в Москве 3 (14) апреля 1745 (по другим сведениям - 1744)года в дворянской семье среднего достатка. Уже в детские годы Денис Ивановичполучил первые уроки непримиримого отношения к низкопоклонству и взяточничествуот своего отца, Ивана Андреевича Фонвизина. Это был замечательный человек. "Впередних тогдашних знатных вельмож, - вспоминал позднее Фонвизин,- никто егоне видывал". Бескорыстный и прямой, он не терпел лжи, "ненавидел лихоимстваи, быв в таких местах, где люди наживаются (выйдя в отставку с военной службыв 1762 году, Иван Андреевич служил в ревизион-коллегии. - Ю. С.), никакихникогда подарков не принимал".И еще одно качество впитал юный Фонвизин от отца - нетерпимость к злу и насилию.Вспоминая вспыльчивый, хотя и незлопамятный характер отца, Фонвизин отмечал,что с дворовыми людьми он всегда "обходился с кротостью, но ие взирая на сие,в доме нашем дурных людей не было. Сие доказывает, что побои не есть средствок исправлению людей". Запомнит Фонвизин и неустанные заботы Ивана Андреевичаоб образовании и нравственном воспитании своих детей, которых в семье, кроместаршего, Дениса, было еще семь человек. Некоторые черты характера отца найдутсвое воплощение в положительных героях его произведений. Так, мысли отца Фонвизинаслышны в моральных наставлениях Стародума, одного из главных героев комедии"Недоросль" - вершины русской просветительской сатиры XVIII века и русской драматургииэтого столетия.Внешними событиями жизнь Фонвизина не была богата. Учеба в дворянской гимназииМосковского университета, куда он был определен десятилетним мальчиком и которуюон успешно закончил весной 1762 года. Служба в коллегии иностранных дел, сначалапод начальством статс-советпика дворцовой канцелярии И. П. Елагина, потом, с1769 года, в должности одного пз секретарей канцлера графа Н. И. Панина. Отставка,которая последовала весной 1782 года. В 1762-1763, 1777-1778, 1784-1785, 1787годы Фонвизин выезжал к заграничные путешествия, - сначала со служебными поручениями,позднее в основном для лечения. В последние годы, скованный тяжелой болезнью,он целиком отдается литературе. Современник Великой французской буржуазной революции,Фонвизин уходит из жизни в момент, когда напуганная развитием событий во ФранцииЕкатерина II обрушивает на представителей просветительского движения в Россиижестокие репрессии. Он умер 1 декабря 1792 года и был похоронен па Лазаревскомкладбище Александро-Невской лавры в Петербурге.За этой скупой канвой внешних биографических фактов скрыта полная внутреннегонапряжения и богатейшего духовного содержания жизнь одного из самых самобытныхи смелых русских писателей XVIII века. Остановимся на отдельных этапах его творческогопути.Первые литературные выступления Фонвизина относятся к периоду его пребыванияв университетской гимназии. Фонвизин получил в гимназии хорошее знание иностранныхязыков, "а паче всего... вкус к словесным наукам". С переводов он и начал свойпуть писателя. В 1761 году в типографии Московского университета была изданакнига под названием "Басни нравоучительные с изъяснениями господина барона Гольберга,перевел Денис Фонвизин". Перевод книги юноше заказал книгопродавец университетскойкнижной лавки. Сочинения Людвига Гольберга, крупнейшего датского писателя XVIIIвека, были широко популярны в Европе, особенно его комедии и сатирические памфлеты.Их переводили на разные языки, в том числе и в России. Кстати, влияние однойиз комедий Гольберга, "Жан-Француз", высмеивавшей галломанию, отразится по-своемуна замысле комедии Фонвизина "Бригадир", которую он будет писать в 1768-1769годы.Из 251 басни Фонвизин отобрал для перевода 183 (позднее, при втором изданиив 1765 году, было добавлено еще 42 басни). Прозаическая форма, назидательныйхарактер нравоучений были типичны для басни XVIII века. При всей отвлеченностиморализующего пафоса большинства пьес сборника среди них встречались баспи,напомившие народный анекдот или остроумную сатирическую миниатюру, где нередкокритические насмешки выходили за пределы просто невинной шутки. И тогда демократическиесимпатии автора придавали басням острое социальное звучание."Осел купил дворянство и начал гордиться тем пред своими товарищами. Сорока,услышав то, сказала: "Невозможно тем гордиться такой глупой твари, и он со всемсвоим дворянством всегда останется глупым ослом" (басня 136, "Осел-дворянин").Так под покровом иносказания высмеивается заносчивость выскочек. В баснях обличалисьлицемерие и лживость придворных, корыстолюбие сильных мира сего, нелепости неписаныхзаконов чинопроизводства и многое другое. Можно смело сказать, что перевод книгибасен Гольберга явился для молодого Фонвизина первой школой просветительскогогуманизма, заронив в душе будущего писателя интерес к социальной сатире.В течение 1761-1762 годов Фонвизин публикует еще несколько своих мелких переводовв изданиях университета. Тогда же он перелагает стихами трагедию Вольтера "Альзира"и, наконец, обращается к переводу обширного авантюрно-дидактического романааббата Ж. Террасона "Геройская добродетель, или Жизнь Сифа, царя Египетского,из таинственных свидетельств древнего Египта взятая". Первая часть вышла ужев 1762 году, но работа над переводом затянулась еще на шесть лет.1762 год оказался переломным в судьбе Фонвизина. Весной он был зачислен встуденты, однако учиться в университете ему не пришлось. В сентябре в Москвуна коронацию прибыла императрица вместе со всем двором и министрами. Как разв этот момент в иностранную коллегию требовались молодые переводчики. СемнадцатилетнийФонвизин получает лестное предложение от вице-канцлера князя А. М. Голицынапоступить на службу и тогда же, в октябре 1762 года, подает челобитную на имяЕкатерины II. К прошению прилагались образцы его переводов с трех языков; латинского,немецкого и французского. Пройдя необходимую проверку, Фонвизин был найден "кделам оной коллегии способным.". Летом 1763 года после коронационных торжествдвор вернулся в Петербург, и вместе с двором в столицу переехал Фонвизин.Начался петербургский период жизни Фонвизина. О его содержании мы можем судитьпо переписке писателя с оставшимися в Москве родными и его личным воспоминаниям,по запискам современников. Выполнение поручений по переводам, ведение служебнойпереписки чередуются с обязательным посещением официальных приемов при дворе(куртагов), маскарадов, театров. Но придворная жизнь тяготит Фонвизина. Поначалусдержанно, с годами все более настойчиво в его письмах к родным начинают звучатьмотивы одиночества, неприятия мишурной суеты светской жизни. "Я истинно получилужасное омерзение ко всем вздорам, в которых нынешнего света люди главное своеудовольствие полагают. Счастие свое полагаю я в одном спокойствии, которого,живучи без вас, я, конечно, чувствовать не могу", - замечает он в письме к родителямлетом 1768 года. Пройдет еще два года, но Фонвизин так и не свыкнется со своимположением придворного чиновника. "Что же надлежит до меня, то знай, матушка,- напишет он сестре в 1770 году, - что я весьма скучаю придворной жизнью. Тыведаешь, создан ли я для нее..."Несмотря на загруженность по службе, Фонвизин живо интересуется современнойлитературой. Он часто бывает в известном в Петербурге литературном салоне супруговМятлевых, где встречается с А. П. Сумароковым, М. М. Херасковым, В. И. Майковым,И. Ф. Богдановичем, И. С. Барковым и др. Кяязь П. А. Вяземский на основаниивоспоминаний современников Фонвизина замечает об этих встречах: "Пылкость умаего, необузданное, острое выражение всегда всех раздражало и бесило; но со всемтем все любили его" [1]. Еще раньше Фонвизинпознакомился с основоположником русского театра Ф. Волковым. Общение с театральнымикругами столицы способствует сближению Фонвизина с первым актером придворноготеатра И. А. Дмитревским, дружба с которым не прерывалась у него до конца жизни.Именно Дмитревский явился первым исполнителем роли Стародума при постановке"Недоросля" в 1782 году.Дружба Фонвизина с молодым писателем Ф. А. Козловским приводит его в кружокпетербургской дворянской молодежи, увлекавшейся вольномыслием и вольтерьянством.Ко времени знакомства с Козловским относится сочинение знаменитого стихотворенияФонвизина "Послание к слугам моим - Шумилову, Ваньке и Петрушке". Содержаниеего пронизано откровенной иронией, обнажающей ложь и лицемерие уставов официальнойморали. Автор обращается поочередно к своим слугам с вопросом, над которым векамибилась философская мысль: какова цель мироздания, "на что сей создан свет"?И ответы слуг звучат едкой сатирой на современное состояние общества. Центральнымобвинителем выступает кучер Ванька. Он много ездит и поэтому много повидал.Всеобщий обман и корыстолюбие являются, по его мнению, единственным и всеопределяющимзаконом жизни:Попы стараются обманывать народ,Слуги дворецкого, дворецкие господ,Друг друга господа, а знатные бояряНередко обмануть хотят и государя;И всякий, чтоб набить потуже свой карман,За благо рассудил приняться за обман.Антиклерикальный пафос сатиры навлек на автора обвинения в безбожии. Действительно,в литературе XVIII века немного найдется произведений, где корыстолюбие духовныхпастырей, развращающее народ, обличалось бы так остро. "За деньги самого всевышнеготворца || Готовы обмануть и пастырь, и овца!" - подводит итог своим наблюдениямВанька.Первый крупный литературный успех Фонвизину принесла его комедия "Бригадир".Обращению Фонвизина к драматургии способствовали не только страстная любовьк театру, но и некоторые обстоятельства служебного характера. Еще в 1763 годуон был определен на службу секретарем "для некоторых дел" при статс-советникеИ. П. Елагине. Этот вельможа, состоявший в дворцовой канцелярии "у принятиячелобитен", одновременно являлся управляющим "придворной музыки и театра". Влитературных кругах Петербурга он был известен как поэт и переводчик. К середине1760-х годов вокруг Елагина сплотился кружок молодых любителей театра, кудавходил и Фонвизин. Члены кружка всерьез задумываются над обновлением национальногокомедийного репертуара. Русские комедии до этого писал один Сумароков, но иони носили подражательный характер. В его пьесах персонажи имели иностранныеимена, интригу вели вездесущие слуги, которые высмеивали господ, устраивалиих личное счастье. Жизнь на сцене протекала по каким-то непонятным, чуждым русскимлюдям канонам. Все это, по мнению молодых авторов, ограничивало воспитательныефункции театра, которые они ставили во главу угла театрального искусства. Какписал теоретик елагинского кружка В. И. Лукин, "многие зрители от комедий вчужих нравах не получают никакого поправления. Они мыслят, что не их, а чужестранцевосмеивают" [2]. Стремясь максимально приблизитьтеатр к потребностям русской общественной жизни, Лукин предложил компромиссныйпуть. Суть его реформы состояла в том, чтобы иностранные комедии "всевозможносклонять на наши обычаи". Подобное "склонение", а точнее, перелицовка чужихпьес подразумевала замену иностранных имен персонажей русскими именами, перенесениедействия в обстановку, соответствующую национальным нравам и обычаям, наконец,приближение речи персонажей к нормам разговорного русского языка. Все это Лукинактивно проводил на практике в своих комедиях.Отдал дань методу "склонения" западноевропейских пьес на русские нравы и Фонвизин.В 1763 году он пишет стихотворную комедию "Корион", переработав драму французскогоавтора Л. Грессе "Сидней". Полного сближения с русскими нравами в пьесе, однако,не получилось. Хотя действие в комедии Фонвизина происходит в подмосковной деревне,но сентиментальная история разлученных по недоразумению и соединяющихся в финалеКориона и Зеновии не могла стать основой подлинно национальной комедии. Сюжетее был отмечен сильным налетом мелодраматической условности, свойственной традицияммещанской "слезной" драмы. Комедия "Корион" с успехом шла на сцене придворноготеатра, но для самого Фонвизина она была всего лишь первой пробой сил на поприщедраматургии. Настоящее признание драматургического таланта пришло к Фонвизинус созданием в 1768-1769 годах комедии "Бригадир". Она явилась итогом тех поисковрусской самобытной комедии, какими жили члены елагинского кружка, и я то жевремя несла в себе новые, глубоко новаторские принципы драматургического искусствав целом. Провозглашенные во Франции, в теоретических трактатах Д. Дидро, этипринципы способствовали сближению театра с действительностью.Уже с поднятия занавеса зритель оказывался погруженным в обстановку, поражавшуюжизненной реальностью. В мирной картине домашнего уюта все значимо и одновременновсе натурально - и деревенское убранство комнаты, и одежда персонажей, и ихзанятия, и даже отдельные штрихи поведения. Все это отвечало сценическим новациямтеатра Дидро.Но был один существенный момент, разделявший творческие позиции двух драматургов.Теория театра Дидро, родившаяся в канун Французской буржуазной революции, отражалавкусы и запросы третьесословного зрителя, утверждая по-своему значительностьсреднего человека, тех нравственных идеалов, которые порождались скромным укладомжизни простого труженика. Это был новаторский шаг, влекший за собой пересмотрмногих традиционных, признававшихся до этого незыблемыми, представлений о функциитеатра и о границах художественности.Фонвизин не мог, естественно, механически следовать программе пьес Дидро потой причине, что нравственные коллизии драматургии Дидро не подкреплялись реальнымиусловиями русской общественной жизни. Он воспринял у Дидро требование верностинатуре, но подчинил этот художественный принцип иным задачам. Центр тяжестиидейной проблематики в комедии Фонвизина перемещался в сатирико-обличитсльнуюплоскость.В дом Советника приезжает отставной Бригадир с женой и сыном Иваном, которогородители сватают за дочь хозяина Софью. Сама Софья любит бедного дворянина Добролюбова,но с ее чувством никто не считается. "Так ежели бог благословит, то двадцатьшестое число быть свадьбе" - этими словами отца Софьи начинается пьеса.Все действующие лица в "Бригадире" - русские дворяне. В скромной, будничнойатмосфере среднепоместного быта личность каждого персонажа проявляется словноисподволь в разговорах. Постепенно от действия к действию духовные интересыперсонажей раскрываются различных сторон, и шаг за шагом обнажается своеобразиехудожественных решений, найденных Фонвизиным в его новаторской пьесе.Традиционный для жанра комедии конфликт между добродетельвой, умной девушкойи навязываемым ей глупым женихом осложнен одним обстоятельством. Иван недавнопобывал в Париже и полон презрения ко всему, что его окружает дома, в том числеи к своим родителям. "Всякий, кто был в Париже, - откровенничает он, - имеетуже право, говоря про русских, не включать себя в число тех, затем что он ужестал больше француз, нежели русский". Речь Ивана пестрит произносимыми кстатии некстати французскими словечками. Единственный человек, с которым он находитобщий язык, - это Советница, выросшая на чтении любовных романов и сходящаяс ума от всего французского.Нелепое поведение новоявленного "парижанца" и приходящей от него в восторгСоветницы наводит на мысль, что основу идейного замысла в комедии составляетобличение галломании. Своим пустозвонством и новомодным манерничаньем они какбудто бы противостоят умудренным жизненным опытом родителям Ивана и Советнику.Однако борьба с галломанией - лишь часть обличительной программы, питающей сатирическийпафос "Бригадира". Родственность Ивана всем остальным персонажам вскрываетсядраматургом уже в первом действии, где они высказываются о вреде грамматики:каждый из них считает изучение грамматики ненужным делом, к уменью достигатьчинов и богатства она ничего не прибавляет.Эта новая цепь откровений, обнажая интеллектуальный кругозор главных героевкомедии, подводит нас к пониманию основной идеи пьесы. В среде, где царствуютумственная апатия и бездуховность, приобщение к европейской культуре оказываетсязлой карикатурой на просвещение. Нравственное убожество Ивана, гордящегося своимпрезрением к соотечественникам, под стать духовному уродству; остальных, ибоих нравы и образ мыслей, в сущности, столь же низменны.И что важно, в комедии эта мысль раскрывается не декларативно, а средствамипсихологического самораскрытия персонажей. Если раньше задачи комедийной сатирымыслились в основном в плане выведения на сцене персонифицированного порока,например "скупости", "злоязычия", "бахвальства", то теперь под пером Фонвизинасодержание пороков социально конкретизируется. Сатирическая памфлетность "комедиихарактеров" Сумарокова уступает место комически заостренному исследованию нравовобщества. И в этом главное значение фонвизинского "Бригадира".Фонвизин нашел интересный путь усиления сатирико-обличительного пафоса комедии.В "Бригадире" будничная достоверность портретных характеристик персонажей перерасталав комически шаржированный гротеск. Комизм действия нарастает от сцены к сценеблагодаря динамическому калейдоскопу переплетающихся любовных эпизодов. Пошлыйфлирт на светский манер галломанствующих Ивана и Советницы сменяется лицемернымиухаживаниями Советника за ничего не понимающей Бригадиршей, и тут же с солдатскойпрямолинейностью ведет штурм сердца Советницы сам Бригадир. Соперничество отцас сыном грозит потасовкой, и только общее разоблачение успокаивает всех незадачливых"любовников".Успех "Бригадира" выдвинул Фонвизина в число наиболее известных писателейсвоего времени. О новой комедии молодого автора с похвалой отозвался глава просветительскоголагеря русской литературы 1760-х годов Н. И. Новиков в своем сатирическом журнале"Трутень". В сотрудничестве с Новиковым Фонвизин окончательно определяет своеместо в литературе как сатирик и публицист. Не случайно в другом своем журнале"Живописец" за 1772 год Новиков поместит острейшее сатирическое сочинение Фонвизина"Письма к Фалалею", а также "Слово на выздоровление его ими. высочества государяцесаревича и великого князя Павла Петровича в 1771 годе" - сочинение, в которомв рамках жанра официального панегирика, обращенного к наследнику престола, обличаласьпринятая Екатериной II практика фаворитизма и самовозвеличивания.В этих сочинениях проглядывают уже очертания идеологической программы и творческихустановок, определивших позднее художественное своеобразие "Недоросля". С однойстороны, в "Письмах к Фалалею" - этой яркой картине дикого невежества и произволапоместных дворян - Фонвизин впервые находит и мастерски использует особый конструктивныйприем сатирического обличения крепостников. Безнравственность поведения обличаемыхв письмах персонажей превращает их, по мысли сатирика, в подобие скотов. Утратаими человеческого облика подчеркивается той слепой страстью, которую они питаютк животным, не считая в то же время за людей своих крепостных. Таков, например,строй мыслей и чувств матери Фадалея, для которой после сына самым любимым существомявляется борзая сука Налетка. Добрая матушка не жалеет розог, чтобы выместитьна своих крестьянах досаду от смерти любимой суки. Характер матери Фалалея прямоведет нас к образу главной героини "Недоросля" - госпоже Простаковой. Этот приемпсихологической характеристики героев особенно выпукло будет использован в гротесковойфигуре дяди Митрофана - Скотииина.С другой стороны, в "Слове на выздоровление..." уже заявлены предпосылки тойполитической программы, которую позднее Фонвизин будет развивать в знаменитом"Рассуждении о непременных государственных законах": "Любовь народа есть истиннаяслава государей. Буди властелином над страстями своими и помни, что тот не можетвладеть другими с славою, кто собой владеть не может..." Как мы увидим ниже,пафос размышлений положительных персонажей "Недоросля" Стародума и Правдинаво многом питается идеями, запечатленными в названных сочинениях.Интерес Фонвизина к политической публицистике не был случайным, В декабре1769 года, оставаясь чиновником коллегии иностранных дел, Фонвизин по предложениюграфа Н. И. Панина переходит на службу к нему, став секретарем канцлера. И напротяжении почти 13 лет, вплоть до выхода в отставку в 1782 году, Фонвизин остаетсяближайшим помощником Панина, пользуясь его неограниченным доверием.Руководитель внешнеполитического ведомства России был до 1773 года воспитателемцесаревича и вместе с тем все эти годы возглавлял внутриполитическую оппозициюЕкатерине II. Свои надежды на отстранение от престола незаконно вступившей нанего Екатерины канцлер связывал с совершеннолетием наследника, которое должнобыло произойти осенью 1772 года. Для Фонвизина-просветителя, верившего в преобразующуюсилу воспитания и разумного просвещенного монарха, способствовать планам Панинаозначало посвятить себя служению отечеству. Вот почему он включается в политическуюборьбу, выступая с публицистически заостренными, пронизанными четко прослеживаемойтенденцией сочинениями.Приближалась осень 1772 года. Но передача престола сыну не входила в планыимператрицы. Отложив на год празднование совершеннолетия Павла под предлогомего предстоящей женитьбы, Екатерина сумела выйти из затруднительного положения.В сентябре 1773 года состоялась свадьба. Влиянию Панина на наследника отнынебыл положен предел, ибо с женитьбой воспитание считалось законченным. Кампанияполитических интриг, которую Фонвизину пришлось наблюдать накануне женитьбыцесаревича, вновь заставила его столкнуться с нравами придворной жизни. "Развращенностьздешнюю описывать излишне, - заметил он в письме к сестре в августе 1773 года,- Ни в каком скаредном приказе нет таких стряпческих интриг, какие у нашегодвора всеминутпо происходят".В августе 1777 года Фонвизин отправился в заграничное путешествие. Путь еголежал во Францию - через Польшу, Саксонию, мелкие германские княжества. В Монпельежена Фонвизина должна была пройти курс лечения. В феврале 1778 года Фонвизинприбыл в Париж и находился там до конца лета. В период пребывания во Францииписатель сел подробный дневник ("журнал"), куда заносил все свои впечатленияот знакомства со страной. Хотя "журнал" Фонвизина не сохранился, но часть егозаписей дошла до нас в текстах писем, которые он регулярно посылал в Россиюсвоей сестре Федосье Ивановне и графу Н. И. Панину. В этих письмах Фонвизинпредстает не просто любопытствующим путешественником, а государственно мыслящимчеловеком, интересующимся вопросами общественно-политического устройства Франции,системой воспитания в этой стране, положением французского дворянства, состояниемэкономики. "Если что во Франции нашел я в цветущем состоянии, то, конечно, ихфабрики и мануфактуры. Нет в свете нации, которая б имела такой изобретательныйум, как французы в художествах и ремеслах, до вкуса касающихся". В МонпельеФонвизин берет у адвоката уроки французского законодательства. Размышления егона этот счет поражают своей прозорливостью и по сей день. "Система законов сегогосударства есть здание, можно сказать, премудрое, сооруженное многими векамии редкими умами, - пишет он в письме от 24 декабря 1777 года, - но вкравшиесямало-помалу различные злоупотребления и развращение нравов дошли теперь до самойкрайности Первое право каждого француза есть вольность; но истинное настоящееего состояние есть рабство, ибо бедный человек не может снискивать своего пропитанияиначе, как рабскою работою, а если захочет пользоваться драгоценного своею вольностию,то должен будет умереть от голоду. Словом, вольность есть пустое имя, и правосильного остается правом превыше всех законов". Особую заинтересованность вызываету Фонвизина положение французского дворянства. Обнищание и невежество господствующегосословия он объясняет всесилием духовенства и отсутствием правильной системывоспитания, Он связывает с этим наблюдаемый им общий упадок добродетельностив обществе, поголовную жажду корысти. "Корыстолюбие несказанно заразило всесостояния, не исключая самых философов нынешнего века".Русский писатель, получивший возможность воочию увидеть страну - законодательницумод и образа мыслей всей просвещенной Европы, пытливо наблюдает культурную жизньФранции и оставляет нам ее описание. В Париже он посещает заседание ФранцузскойАкадемии; встречается с Мармонтелем, А. Тома, Д'Аламбером; видит несколько разВольтера, думает о встрече с Ж.-Ж. Руссо. Фонвизина приглашают также на собраниеОбщества писателей и художников, где он выступает с сообщением о свойствах русскогоязыка. Восхищение вызывает у него французский театр: "Спектакли здесь такие,каких совершеннее быть не может. Кто не видал комедии в Париже, тот неимеет прямого понятия, что есть комедия"; "Нельзя смотря ее не забываться дотого, чтоб не почесть ее истинною иеториею, в тот момент происходящею".После возвращения из Франции Фонвизин еще острее воспринимает наболевшие вопросысоциальной и политической жизни собственной страны. В размышлениях над нимирождается замысел "Недоросля", работа над которым протекала, по-видимому, нескольколет. К концу 1781 года пьеса была завершена. Эта комедия вобрала в себя весьопыт, накопленный драматургом ранее, и по глубине идейной проблематики, по смелостии оригинальности найденных художественных решений остается непревзойденным шедевромрусской драматургии XVIII века. Обличительный пафос содержания "Недоросля" питаетсядвумя мощными источниками, в равной степени растворенными в структуре драматическогодействия. Таковыми являются сатира и публицистика. Уничтожающая и беспощаднаясатира наполняет все сцены, изображающие жизненный уклад семейства Простаковой.В сценах учения Митрофана, в откровениях его дядюшки о своей любви к свиньям,в алчности и самоуправство хозяйки дома мир Простаковых и Скотининых раскрываетсяво всей неприглядности своего духовного убожества.Но не менее уничтожающий приговор этому миру произносит и присутствующая тутже на сцепе группа положительных дворян, контрастно противопоставляемая в своихвзглядах на жизнь скотскому существованию родителей Митрофана. Диалоги Стародумаи Правдина, в которых затрагиваются глубокие, порой государственные проблемы,- это страстные публицистические выступления, содержащие авторскую позицию.Пафос речей Стародума и Правдина также выполняет обличительную функцию, но здесьобличение сливается с утверждением позитивных идеалов автора.Две проблемы, особенно волновавшие Фонвизина, лежат в основе "Недоросля".Это, прежде всего, проблема нравственного разложения дворянства. В словах Стародума,с негодованием обличающего дворян; "которых благородство, можно сказать, погребенос их предками", в сообщаемых им наблюдениях из жизни двора Фонвизин не толькоконстатирует упадок моральных устоев общества - он ищет причины этого упадка.В научной литературе неоднократно отмечалась прямая связь между высказываниямиСтародума и Правдина и ключевыми положениями сочинения Фонвизина "Рассуждениео непременных государствевпых законах", писавшегося одновременно с "Недорослем".Этот публицистический трактат был задуман как вступление к подготавливавшемусяв конце 1770-х годов Н. И. и П. И. Паниными проекту "Фундаментальных прав, непременяемыхна все времена никакой властью", рассчитанному в свою очередь на случай вступленияна престол цесаревича Павла Петровича. "Здравый рассудок и опыт всех веков показывают,что одно благонравие государя образует благонравие народа. В его руках пружина,куда повернуть людей: к добродетели или пороку". Эти слова из "Рассуждения онепременных государственных законах" могут служить комментарием к целому рядувысказываний Стародума. Коль скоро добродетельность подданных определяется "благонравием"государя, то на нем же лежит ответственность за то, что в обществе господствует"злонравие".Заключительная реплика Стародума, которой завершается "Недоросль": "Вот злонравиядостойные плоды!" - в контексте идейных положений фонвизинского трактата придаетвсей пьесе особое политическое звучание. Неограниченная власть помещиков надсвоими крестьянами при отсутствии должного нравственного примера со сторонывысшей власти становилась источником произвола, это вело к забвению дворянствомсвоих обязанностей и принципов сословной чести, то есть к духовному вырождениюправящего класса. В свете общей нравственно-политической концепции Фонвизина,выразителями которой в пьесе выступали положительные персонажи, мир Простаковыхи Скотиииных представал зловещей реализацией торжества злонравия.Другая проблема "Недоросля" - это проблема воспитания. Понимаемое достаточношироко, воспитание в сознании мыслителей XVIII века рассматривалось как первоочереднойфактор, определяющий нравственный облик человека. В представлениях Фонвизинапроблема воспитания приобретала государственное значения, ибо в правильном,воспитании коренился единственно надежный, по его мнению, источник спасенияот грозящего обществу зла - духовной деградации дворянства.Значительная часть драматического действия в "Недоросле" в той или иной мереспроецирована на решение проблемы воспитания. Ей подчинены как сцены ученияМитрофана, так и подавляющая часть нравоучений Стародума. Кульминационным пунктомв разработке этой темы, бесспорно, является сцена экзамена Митрофана в 4-м действиикомедии. Эта убийственная по силе заключённого в ней обличительного сарказмасатирическая картина служит приговором системе воспитания Простаковых и Скотининых.Вынесение этого приговора обеспечивается не только изнутри, за счет самораскрытияневежества Митрофана, но и благодаря демонстрации тут же на сцене примеров иноговоспитания. Мы имеем в виду сцены, в которых Стародум беседует с Софьей и Милоном.С постановкой "Недоросля" Фонвизину пришлось испытать немало огорчений. Намеченноена весну 1782 года в столице представление было отменено. И только осенью, 24сентября того же года, благодаря содействию всесильного Г. А. Потемкина комедиябыла разыграна в деревянном театре на Царицыном лугу силами актеров придворноготеатра. Фонвизин сам принимал участие в разучивании актерами ролей, входил вовсе детали постановки. Успех спектакля был полный. По отзыву современника, "публикааплодировала пьесу метанием кошельков". Особенно чутко воспринимались зрителямиполитические намеки, скрытые в речах Стародума.Еще до постановки "Недоросля" Фонвизин принимает решение об отставке. Своюпросьбу он мотивировал участившимися головными болями, которыми писатель страдалвсю жизнь. Но истинной причиной отставки было, по-видимому, окончательное убеждениев бессмысленности своей службы при дворе. К этому временни Н. И. Панин был ужетяжело болен. Планам отстранения императрицы от власти и надеждам увидеть напрестоле цесаревича, казалось, не было суждено осуществиться. 7 марта 1782 годаФонвизин подает официальное прошение об отставке, которое Екатерина II немедляподписала. Теперь писатель получил возможность целиком посвятить себя творчеству.В 1783 году состоялось учреждение Российской Академии. В ее задачи входилаподготовка полного толкового словаря русского языка. Фонвизин был одним из тех,кому поручалось выработать правила составления словаря. На основании знакомствас французскими образцами словарей подобного типа Фонвизин подготовил проектправил: "Начертание для составления толкового словаря славяно-российского языка".Оно послужило позднее основой руководства по практической работе над словарем.Тогда же писатель привлекается к сотрудничеству в возникшем под эгидой РоссийскойАкадемии новом журнале "Собеседник любителей российского слова". Хотя журналконтролировался Екатериной II, в целом направление его не носило официальногохарактера.Уже в первом номере "Собеседника" Фонвизин начал печатать "Опыт российскогосословника". Под видом толкового словаря русских синонимов Фонвизин предлагалчитателям искусно замаскированную политическую сатиру. Внешним образцом дляэтого сочинения послужил французский синонимический словарь аббата Жирара. Отдельныестатьи были просто переведены оттуда. Но большая часть выбора лексического состава,не говоря уже о толковании, принадлежали самому Фонвизину. Вот как, например,иллюстрирует Фонвизин определения значений синонимического ряда - запамятовать,забыть, предать забвению: "Можно запамятовать имя судьи, которыйграбит, но трудно забыть, что он грабитель, и само правосудие обязанопреступление не предавать забвению". Просветительские убеждения авторапридают его статьям яркий публицистический оттенок, а в отдельных случаях словарныекомментарии превращаются в миниатюрные сатирические очерки.Из других сатирических материалов, помещенных Фонвизиным в "Собеседнике",следует назвать "Челобитную российской Минерве от российских писателей" - скрытоеза иносказательной стилизацией официального документа обличение невежества вельмож,преследующих писателей; "Поучение, говоренное в духов день иереем Василием вселе П***", пародийно противостоящее проповеднической литературе; "Повествованиемнимого глухого и немого" - опыт использования в сатирических целях структурыплутовского европейского романа, к сожалению, оставшийся незавершенным.Наиболее серьезным выступлением Фонвизина на страницах этого журнала былапубликация в нем знаменитых "Вопросов, могущих возбудить в умных и честных людяхособливое внимание". "Вопросы" были посланы в "Собеседник" анонимно. По сутидела, это был негласный вызов коронованной покровительнице журнала, и ЕкатеринеII пришлось принять этот вызов. Поначалу она не знала, кто был автором "Вопросов".По характеру ее ответов ясно видно, что она прекрасно уловила критическую ихнаправленность. По существу, "Вопросы" Фонвизина представляли собой остроумнонайденную форму критики отдельных аспектов внутренней политики правительства,ибо обращали внимание на самые больные вопросы общественной жизни России тоговремени. "Отчего главное старание большой части дворян состоит не в том, чтобпоскорей сделать детей своих людьми, а в том, чтоб поскорее сделать их не служагвардии унтер-офицерами?" - гласил 7-й вопрос. "Отчего у нас не стыдно не делатьничего?" - гласил 12-й вопрос. В ряде случаев Екатерина отделывалась отговорками,вроде, например, ответа на 7-й вопрос ("Одно легче другого") или притворяласьнепонимающей, как было при ответе на 12-й вопрос ("Сие неясно: стыдно делатьдурно, а в обществе жить не есть не делать ничего"). Но в некоторых из ответовуязвленное самолюбие монархини вылилось наружу в раздраженных и не терпящихвозражения окриках. Особенный гнев у императрицы вызвал 14-й вопрос: "Отчегов прежние времена шуты, шпыни и балагуры чинов не имели, а ныне имеют, и весьмабольшие?" Екатерина фактически ушла от прямого ответа на данный вопрос, но затоснабдила свою реплику угрожающим примечанием: "NB. Сей вопрос родилсяот свободоязычия, которого предки наши не имели; буде же бы имели, тоначли бы на нынешнего одного десять прежде бывших".Фонвизин, несомненно, вынудил императрицу обороняться. И независимо от еепопыток снизить остроту вопросов, превратить некоторые из них в безделицу длясовременников смысл полемики был ясен. По-видимому, писателю стало известноо раздражении Екатерины, и в одном из ближайших номеров "Собеседника" Фонвизинпомещает письмо "К г. сочинителю "Былей и небылиц" от сочинителя вопросов",где попытался открыто объясниться с ней. Императрица не простила сатирику егодерзости до конца его жизни, наложив полуофициальный запрет на публикацию егосочинений.Летом 1784 года Фонвизин с женой вновь едет за границу, на этот раз в Италию.И во время этой поездки Фонвизин ведет подробный дневник, частично сохранившийсяв письмах, которые он регулярно посылает сестре и П. И. Панину. Тонкий ценительискусства, Фонвизин восторженно отзывается в своих письмах о шедеврах итальянскойживописи и архитектуры.В Италии Фонвизины пробыли всю зиму и всю весну 1785 года. Уже во время путешествияФонвизину пришлось перенести в Риме тяжелую болезнь. Но приезд в Москву быломрачен новым тяжелым ударом - Фонвизина разбил паралич. Лечение в Москве непринесло результатов. Почти год с перерывами длилось лечение на карлсбадскихводах. Осенью 1787 года, несколько поправившись, Фонвизин возвращается в Петербург.По-видимому, еще до отъезда в Италию Фонвизин создает оригинальное произведениена античный сюжет. Это была "греческая" повесть "Каллисфен", анонимно напечатаннаяв журнале "Новые ежемесячные сочинения" в 1786 году. Сюжетная канва повестивосходит к истории жизни греческого философа-стоика, ученика Аристотеля, придворе Александра Македонского. Иносказательный смысл этой политической сатирыочевиден. Чуждый корысти и лести, "глашатай истины" Каллисфен терпит поражениепри дворе монарха-завоевателя, объявившего себя богом. Оклеветанный одним излюбимцев Александра, философ умирает, замученный в темнице.Повесть "Каллисфен" отмечена глубоким пессимизмом. В ней явственно разочарованиеавтора в просветительских иллюзиях, связанных с надеждами на добродетельногомонарха, правящего по законам добра и справедливости.Последним крупным замыслом Фонвизина в области сатирической прозы, к сожалению,не осуществившимся, был журнал "Друг честных людей, или Стародум". Фонвизинзадумал издание его в 1788 году. Планировалось в течение года выпустить 12 номеров.В предуведомлении к читателям автор извещал, что его журнал будет выходить "поднадзиранием сочинителя комедии "Недоросль", чем как бы указывал на идейную преемственностьсвоего нового замысла.Журнал открывался письмом к Стародуму от "сочинителя "Недоросля", в которомиздатель обращался к "другу честных людей" с просьбой помочь ему присылкой материалови мыслей, "кои своею важностью и нравоучением, без сомнения, российским читателямбудут нравиться". В своем ответе Стародум не только одобряет решение автора,но и тут же сообщает о посылке ему писем, полученных от "знакомых особ", обещаяи впредь снабжать его нужными материалами. Письмо Софьи к Стародуму, ответ его,а также "Письмо Тараса Скотинина к родной его сестре госпоже Простаковой" идолжны были, по-видимому, составлять первый выпуск журнала.Особенно впечатляющим по своему обличительному пафосу является письмо Скотинина.Знакомый уже современникам писателя дядюшка Митрофана сообщает сестре о понесеннойим невозвратимой утрате: умерла его любимая пестрая свинья Аксинья. В устахСкотинина смерть свиньи предстает событием, исполненным глубокого трагизма.Несчастье так потрясло Скотинина, что теперь, признается он сестре, "хочу прилепитьсяк нравоучению, то есть исправлять нравы моих крепостных людей и крестьян березой. И хочу, чтоб действие надо мною столь великой потери ощутиливсе те, кои от меня зависят". Это небольшое сатирическое письмо звучит гневнымприговорам всей системе крепостнического произвола.Не менее острыми были и последующие материалы, также "переданные" издателюжурнала Стародумом. Это прежде всего "Всеобщая придворная грамматика" - блестящийобразец политической сатиры, обличавшей придворные нравы.И по долгу службы, и в личных общениях Фонвизину довелось не раз испытатьистинную цену благородства знатных вельмож, приближенных к престолу, и изучитьнеписаные законы жизни двора. И теперь, когда уже больной, вышедший в отставкуписатель обратится к этой теме в задуманном им сатирическом журнале, то материаломему будут служить собственные жизненные наблюдения. "Что есть придворная ложь?"- задаст вопрос сатирик. И ответ будет гласить: "Есть выражение души подлойпред душою надменною. Она состоит из бесстыдных похвал большому барину за теуслуги, которых он не делал, и за те достоинства, которых не имеет". Не случайноА. Н. Радищев в знаменитом "Путешествии из Петербурга в Москву" воспользовалсясатирой Фонвизина при характеристике некоего "его превосходительства" в главе"Завидово".Хлестким памфлетом, обличающим систему правосудия крепостнической России,являлась также емкая по смыслу и необычайно колоритная по стилю подборка, включавшаяв себя "Письмо, найденное по блажонной кончине надворного советника Взяткина,к покойному его превосходительству ***", и приложенные к письму "Краткий реестр"(перечень дел, сулящих прибыток его превосходительству) и "Ответ" его превосходительствана письмо Взяткина. Этот своеобразный сатирический триптих раскрывал ужасающуюкартину поголовных злоупотреблений и взяточничества в судах и администрациикак результат безнравственности правящих верхов и коррупции государственногоаппарата.Таким образом, задуманный Фонвизиным журнал должен был продолжить лучшие традициижурнальной русской сатиры конца 1760-х годов. Не случайно подзаголовок журналагласил: "Периодическое сочинение, посвященное к истине". Но рассчитывать насогласие екатерининской цензуры в выпуске подобного издания было бесполезно.Решением управы благочиния печатать журнал запрещалось. Отдельные его частираспространялись в рукописных списках. (Только в 1830 году в изданном Пл. Бекетовымпервом собрании сочинений писателя была опубликована большая часть сохранившихсяматериалов фонвизинското журнала.) Писатель пробует через год организовать изданиееще одного, теперь уже коллективного журнала "Московские сочинения". Но наступившийпериод политической реакции в связи с началом Великой буржуазной революции воФранции сделал невозможным и это издание.Последние три года жизни Фонвизин был тяжело болен. В течение 1791 года онперенес четыре апоплексических удара. Наблюдая репрессии, обрушившиеся на егосоратников-просветителей, одинокий, затравленный цензурой и к тому же испытывающийматериальные затруднения из-за нечестности арендаторов его имений, Фонвизинпребывает в состоянии душевного надлома. Последние его сочинения пронизаны мотивамирелигиозного раскаяния. К наиболее значительным среди них следует отнести "Чистосердечноепризнание в делах моих и помышлениях" (1791).В этом автобиографическом повествовании, задуманном в четырех книгах, Фонвизинследует примеру Ж.-Ж. Руссо с его знаменитой "Исповедью". "Испытание моей совести"- так определит содержание своей повести автор. Год за годом, начиная с воспоминанийраннего детства и проникновенных рассказов о своих родителях, Фонвизин обозреваетпрожитое. Первые уроки чтения церковных книг, учеба в университетской гимназии,служба у Елагина, первые литературные дебюты. Повествование обрывается на событиях1769 года, отмеченного шумным успехом комедии "Бригадир". Исповедальность тяжелобольного человека накладывает печать на все сочинение, диктуя известную выборочностьсообщаемых фактов и своеобразную оценочность наиболее важных, по его мнению,моментов его нравственной жизни.Фонвизин пе оставлял перо до самых последних дней жизни. Им была еще написанатрехактная комедия "Выбор гувернера". О чтении этой комедии в доме Державина30 ноября 1792 года, за день до смерти великого сатирика, сохранились известияв мемуарах И. И. Дмитриева (Дмитриев И. И. Взгляд на мою жизнь. М., 1866, с.58-59).Сын своего времени, Фонвизин всем своим обликом и направлением творческихисканий принадлежал к тому кругу передовых русских людей XVIII века, которыесоставили лагерь просветителей. Все они были писателями, и их творчество былопронизано пафосом утверждения идеалов справедливости и гуманизма. Сатира и публицистикабыли их оружием. Мужественный протест против несправедливостей самовластья игневные обвинения крепостническим злоупотреблениям звучали в их произведениях.В этом состояла историческая заслуга русской сатиры XVIII века, одним из наиболееярких представителей которой был Д. И. Фонвизин.

Примечания

1. Вяземский Л. А. Фон-Визин. Спб.,1848, с. 244.

2. Лукин. В. И. и Ельчанинов Б. Е.Сочинения и переводы, Спб., 1868.