Танская поэзия

Л. Эйдлин

ТАНСКАЯ ПОЭЗИЯ

(Поэзия эпохи Тан. - М., 1987. - С. 5-24)

С 618 г. в Китае начинается правление династии Тан, продолжавшееся почти тристалет. Династия пришла к власти, подавив крестьянские восстания. Танские императорыузрели силу народа в самом начале становления нового государства. ИмператорТай-цзун, сын основателя династии, мог с полным правом предостеречь своего наследника:"Лодку сравню с правителем народа, реку сравню с простым народом: рекаспособна нести на себе лодку, способна и перевернуть лодку".В результате объединения отдельных враждовавших между собою княжеств былосоздано могучее Танское государство. Власть сосредоточивалась в руках императора (см. перевод на китайский).Его резиденцией был Чанъань - город с миллионным населением, в который стекалисьлюди из разных мест. Первые правители Танского государства проявили немалуюзаботу о благосостоянии страны, раздали казенные и безнадзорные земли крестьянам,ограничили власть крупных помещиков, всемерно поощряли ремесло и торговлю. Полторасталет страна жила мирной, сравнительно спокойной жизнью.Конечно, страна богатела на тяжком крестьянском труде, но это все же былоне "мрачное" средневековье, а время, просвещенность которого поддерживалась,в частности, системой экзаменов на чиновничьи должности. По-видимому, системаэта, дававшая довольно широкую возможность привлечения талантов и допускавшаяк политической деятельности не только высшие, но и средние и низшие слои землевладельцев,нарушалась подкупами, но все же она существовала, и обойти ее было нелегко.Дотоле невиданная широта общения с внешним миром способствовала знакомствус самыми различными и среди них ранее незнакомыми Китаю религиозными воззрениями.Широта эта склоняла к религиозной терпимости, а вместе с нею и к свободе в выражениимнений, которая постепенно, однако, все больше ограничивалась.Традиционное уважение к литературе приобрело практический характер: однимиз главных предметов на экзаменах являлась поэзия. В политику и в литературупришли выходцы из семей средних и малопоместных землевладельцев, выросшие вдеревнях и связанные многими нитями с крестьянством, люди более близкие к народу,чем старая аристократическая верхушка. Это не могло не оказать влияния на литературу.Кругозор танского литератора намного расширился. Жизненный опыт поэта ужене ограничивался родным селением и ближним городком, а включал в себя обширнейшуюстрану с неодинаковыми условиями жизни в различных ее областях, с большими городамии далекими окраинами. Поэт, будучи чаще всего государственным чиновником, исвоей службой, и творчеством принимал участие в жизни страны.Когда мы обращаемся к танской литературе, мы прежде всего говорим о лирическойпоэзии. Она продолжила и развила великие достижения прошлого, сама же подняласьдо невиданно высоких вершин. Она развивалась исподволь, потому что ей нужнобыло освободиться от чертополоха "красивости", заполнявшего поля литературына протяжении предшествующего века, и выделить те живые традиции, которые моглипослужить вдохновению танского времени. Кроме доханьских и ханьских поэтов,это были Жуань Цзи, Тао Юаньмин, Се Линъюнь, Се Тяо, Бао Чжао, Юй Синь... Чтобысбросить путы того, что мы теперь назвали бы формализмом, танским поэтам надобыло, воспользуемся словами Ду Фу, "не пренебрегая современниками, любитьдревних". И если каждый из перечисленных выше поэтов внес свой вклад врождение великой танской поэзии, то главное место принадлежит все же творчествуТао Юаньмина.Преодолевая внутреннюю пустоту и внешнюю цветистость стихов V - VI вв., первыетанские поэты отчасти были сами еще носителями этих пороков, но на их творчествоуже легла печать нового: будущей простоты формы и глубины поэтической мысли.В танское время переживали свой расцвет пятисловные и семисловные стихи -по пять и по семь иероглифов в строке, с определенным чередованием тонов, сцезурой перед последними тремя знаками в строке, с непременной и чаще всегоединой рифмой (для современного читателя в значительной мере утерянной вследствиеперемен в звучании иероглифов). Семисловные стихи появились после пятисловныхи предоставили большую возможность применению в поэзии разговорного языка.Новаторство танской поэзии сочеталось с традиционностью изобразительных средстви выражалось не только в открытии новой, но - часто - и в углублении привычнойтемы. Горы и реки, застава и луна, странник, ива и весна - все это жило и развивалосьв китайской поэзии с далеких времен "Шицзина", и все это приобреталона протяжении веков новую окраску, облекалось более близкой к жизни художественнойплотью. В движении поэзии от возвышенности к всеобщности и повседневности иконкретности выразилось то гениальное направление поэзии танского времени, накотором были достигнуты наибольшие ее победы.Конфуцианство, развиваясь и видоизменяясь, всегда было главной мировоззренческойосновой китайской литературы. Художник - не философ, и нельзя того или иногокитайского поэта просто определять как конфуцианца, буддиста или даоса. Верныслова акад. В.М. Алексеева о том, что стихи танских поэтов "представляютнам старинную, строгую, классическую поэзию, чисто конфуцианскую по типу и идеологии,хотя не без постоянных эклектических прорывов в фантастику даосов и мистикубуддистов". Даже при тех обстоятельствах, когда стихи принадлежат буддийскомумонаху, как, например, Цзяожаню, мы прежде всего замечаем в них человеческуюнепосредственность во взгляде на мир и очаровывающее нас чувство слияния с природой.В нравственности сила литературы, и китайская поэзия танского времени в полноймере подтверждает это. В качестве общих черт танской поэзии может быть отмеченоусложнение взгляда поэзии на жизнь и развитие формальных достижений, теснейшимобразом связанных с углублением и расширением ее содержания.В поэзии VI в., в пору недолгого существования Суйского государства, уже появилисьновые по своей направленности произведения. Поэт и сановник Сюэ Даохэн (540- 609) писал традиционные, обремененные украшениями стихи, но среди них мы вдругзамечаем и простоту, и открытость чувств, ставшие затем знаменем поэзии эпохиТан.В начале танской поэзии стоят "четверо выдающихся", среди которыхзаметное место занимают Ван Бо (649 - 676) и Лу Чжаолинь (637 - 689). Знаменитоесочинение Ван Бо "Во дворце тэнского князя" сохраняет еще и отвлеченность,и цветистость, и лад предшествующей поэзии, но уже полно чувствами и пейзажами,предвещающими грядущую силу и простоту. У Ван Бо - и самообличение, в дальнейшемобычное для танской поэзии ("Не развожу шелкопрядов, а одеваюсь, не обрабатываюземлю, а ем. За какие же мои добродетели все это?"), и сочувствие людям,а не просто любование природой, и воспевание дружбы. В коротких стихотворенияхпоэт достигает лишенного вычурностей изящества, чем так прославилась впоследствиитанская поэзия. А Лу Чжаолинь написал стихи "Чанъань - подражание древнему",в которых блестящая столица представлена без восхищения в противовес привычнойманере "дворцовых" стихов. Так "четверо выдающихся" - кромеупомянутых, еще Ло Биньван (640? - 684?) и Ян Цзюн (650 - 692?), - продолжаятрадицию, преодолевали ее, что заметил в дальнейшем Ду Фу.Подлинное же новаторство начинается с Чэнь Цзыана (661 - 702). Живший почтиодновременно с "четырьмя выдающимися", он опередил их. Чэнь Цзыанбыл государственным чиновником, заботившимся о благе народа. Он докладывал императрице:"В правлении государя нет ничего дороже успокоения людей". Служениялюдям требовал он и от поэзии. Он не мог, да и не желал рвать с традицией и,осуждая красивости прежних времен, одобрял стихи Цао Пи, восторгался поэзиейЖуань Цзи и Цзо Сы. Этим возвращением к древнему он отвечал на требования своеговремени. Чэнь Цзыан явил пример поэта, личность и стихи которого гармонировалимежду собою, пример государственного деятеля, стремившегося отдать свой дарстихотворца делу, которому служил. В приближении к подобной гармонии в жизнии творчестве был идеал последующей поэзии, и не удивительно, что позднейшиесовременники - среди них Ду Фу, Хань Юй, Бо Цзюйи - произнсли немало хвалебныхслов о Чэнь Цзыане, после трудов которого открывается самое славное время расцветатанской поэзии.В литературе оно начинается поэзией Мэн Хаожаня (689 - 740), жившего в памятныедля страны годы Кайюань и оставившего более двухсот шестидесяти стихотворений,по большей части пятисловных. Известные нам волнения в жизни Мэн Хаожаня быливызваны неудачами, связанными с государственной службой. До сорока лет он занималсянауками, а когда захотел служить, то сначала получил отказ, потом был взят наместо чиновника, но служил очень недолго и окончил свои дни в бедности. "ВСеверный зал больше бумаг не ношу, К Южной горе вновь я в лачугу пришел. Я неумен - мной пренебрег государь. Болен всегда, - и позабыли друзья".В творчестве Мэн Хаожаня есть благородство отрешенности от чиновничьей суеты,есть грустная радость слияния с природой, доброта нелицемерного человеческогочувства. Творчество Мэн Хаожаня тематически не выходит за границы узкого мирка,в котором он жил (он называет себя лумэньским отшельником). Великий сунскийпоэт Су Ши отмечал высоту содержания поэзии Мэн Хаожаня и ограниченность отраженнойв ней жизни. Но этот, казалось бы, узкий мирок был неотделимой составной частьюбольшого и широкого мира, лежавшего перед танской поэзией, и стихи Мэн Хаожаняценны и заключенной в них судьбою поэта. Они удивительно чисты и свободны отлишних слов, они как бы скульптурны, так ясно вырисовываются в них и человеки природа, и все это вместе создает картину жизни, окружавшей поэта и друзейего, к которым он обращается в своих стихах. Мирный отшельник Мэн Хаожань былсмелым пролагателем новых путей в поэзии: лишь решительно отвергнув живучеенаследие дворцовых стихотворцев и обратившись ко вновь возрожденным творениямТао Юаньмина с его утверждением человеческой личности и Се Линъюня с его проникновениемв природу, можно было так просто и ясно выразить себя, как это сделал Мэн Хаожань."Я люблю учителя Мэна", - писал Ли Бо. Но, пожалуй, ближе всех кМэн Хаожаню оказался Ван Вэй (701 - 761). Жизнь Ван Вэя была более схожей сжизнью остальных танских поэтов. Он служил, в двадцать один год уже имел высокуюнаучную степень, вращался в кругу именитых людей и был увлечен своими успехамии блеском страны. Поэтому в юности так часты у него чуждые Мэн Хаожаню стихио воинских подвигах. Он создал, в частности, повторяющуюся затем не раз в китайскойпоэзии трогательную и героическую историю старого полководца не у дел, которогострана призвала к оружию, когда ей стало угрожать чужеземное нашествие.Ван Вэй ненамного пережил Мэн Хаожаня, но на судьбе его успел сказаться мятежАнь Лушаня, сыгравший трагическую роль в жизни почти всех самых больших танскихпоэтов. Ван Вэй не покинул столицу, и Ань Лушань заставил его служить мятежникам.После подавления мятежа поэт на некоторое время был подвергнут опале.С годами в стихах Ван Вэя все большее место занимает природа. Он обращаетсяк буддизму. Вначале он примиряет службу с уединением и даже в одном из дошедшихдо нас писем порицает Тао Юаньмина, предпочевшего стыд милостыни стыду службы,в дальнейшем же стихи его говорят о полном отказе от чиновничьей карьеры.По словам ученого XVIII в. Шэнь Дэцяня, Мэн Хаожань воспринял у Тао Юаньмина"безмятежность и отрешенность", Ван Вэй же - "чистоту и сочность".Ван Вэй был не только поэтом, но и каллиграфом и живописцем. Су Ши сказал онем: "Возмешь его стихи, в стихах - картина, взглянешь на его картины,в картинах - стихи". Стихи Ван Вэя объемны - в них звуки, ощущения, запахи..."Сосны вобрали в себя звук, содержащийся в ветре, - писал он. - Цветы стоятнад изображениями в озере... В тонких ветвях ветер беспорядочно шумит. Средиредких теней холоден свет луны".Буддийские воззрения Ван Вэя, весьма "модные" в его время, заставилипоэта искать уединения и как можно меньше говорить о самом себе. Но природаВан Вэя уже более связана с людьми, чем у Мэн Хаожаня. Сравним со стихами ВанВэя знаменитое стихотворение Мэн Хаожаня "Весеннее утро":Меня веснойНе утро пробудило:Я отовсюдуСлышу крики птиц.Ночь напролетШумели дождь и ветер.Цветов опавшихСколько - посмотри!(Перевод Л. Эйдлина)Если пейзажные стихи Мэн Хаожаня - это всегда прежде всего способ выражениячувств самого поэта, то в творчестве Ван Вэя даже там, где, казалось бы, речьидет только о природе, всегда незримо присутствует человек, любующийся ею. Вэтом - пришедшее в китайскую литературу с Ван Вэем усиление внимания и интересак человеку.Горы пустынны.Не видно души ни одной.Лишь вдалекеГолоса людские слышны.Вечерний лучПротянулся в сумрак лесной,Зеленые мхиОзарил, сверкнув с вышины.(Перевод Арк. Штейнберга).Поэзия Гао Ши (702 - 765) и близких к нему поэтов говорит о широких просторахродины, о судьбе людей и о тяготах их жизни. Еще не умея в них особенно проникнуть,поэты задумывались над тем, как страдает народ. Их еще ослеплял блеск победныхпоходов, но видели они и муки покинутых семей, и смерть кормильцев; уже рождалосьсомнение в том, насколько оправданны эти жертвы.Неудачи в карьере, годы странствий и, наконец, желанная служба, очень скороставшая постылой, - вот внешняя канва жизни Гао Ши. Поэт дважды побывал на границев походах. Так появился знаменитый его "Яньский напев".Гао Ши собственными глазами видел и бои, и походы, и тоскующих жен, и оставленныеполя. Из непосредственных наблюдений над крестьянской жизнью рождаются у ГаоШи стихи "Написанное в дороге" - о труде и бедах народа.Уже в который раз в истории китайской литературы служба ужаснула поэта. Встихотворении "Уезд Фэнцю" Гао Ши пишет, как он тяготится жизнью чиновника:он кланяется высшим и разбивает свое сердце, он неволит народ и наполняет печалью.Он знает, что жить надо обрабатывая "южное поле" и пустив все мирскиетревоги по воле волн на восток. Он мечтал бы о спокойной жизни на старой горе,если бы не приказ государя. Он думает о Тао Юаньмине и о его сочинении "Домой,к себе!" Собственно говоря, и "южное поле" тоже из Тао Юаньмина("Целину распахал я на далекой окраине южной"), но как много значитвремя: Гао Ши, для которого талант и судьба Тао Юаньмина - предел стремлений,уже печалится не только своим унижением, но и болью, причиняемой им народу.Фигура крестьянина как главного человека обретает более конкретные очертания.Это происходит наряду с общим вниманием к доброму началу в человеческой личности.Недаром же говорит Гао Ши, расставаясь с другом: "Ты не печалься, что вдальний путь не едет с тобою друг: // Есть ли под нашим небом такой, кто быне знал тебя!"Здесь, в творчестве одного поэта, переплелись "пейзажная" и "пограничная"темы, на которые разделяют (очень условно) китайские историки литературы танскуюпоэзию ее расцвета. Больше того, именно искусство пейзажа помогло китайскойпоэзии создать столь выразительное описание боев и походов, занимавших большоеместо в нелегкой жизни народа. Поэт Цэнь Шэнь (715 - 770) - автор многих "пейзажных"стихов - рисует яркие картины военной страды, в которых природа и люди составляютединое целое. Мужественность, порожденная суровой природой, жестокими силамипреодолеваемой стихии, в стихах поэта уживается с лиризмом, с нежным чувствомк встречаемому или провожаемому другу - образ, непременный для танской поэзии.В стихах Цэнь Шэня поражает и чуть ли не этнографическая точность, и в тоже время любовь к необыкновенному, особенно в явлениях природы. Он пишет о горев огненных тучах, закрывших все небо и никогда не рассеивающихся, о птицах,которые не смеют долетать сюда ближе, чем на тысячу ли. Он пересказывает легендуо кипящем море, над которым не проносятся птицы.Как и Гао Ши, как и прочие его современники, Цэнь Шэнь избрал четверостишиедля выражения чувств, владеющих им: пока они еще ограничиваются тоской по дому,любовью к другу, но уже обретена та благородная сдержанность их проявления,которая сильнее, чем громкая жалоба.Поверхностному читателю "военных" стихов Цэнь Шэня может показаться,что, в отличие от большинства танских поэтов, он увлечен походами и воспеваетих. Но это не совсем так, потому что и Цэнь Шэнь замечает контраст между вольготнойжизнью знати в походе и трудами простого воина. Вообще становится все яснее,что стихи о походах - также одно из проявлений жадного влечения к общественнойжизни, столь характерного для китайской поэзии первой половины существованияТанского государства.И все-таки, несмотря на сочувствие стихотворцев страданиям воинов, несмотряна понимание того, что главные тяготы войн ложатся на плечи народа, даже несмотряна слова поэта Лю Ваня, что смерть в бою - удел воина, заслуги же достаютсяполководцу, время резкого осуждения войны еще не пришло.Выше было сказано о том, что принятое деление танской поэзии на "пейзажную"и "пограничную" весьма условно. И Гао Ши, и Цэнь Шэнь, и Ван Чанлин(698 - 757) создали много прекрасных лирических стихотворений, развивая традициитворчества поэтов-"пейзажистов" и обогащая поэзию более широким общественнымсодержанием. Вместе с тем каждый из этих разных поэтов так или иначе предварилтворчество своих гениальных современников - Ли Бо и Ду Фу.Ли Бо принадлежит к тем немногим поэтам, чье творчество вобрало в себя всюжизнь народа и выразило его дух. Такие поэты всегда тесно связаны со своим временем,но они и вечны; они в наибольшей силой выражают свою народность, но они и всемирны.Ли Бо родился в 701 г. С юности мечтая о помощи людям, он избрал путь, странныйдля молодого человека его поколения: не держал экзаменов, ушел из дому, жилв стороне от жилищ, странствовал, увлекался даосским уединением. Ему было большесорока лет, когда император вызвал его ко двору и наградил званием ханьлинь,что мы посчитали бы теперь академической степенью. "Бессмертный, низвергнутыйс небес", - сказал о нем старший его современник - поэт Хэ Чжичжан. ЛиБо оставался поэтом, независимым в убеждениях и поступках, а они не согласовывалисьс чинопочитанием и придворными правилами: через три года Ли Бо покинул столицудля новых странствий и встреч с поэтами Ду Фу, Гао Ши и другими, оставшимисядля нас неизвестными. Мятеж Ань Лушаня трагическим образом повлиял на судьбуЛи Бо. Через Лишань, где остановился на время поэт, проходили войска Ли Линя,младшего брата императора Су-цзуна, и Ли Бо согласился пойти к нему на службу.Ли Линь же посягнул на престол, и поэт, как его сторонник, был брошен в тюрьму,а затем сослан в далекий Елан. Но он был прощен. Его вернули с середины пути.Через несколько лет после этих событий, в 762 г., Ли Бо умер в доме своего родственникаЛи Янбина, которому мы обязаны собранием сочинений поэта. Сохранилось свышедевятисот его стихотворений.Ли Бо выделялся своей необычностью среди современников. Он чувствовал собственнуюнезаурядность и верил в свое предназначение. "Огромная птица пэн однаждыподнимется с ветром..." Восхваляя странствующих храбрецов, он думал о себе;защищая гонимых, он чувствовал себя победителем, не знающим преград. Другиепоэты огорчались неудачами, сетовали на будничные неприятности каждодневногосуществования - Ли Бо с юности отбросил от себя мелочные тревоги и жил в непрерывномпоэтическом горении, ощущая в самом себе целый мир и потому не страшась одиночества.Ли Бо печален, даже традиционно печален. Но и в печали он мужественен, и недаромон восхваляет древнего поэта Се Тяо за его могучий дух, "достигающий дотемного неба и взирающий на светлую луну". И уединение Ли Бо не похожена тихое уединение его предшественников - Мэн Хаожаня или Ван Вэя: и радостии печали его безмерны - седым волосом в три тысячи чжанов протянулась грустьпоэта! Все, что видит Ли Бо, огромно ("На Яньшани хлопья снега величиноюс циновку..."), и ведомы ему такие трудности, какие ни один человек и представитьсебе не может. Ему нужны не укромные уголки, чуть освещенные вечерним солнцем,а крутые вершины, летучие водопады, бурные реки. Он сам равен им на своем вечномпути странника, и, больше того, он - некто, живущий среди неба и земли, пребывающийс бессмертными среди звезд. Через тысячу лет после Цюй Юаня (поэта IV - IIIвв. до н.э.) китайский поэт снова встает рядом с бушующей стихией и безбоязненнораспахивает ворота в небо ("Прогулка во сне на горе Тяньму" и другиестихотворения).Сила образов Ли Бо поражала современников. "Опустит кисть - и устрашаетветры и ливни. А напишет стих - и вызовет слезы у злых и у добрых духов",- сказал о нем Ду Фу.Таков Ли Бо - не отшельник, но и не человек, затерявшийся в суетной толпе.Он стоит в самой гуще, в самом тесном скоплении людей, и виден отовсюду, а самвидит весь современный ему мир - ничто не способно скрыться от его взгляда.Ли Бо писал обо всем, что входило в круг тем танской поэзии. В "пограничных"его стихах - мужество, суровость и пленительный лиризм. Он не был чужд романтикипоходов, но и здесь он впереди многих других поэтов и пишет смелые стихи противвойн, которые изобиловали 40-50-е годы VIII в....С тех пор как китайцы пошли на Бодэн,Враг рыщет у бухты Цинхай,И с этого поля сраженья никтоДомой не вернулся живым.И воины мрачно гладят за рубеж -Возврата на родину ждут,А в женских покоях как раз в эту ночьБессонница, вздохи и грусть.("Луна над пограничными горами". Перевод А. Ахматовой)Суровый и сложный Ли Бо - автор пятидесяти девяти стихотворений "Древнего",в которых сравнивает себя с Конфуцием и обличает неправду.В его творчестве прослеживается связь со старой народной поэзией. Свой стихон строил, умело расширяя рамки правил, подсказывая стихотворцам способы движениявперед, обновляя китайское стихосложение, приближая словарь поэзии к словарюжизни. Независимость Ли Бо была логическим развитием идеала свободы, провозглашенногопочитаемым им Тао Юаньмином. Но Ли Бо хотел большего: он уверен в своей миссиипоэта-пророка, поэта-учителя, требующей от него полной и, если угодно, безжалостнойсамоотдачи.Ли Бо величествен, но в отношении его к людям нет и тени высокомерия или дажепокровительства: он поглощен людскими тревогами, он доставляет радость людям,и знает об этом, и хочет этого. Но он и просвещает людей, учит их состраданию.Часто исследователи Ли Бо бывают так увлечены его стихами о космических даляхи тонкой его лирикой, что не задерживаются на очень важных для полного пониманияпоэта стихах о трудовом народе. Этих стихов немного, в них - лишь общая картина,написанная несколькими сильными мазками, но преисполненная гневом и болью зачеловека.Если бы из всей танской литературы до нас дошли только стихи Ли Бо, этогобыло бы вполне достаточно, чтобы говорить о времени высокогуманной поэзии. Отличительнойчертой всей этой поэзии было знание народной жизни. На протяжении каких-либоста лет мы можем наблюдать все большее наполнение поэзии каждодневными тревогамикрестьянина.Обличение несправедливости, сострадание к человеку - все это в классическойкитайской поэзии прежде всего связано с именем Ду Фу (712 - 770). Он сумел бытьсвоеобразным и великим даже рядом с удивительным Ли Бо.В творчестве Ду Фу обычно различают четыре периода. До тридцати пяти лет -это годы учения и скитаний, познания своей страны, дружбы и совместных странствийс Ли Бо, Гао Ши. Судя по немногим дошедшим до нас стихотворениям молодого ДуФу, он полон мечтаний, веры в свои силы, и возможность приложения их. Затем- десять томительных лет в столице Чанъани, которую он покидает в сорок четырегода, когда бежит от мятежа Ань Лушаня. В столице Ду Фу бедствует, ему так ине удается устроиться на службу. Но собственные несчастья отступают перед нищетойи страданиями народа. Где-то вдали видит он уже и грядущую гибель Танского государства.И тогда появляются "Песни о боевых колесницах" - укор тому, кто радвойне. Небывалые стихи, открывающиеся проводами на войну и завершающиеся плачеми жалобами душ погибших. Ду Фу требует ограничения завоевательных войн, удовлетворениясуществующими размерами государства.Незадолго до мятежа Ань Лушаня поэт написал большое стихотворение "Изстолицы в Фэнсян". Это в нем знаменитые строки: "Вина и мяса слышензапах сытый, а на дороге - кости мертвецов". Это в нем новое для китайскогообщества чувство - стыд поэта за свое благополучие.Не хватало лишь бедствий, принесенных мятедом Ань Лушаня, чтобы созревшаямысль поэта повела его дальше. Третий период творчества Ду Фу начинается современи бегства из плена у мятежников. В плену он печалился о гибели страны.После бегства он пишет такие замечательные произведения, как "Деревня Цянцунь",шесть стихотворений - "Три чиновника" и "Три расставанья".Эти сюжетные стихи, дающие достоверное изображение семьи поэта и людей из народа.В "Чиновнике в Синьани" он описывает, как гонят на войну почти детей,говорит матерям о бесполезности слез: "Вы только исчахнете, целями днямигорюя, а небо не сжалится, Небо - оно безучастно". Его "расставанья"- трагические монологи. В этих стихах боль за народ и боль за страну. В нихи бытовые подробности, и масса "прозаизмов", и все вместе создаетту насыщенную поэзией картину действительности, за которую творениям Ду Фу даноназвание "поэтической истории".Можно считать, что последний период творчества Ду Фу начался в 759 г., когдаон бросил службу, к концу года приехал в Чэнду, и на западной окраине городапостроил свою "хижину". Однако жизнь его не стала умиротворенной издесь, и кончил он ее в скитаниях. За последние одиннадцать лет им было написанобольше тысячи стихотворений. Одна из них - "Стихи о том, как осенний ветерразломал камышовую крышу моей хижины". Собственное несчастье приводит поэтак мечте об огромном доме, в котором нашли бы спасение от дождя и ветра беднякивсей Поднебесной.О, если бытакой построить дои,Под крышеюгромадною одной,Чтоб миллионы комнатбыли в немДля бедняков,обиженных судьбой!Чтоб не боялся ветра и дождяИ, как гора,был прочен и высок,И если бы,по жизни проходя,Его я наявуувидеть мог,Тогда -пусть мой развалится очаг,Пусть я замерзну -лишь бы было так.(Перевод А. Гитовича).Здесь уже не просто сострадание, не стыд благополучного перед страждущими,а прямое желание пожертвовать собою, если это нужно для блага бедняков. В этом- не только эволюция чувства Ду Фу, но и путь развития китайской поэзии в ееотношении к человеку. Стремление к самопожертвованию пока еще довольно абстрактно:поэт не ведал настоящих путей к облегчению жизни народа, и естественна его верав добрые намерения государя: "Кто найдется, способный в государеву дверьпостучаться, // Чтоб указ государя дал вздохнуть от войны и налогов?" Впрочем,как увидим дальше, вера в верховного правителя сохраняется даже у такого поэта,как Бо Цзюйи, который в своих обличениях был уже более конкретен, чем Ду Фу.Думы о крестьянине, мечты о его довольстве, связанные с пренебрежением собственнымблагополучием, не оставляют Ду Фу и тогда, когда он пишет стихи о природе. В"Ливне" он равнодушен к тому, что протечет его хижина, только бы дождьподнял хлеба. Когда же ливень превращается в бедствие, он думает только о несчастьяххлебопашца и в стихотворении "В девятый день посылаю Цэнь Шэню" горюето простом люде, о том, что не спасти посевов, и взывает к тому, кто мог бы усмиритьтучи и затянуть прореху в небе.Ду Фу создавал также традиционные стихи о друзьях, о природе. Этим стихамприсуща ясность, простота и предметность.Творчество Ду Фу оказывало большое влияние на китайскую поэзию в течение оченьдолгого времени. "Стихи Ли Бо и Ду Фу живут, и сияние их распространяетсяна десять тысяч чжанов", - писал танский поэт Хань Юй. Знаменитый сунскийпоэт Лу Ю черпал вдохновение в поэзии Ду Фу. Полководец и поэт Вэнь Тяньсян(казненный монгольской династией в конце XIII в.), находясь в тюрьме, читалДу Фу и даже составил сборник из двухсот его пятисловных четверостиший. Он писал:"Я ощущал их как собственные стихи, забыв, что они принадлежат Ду Фу".Мы склонны думать, что влияние Ду Фу оказалось большим, чем влияние Ли Бо, потомучто Ли Бо был, при поражающей самобытности своей индивидуальности, все же традиционен;Ду Фу же, будучи менее разносторонним и менее ярким, благодаря целеустремленностисвоего могучего таланта, впервые по-настоящему ввел в китайскую поэзию мир обездоленных,внимание к которому, существовавшее, конечно, и раньше, никогда не бывало стольпристальным и глубоким.В одно время в Ду Фу жил Лю Чанцин (709 - 780), автор углубленно-созерцательныхстихов о себе, о природе, о друзьях. В стихах Лю Чанцина закрепляется установившеесядоброе отношение к человеку. Поэту близки люди нелегкой судьбы - крестьяне,рыбаки. Социальная окраска выступает ярче в поэзии Вэй Инъу (737 - 790). Поэтзнает крестьянскую нужду, говорит о ней и стыдится того, что он не обрабатываетземлю, а деньги и еда ему идут из деревень. Мы видим, как чувство неловкостиза свое обеспеченное существование, замеченное нами в стихах Ду Фу, а еще ранееу Ван Бо, охватывает всю танскую поэзию.Во второй половине VIII в. раскрывается дарование третьего (после Ли Бо иДу Фу) великого поэта танского времени - Бо Цзюйи. Свободный жанр его "Новыхнародных песен" был формой, вместившей в себя гнев нового поколения поэтовпротив господства несправедливости, в зашиту крестьянства.Бо Цзюйи (772 - 846) вступил на путь стихотворца еще в юности. Он учился искусствупоэзии на тонком восприятии природы и Мэн Хаожаня и Ван Вэя, на широте взглядаЛи Бо, на отчаянии Ду Фу. И как всех танских поэтов, его манила к себе чистотоюпомыслов и ясностью слова древняя поэзия Тао Юаньмина.Ли Бо и Ду Фу самой жизнью своей определили свой разлад с обществом. Они обабыли вне официального чиновничьего круга, в отличие от Бо Цзюйи, делавшего государственнуюкарьеру и при каждом независимом слове рисковавшего ею. Бо Цзюйи всю карьерусвою сознательно поставил на службу поэзии, поэзию же - на службу современности.Он говорил, что "сочинение должно быть связано со временем, стихи должныбыть связаны с действительностью".Одно из первых его обличительных стихотворений - "Я смотрю, как убираютпшеницу". В нем нашел наиболее точное и четкое выражение зревший в стихахего предшественников мотив стыда перед тружеником-крестьянином:А я за собоюкакие знаю заслуги?Ведь в жизни ни разуя сам не пахал, не сеял.А все ж получаюказенные триста даней,До нового годазерно у меня в избытке.Задумаюсь только,и мне становится стыдно,И после весь день яне в силах забыть об этом.(Перевод Л. Эйдлина).Стихи Ду Фу помогли Бо Цзюйи осмыслить свои жизненные впечатления. После мятежаАнь Лушаня был окончательно нарушен старый порядок землепользования, а с 80-хгодов VIII в. установлена система "двойных налогов" - летом и осенью.Крестьяне разорялись. Большая часть земли оказалась в руках крупных землевладельцев.Женщина, весь урожай отдавшая в уплату налога и подбирающая зерна на чужомполе, может быть, у таких же бедняков, как она сама; крестьянин, собирающийтраву дихуан, чтобы обменять ее на зерно, оставшееся от конского корма; раздетыеи босые деревенские жители, дрожащие от холода ночью в своих лачугах; старик,во дворе у которого для императорского дворца срубили дерево, посаженное имтридцать лет назад, - вот кого увидел поэт и рассказал о них так, как до негоне удавалось никому, даже Ду Фу.Среди обличительных стихов Бо Цзюйи главное место занимают пятьдесят "Новыхнародных песен" и десять стихотворений цикла "Циньские напевы".Достаточно назвать подзаголовки "Новых народных песен", чтобы сталаясна их направленность: "Страдания крестьянина", "Против лихоимцев-чиновников"...Это стихотворения-рассказы с сюжетом, с монологом героя повествования. В нихпоэт позволял себе нарушить иной раз строгий размер официальной уставной строкиили добавить одну строку вне строфы. Подобных вольностей нет в "Циньскихнапевах".Стихи Бо Цзюйи представляют собою новую ступень в развитии китайской поэзии,как и в развитии китайской общественной мысли. В них отразилось и ухудшениеусловий жизни крестьянина, и изменение места поэта-мыслителя в Танском государстве.Как и Ду Фу, Бо Цзюйи на себе самом испытал бедность и злоключения лихолетья.Но Бо Цзюйи был еще и сановником, который своими глазами наблюдал механизм давленияна народ, и разврат, и продалжность, и грызню между придворными кликами. Онсам был тем чиновником, которому надлежало осуществлять давление на крестьянина,входя при этом в непосредственное с ним общение. Он знал историю Танского государства,понимал, к чему пришло оно, и, может быть, догадывался о приближении его конца.Он знал историю и владел мастерством поэзии всех былых веков. В последнем нетпреувеличения: такова особенность старой китайской традиции. Бо Цзюйи преклонялсяперед Ли Бо и Ду Фу, но его не удовлетворяла их поэзия; их путь вел его дальше.В сюжетных стихах Юо Цзюйи появляются уже типизированные образы с обилиемжизненных деталей. Еще нет индивидуализации героя, как не было ее и у Ду Фу,но от общих очертаний поэт приходит к более определенному рисунку. Человек рассматриваетсявнимательнее, вплоть до некоторых особенностей его характера, что видно хотябы на примере хрестоматийного "Старика со сломанной рукой" из "Новыхнародных песен". Новыми чертами были контрастные противопоставления в концестихов, аллегории, резкий до грубости язык обличительных стихотворений. Во всемэтом кроется простота, потребовавшая неусыпных трудов. И у Бо Цзюйи остаетсявера в государя. Но вполне вероятно, что она была вынужденной: и без того многокрамолы содержалось в стихах поэта. И все же вера в монарха поколеблена безусловно:это видно по некоему ироническому оттенку, иногда проглядывающему в стихах поэтао государе.Возросшее углубление во внутренний мир человека можно проследить по двум поэмамБо Цзюйи, знаменующим вместе с тем достижения сюжетной поэзии. В "Вечнойпечали" под весьма прозрачным прикрытием описана любовь танского государяСюань-цзуна к его наложнице Ян-гуйфэн. Поэт пишет о великом человеческом чувстве,о тоскующем по убитой возлюбленной несчастном императоре, как о простом смертном,достойном сожаления. Это единственный случай, когда поэта заинтересовали душевныестрадания власть имущих. Через несколько лет он напишет стихи, в которых такскажет об обуревающих правителей чувствах: "Надменные, едут они на военныйпраздник... Они наедятся - сердца их будут спокойны. Они охмелеют - сильнейраспалится дух...".Через десять лет, уже после "Новых народных песен" и "Циньскихнапевов", Бо Цзюйи создал поэму "Пипа". В ней в общем обыденнаяпо тому времени жизнь описана без ярких красок, какими блещет "Вечная печаль".Ян-гуйфэн - олицетворение неумирающей любви, да и живет героиня среди бессмертных.Героиня же поэмы "Попа" важна читателю сама по себе: нелегкую ее долюразделила не одна женщина в Танском государстве.Бо Цзюйи был не только великим поэтом, но и идеологом, обосновавшим направлениелитературы, вождем которого он являлся. Злободневность завладела стихами. Дажелирические стихи Бо Цзюйи, "пейзажные" и "философские",а их было множество, те, в которых он ищет успокоения, устав на склоне днейот непрерывной борьбы, хранят на себе следы уловленных поэтом мгновений современнойему жизни.На лоянских дорогах, полях и межахпостоянна и вечна весна.С ней когда-то простился я, нынче пришел.Двадцать лет промелькнуло с тех пор.Только годы мои молодые найтимне уже не удастся никак,Остальное же все - десять тысяч вещей -неизменно, как было тогда.(Перевод Л. Эйдлина)Ближайшим сподвижником Бо Цзюйи был Юань Чжэнь (779 - 831). В отличие от своеговеликого друга, он внешне смирился с жестокостью и несправедливостью века ивозвысился до первого сановника двора - цзайсяна. Компромисс Юань Чжэня подчеркиваетсилу и идейность Бо Цзюйи, который не только пренебрег блестящей придворнойкарьерой, но и рисковал жизнью. Юань Чжэнь писал о жанре "Новых народныхпесен": "Слова их прямы и справедливы, дух груб и отважен; навлечьна себя кару - вот чего я боюсь и поэтому не осмеливаюсь обнародовать их".Тем не менее, как и Бо Цзюйи, Юань Чжэнь выдвигал и теоретические обоснованияпрогрессивного направления. Кроме "Новых народных песен" Юань Чжэньнаписал много лирических стихотворений, а в прозе - знаменитую "Повестьоб Ин-ин". Его лирика проста, избавлена от излишних реминисценций (за эторатовала группа Бо Цзюйи), всегда содержательна и значительна.Чжан Цзи, Ван Цзянь, Ли Шэнь - наиболее видные поэты, составляющие группуединомышленников Бо Цзюйи, авторов "Новых народных песен" и другихгражданских и лирических стихотворений. Ли Шэнь писал:Весной посадитон зернышки по одному,А осень вернет ихобильнее в тысячу раз...Где Моря Четыре,земли невозделанной нет,А все к земледельцуприходит голодная смерть!(Перевод Л. Эйдлина)В IX в. поэты не просто "печалились" о крестьянине и даже не простопротивопоставляли роскошь нищете, а задумывались сами и заставляли размышлятьчитателей над природой неравенства. "Почему же?" - спрашивали онивсем своим творчеством. Все названные поэты были близкими друзьями, и сохранившаясяпереписка некоторых из них заставляет предполагать не только поэтические, нои жаркие политические беседы и смелые замыслы.Бо Цзюйи говорил в стихах о Чжан Цзи (768 - 830), что тот "никогда всвоей жизни не писал пустых сочинений". Борьба с "пустыми сочинениями"входила в боевую программу группы Бо Цзюйи. Их поэзия не терпела "милыхпустяков". Танские поэты сумели запечатлеть духовный облик человека техвремен.От направления, воспеваемого Бо Цзюйи, нельзя оторвать и других танских поэтов,не столь близко к нему стоявших, поэзия которых была проникнута возмущениемсоциальной несправедливости. Мэн Цзяо (751 - 814), старший современник Бо Цзюйи,поэт необычайно своеобразной индивидуальности, пишет стихотворение "Ткачиха"- о крестьянской девушке, спрашивающей, почему ткет она белый тонкий шелк, самаже носит грубое рваное платье. Сам поэт тоже был беден, хотя и принадлежал кчиновному сословию. Только к сорока шести годам Мэн Цзяо удалось наконец выдержатьэкзамен на ученую степень, но до конца дней своих он оставался бедняком. Воткартина в его "Осенних думах": приходит осень, а тяготы старости усугубляютсябедностью, и в разрушенном доме нет дверей, и луна опускается прямо в постель,и среди четырех стен ветер проникает в одежду... Так пишет он о себе, выражаявместе с тем и общее настроение бедной служилой "интеллигенции". Можетбыть, поэтому он всю жизнь и почти во всех стихах своих мечтал о необычном,об удивительном, что несколько отдаляет его от Бо Цзюйи и ставит рядом с ХаньЮем (768 - 824).Хань Юй славен "возвратом к древности" в римтической прозе, которуюон стремился обновить и приблизить к требованиям реальной жизни. Опыт Хань Юя- прозаика отразился на поэтическом его творчестве; следы прозы, как уверяюткитайские знатоки (и что, вслед за ними, можем заметить и мы), видны и в егостихах. Они сложны, но сквозь нагромождение традиционных намеков проглядываетсяжизнь и ее тревоги. Как и другие поэты, он озабочен бедами народа. Написанноев 799 г. стихотворение "Возвращаюсь в Пэнсен" начинается с того, чтовойско Поднебесной снова двинулось в поход. Когда же наступит мир? Поэт сетуетна плохих советников государя и напоминает о засухе в Гуаньчжуне, о погибающихот голода людях, о наводнении на востоке страны, в потоках, уносивших трупы...Он готов разрезать собственную печень, из нее приготовить бумагу и на ней своейкровью обо всем написать государю. Здесь, так же как и у Ду Фу, - готовностьпоэта к самопожертвованию. Во второй части стихотворение теряет поэтическуюсилу. Но в целом оно показательно для атмосферы танского времени: гражданскаятенденция пронизывала творчество самых разных поэтов на протяжении двух, еслине более, веков. Гражданская тенденция смыкается с общим гуманистическим направлениемтанской поэзии, выражающимся в размышлениях о законах человеческой природы,о добре и зле в человеческих отношениях. Одно из лучших стихотворений Хань Юя- "Камни горы". Помимо поэтических, живописных достоинств, оно замечательноширотою взглядов поэта. Непримиримый враг и гонитель буддизма, Хань Юй способеннайти успокоение духа в чуждом ему буддийском храме... Среди нагромождения скалзатерялась тропа. К вечеру добирается он до храма... Монах рассказывает о прекраснойбуддийской росписи на древних стенах, стелет постель, чистит циновку, ставитеду. Посветлело небо, поэт пускается в путь. Горы краснеют, и вода голубеетот рассеянных повсюду лучей солнца... Если жизнь человеческая может быть стольрадостной, то так ли уж необходимо обвивать себя путами человеческих отношений?.."В одном желанье признаюсь немногим моим друзьям, - восклицает поэт, -// Хочу до старости жить здесь, отсюда не уходить".О том же просил некогда Тао Юаньмин, придя к ученому, живущему на востоке:"Я хотел бы остаться пожить у тебя, государь мой, // Прямо с этого днядо холодного времени года!" По-своему и в применении к своей эпохе ХаньЮй повторяет с детства впитанные великие образцы. С другой стороны, очевидноотличие "Камней горы" от как будто похожего стихотворения Ли Бо "Прогулкаво сне на горе Тяньму". В одном случае романтический пейзаж и человек,поставленный наравне с независимой, гордой стихией, что исключает самую мысльо жалком прислуживании тем слабым, кто правит в мире. В другом случае, черезполстолетия после смерти Ли Бо, пейзаж успокоения, представленный с массой реалистическихподробностей, который не было в пейзажах Мэн Хаожаня и Ван Вэя. В поэзии ХаньЮя человек ищет не полного уединения, в гармонии с природой и общения с друзьями.Само время, в которое писал Хань Юй, не благоприятствовало отстранению поэзииот действительности, чему примером - жизнь и творчество многих поэтов, в первуюочередь его самого.Соратником Хань Юя по "возврату к древности" в прозе был Лю Цзунъюань(773 - 819), прославившийся также своими стихами. Различия в воззрении на мирдвух этих выдающихся поэтов не помешали им встать рядом в борьбе за очищениекитайской ритмической прозы. Из проникновенной эпитафии, сочиненной Хань Юем,"Надпись на могильном камне Лю Цзыхоу" мы узнаем о прекрасных человеческихкачествах Лю Цзунъюаня, о готовности его пожертвовать собственным благополучиемдля друга. В этой надписи есть примечательные слова о том, что поэт сам отказалсяот спокойного продвижения по службе и, прожив трудную жизнь, сумел достичь высотв творчестве.И в прозе и в стихах Лю Цзунъюань был обличителем. В стихах о крестьянах и"пейзажных" звучат сострадание и любовь к человеку. Не совсем справедливоназываемые "пейзажными", стихи танских поэтов в совокупности создалипленительную картину родины и имели глубокое воздействие на души соотечественников.К ним примыкают и известные стихи о расставании и о тоске по далекому родномукраю. Все вместе они составляют могучую симфонию любви к родине.Прошло два века высокого напряжения литературы, появления одного за другимнезаурядных талантов, каждый из которых внес в поэзию и свои индивидуальныеособенности. Для поэтов последнего столетия Танского государства пора его расцветабыла историей, как историей для них был мятеж Ань Лушаня, после которого наступиловремя распада страны, обострения противоречий между двором и местными правителями,вражды придворных групп и назревания крестьянских восстаний.Последний большой танский поэт - Ду Му (803 - 853) - мечтает в своих стихахо восстановлении былого могущества страны и тоскует по прежним далеким временам.Но, следуя традиции обличения, Ду Ма в стихах на темы китайской истории пишето былых пороках не без того, чтобы не намекнуть на нынешние. Примером могутслужить, в частности, стихи о красавице Ян-гуйфэй - тема, ставшая привычнойпосле "Вечной печали" Бо Цзюйи. в стихах Ду Му есть внутренняя полемикас романтическим образом "Вечной печали", в них Ян-гуйфэй предстаеткак зло для страны.В стихах Ду Му меньше конкретности в изображении народных бед и больше размышленийнад общим состоянием страны, часто в аллегорической форме, как, например, встихотворении "Ранние гуси".Неумирающей остается лирическая традиция - природа и человек. Простота и непосредственностьчувств, пафос активного созерцания присущи и поэзии Ду Му. Его "Поездкав горы" пленяла сердца читателей. Казалось бы, в стихах его отмечен случайныйэпизод, а в нем - и жизнь, и поэзия, и природа, и человек в своих внутреннихпереживаниях и внешних обстоятельствах.Обличение социальных пороков современности приобретает в эту позднюю эпохузавуалированный историческим сюжетом характер не только в стихах Ду Му. Этаманера отличает и Ли Шанъиня (813 - 853). Причины иносказаний, способа не новогодля китайской поэзии, связаны, очевидно, с невозможностью открытого вызова,со сложностью общественной обстановки, созданной утерей двором центральной властии постоянными распрями враждующих между собою групп, в которые попадали и поэты,так или иначе примыкавшие к господствующим слоям общества. Во всяком случае,поэзия, пусть даже прикрываясь уходом в прошлое и утеряв присущую Бо Цзюйи конкретность,волновалась вопросами жизни страны, искала (в пределах кругозора своего времени,наивно обращаясь, скажем, к несчастиям, приносимым фаворитками) истоки переживаемыхнародом несчастий. Когда Ли Шанъинь пишет, например, о ханьском государе Вэнь-ди,который пригласил к себе ученого поэта Цзя И, но беседовал с ним не о бедахнарода, а о злых и добрых духах, то, по существу, речь идет не о Вэнь-ди, ао современных Ли Шанъиню правителях, проявлявших интерес к сверхъестественнымсилам в ущерб заботам о народе. В одном из стихотворений поэт утверждает, чтоумиротворение страны во власти людей, а не неба.Ли Шанъинь прожил трудную жизнь незадачливого чиновника, метавшегося междудвумя враждовавшими придворными группами. У него много стихов, в которых осмыслениесудеб страны смыкается с размышлениями о собственной его горестной участи. Так,в одном из стихотворений говорится о душевном беспокойстве поэта, которое перерастаетв предчувствие общественных бедствий: он гонит коней, поднимается на древнююравнину; закатное солнце беспредельно прекрасно, но оно приближает темные сумерки.Ли Шанъинь - единственный известный нам танский поэт, писавший любовные стихи.Они для него были и мечтою о несбывшемся счастье. Тема любви заняла большоеместо в прслетанских стихах жанра цы.Уходил последний век Танской династии. Не прекращались раздоры двора с фаньчжэнями- властителями провинций, войны фаньчжэней между собой; бесчинствовали евнухи,захватившие власть при дворе, все большие тяготы ложились на плечи крестьян,притеснялись ремесленники в городах. И все это разрешилось крестьянским восстанием,в ходе которого повстанцы на некоторое время захватили Чанъань. Танское государствоприближалось к своему концу.Поэты второй половины IX столетия во многом повторяли темы и следовали заформальными достижениями танской поэзии. Среди них были продолжатели обличительногонаправления, были и такие, которых тревожное время заставило от него отстраниться.Сыкун Ту (837 - 908) попытался во всем повторить такого идеального, с его точкизрения, поэта, как Тао Юаньмин. Он отказывался от должностей, предлагаемых ему;как любимые великим поэтом герои древности Бои и Шуци, он обрек себя на голоднуюсмерть, не желая жить при новой династии. В мировоззрении Сыкун Ту, что не былоредкостью тогда, смешались конфуцианство и даосизм. "Оба притиворечащихдруг другу элемента уживаются в одной и той же личности Сыкун Ту, точно также, как мы замечаем это и в личности Тао Цяня", - говорит В.М. Алексеевв "Китайской поэме о поэте", посвященной "Поэтическим категориям"Сыкун Ту. Правда, у Сыкун Ту даосизм начинает принимать уже религиозные формы,чего нет у Тао Юаньмина, а кроме того танский поэт склонен к буддизму. СтихиСыкун Ту теряют предметность, так отличающую танскую поэзию. Они рисуют некийусловный мир, отражающийся в душе поэта. Тонкий и изысканный лирик, Сыкун Ту,по существу, далек от общественных проблем. Природа, птицы, вино, цветы - вечныйарсенал традиционной поэзии, которому он старался не изменять. Даже когда поэтговорит о бедствиях страны, на первом плане оказываются его собственные восприятияи чувства.В истории китайской литературы Сыкун Ту больше всего известен как автор "Поэтическихкатегорий" - "Поэмы о поэте", состоящей из двадцати четырех стихотворенийо вдохновении поэта. Вся поэма представляет собою мечтание о подлинном поэте.Она наполнена отвлеченными образами, дающими расплывчатые, с трудом уловимыеопределения задач поэзии. Этим произведением как бы завершился танский периодкитайской поэзии. "Поэтические категории" Сыкун Ту при всей их "темноте"синтезируют представления танской поэзии в восприятии талантливого ученого поэта,воспитанного на многовековых традициях, которые и составляли ее основу.Танская поэзия принадлежит времени, когда литература выполняла также рольфилософской и даже исторической науки. Развиваясь на протяжении трехсот летсуществования Танского государства, она была поэзией новых открытий и познаниямира, в художественном его осознании, в понимании возможностей и задач человекав обществе. И она не перестала быть живым организмом, с веками не превратиласьв литературный памятник, пригодный только для почитания и изучения.Почему через тысячу двести лет из дали времен и пространств в наш полный собственныхзабот XX век все еще тянется рука китайского человека эпохи Тан, почему продолжаютсвою жизнь для нас его встречи и расставания, его повседневные радости и печали,почему сочувствие вызывает в нас поэт, который никак не мог поправить, казалосьбы, давно ушедшие в небытие дела? Далекие люди в далекой стране приблизилиськ нам силой не для нас предназначавшегося ими слова, подтвердившего единствочеловечества, неразрывность вечной связи народов и поколений на земле.