И.Г. ДОБРОДОМОВ, И.А. ПИЛЬЩИКОВ Облучок (Из заметок о лексике и фразеологии "Евгения Онегина")

И. Г. Добродомов, И. А. Пильщиков

ОБЛУЧОК (Из заметок о лексике и фразеологии "Евгения Онегина")

(Живое слово и жизнь. Памяти В.Я. Дерягина: Сборник статей. - Архангельск,2002. - С. 81-87)

Человечество не раз убеждалось в справедливости евангельского речения:"Несть пророка... во отечествии своем" (Матф 13, 57; Марк 4, 4). Это "антипророчество"коснулось и Виктора Яковлевича Дерягина, одно из историко-лексикологическихоткрытий которого, опубликованное сорок лет назад, до сих пор не вполнеусвоено нашими лексикографами и историками русской литературы. Речь идето термине облучок, памятном читателям по пятой главе "Евгения Онегина".На широко распространенную ошибку в толковании этого слова Виктор Яковлевичобратил внимание в своей первой научной публикации (1962), увидевшей светв таком авторитетном академическом издании, как "Лексикографический сборник"[7].В пушкинском "романе в стихах" слово облучок встречается единожды(гл. 5, II, 7):Бразды пушистые взрывая,Летит кибитка удалая;Ямщик сидит на облучкеВ тулупе, в красном кушаке [20, т. 6, с. 97]."Словарь языка Пушкина" дает этому слову четкое, но неправильное определение:"Сиденье для кучера в повозке" [30, 97], - которое, по-видимому, восходитк отсылочному определению "Толкового словаря русского языка" под редакциейД.Н. Ушакова: "ОБЛУЧОК То же, что козлы в 1 значении"[36, т. II, стб. 661]. Слово козлы имеет в словаре Ушаковаследующую дефиницию первого значения: "Передок экипажа, на к<ото>ром сидиткучер" [36, т. I, стб. 1394], а иллюстративный пример к слову облучок взятиз "Евгения Онегина": Ямщик сидит на облучке [36, т. II, стб. 661].Авторитет ушаковского словаря роковым образом сказался на позднейшей отечественнойлексикографии, в которой закрепилось отождествление слов облучок, козлыи передок. Ср. определения облучка в 17-томном академическом"Словаре современного русского литературного языка": "Передок повозки, накотором сидит кучер, возница" [28, стб. 227] - и в малом академическом "Словарерусского языка в 4 томах": "Передок у телеги, саней, повозки; козлы" [26,743]. В своей заметке "Облучок" и "козлы" [7] В.Я. Дерягин решительно выступилпротив ошибочного отождествления этих слов и показал, что сиденье для кучерау повозок всех родов называлось козлами, а облучок специальным сидениемдля возницы никогда не был. Чтобы убедиться в справедливости этого тезиса,обратимся к лексикографическим и литературным источникам пушкинского и послепушкинскоговремени.Оба издания "Словаря Академии Российской" (первое, вышедшее в конце XVIIIв., и второе - современный Пушкину "Словарь Академии Российской, по азбучномупорядку расположенный") следующим образом истолковывают слово облучок(исходная форма облук): "У саней называется выгнутаянесколько деревина, бывающая во всю длину оных, связывающая с верху копылы,кои в нее утверждаются"; словарная статья иллюстрируется речением сидетьна облуку [23, стб. 1326; 24, стб. б4]. Эта дефиниция повторена дословнов "Общем церковно-славяно-российском словаре" П.И. Соколова 1834 г. [31,30] и почти дословно в "Опыте терминологического словаря" В.П. Бурнашева1844 г.: "У саней называется выгнутая несколько деревина, бывающая во всюдлину их, связывающая с верху копылы, кои в нее утверждаются" [3, 4]. Болеекраткое определение (с тем же иллюстративным речением сидеть на облуку)дает академический словарь 1847 г.: "Деревенина у саней, связывающая копыла,в нее вставляемые" [29,18-19].Позднейшие словари приближаются к живому употреблению своего времени иотносят термин облук с его умалительной формой облучок (ср.общеславянское *oblokъ, *оblocьkъ [39, 26-28]) не только ксаням, но также к телегам и другим колесным средствам транспорта. Младшийсверстник и близкий знакомый Пушкина В.И. Даль (1801-1872) в своем "Толковомсловаре живого великорусского языка" определяет термин "облук, облучок"как "грядки на телегах, повозках и санях, боковой край ящика, кузова" ипоясняет речение: "Сидеть на облуке, облучке, боком, свесив ноги" [6, 1178].Для Пушкина облучок также не был принадлежностью одних только саней- так, в стихотворении "Телега жизни" (1823) мы читаем:Хоть тяжело подчас в ней бремя,Телега на ходу легка;Ямщик лихой, седое время,Везет, не слезит (sic!) с облучка [20, т. 2, кн. 1, с. 306].Ямщик не покидает своего места, поскольку на пути не предвидится никакихпрепятствий (см. перевод с французского). Но есть особого рода шик в том, чтобы править лошадьми, неслезая с облучка в самых трудных обстоятельствах. Ср. описание горной переправыв повести Лермонтова "Бэла": "Один из наших извозчиков был русский ярославскиймужик, другой осетин: осетин вел коренную под уздцы со всеми возможнымипредосторожностями, отпрягши заранее уносных, - а наш беспечный русак дажене слез с облучка! Когда я ему заметил, что он мог бы побеспокоиться в пользухотя моего чемодана, за которым я вовсе не желал лазить в эту бездну, онотвечал мне: "И, барин! Бог даст, не хуже их доедем: ведь нам не впервые"" [13, 225].Словами козлы и облучок обозначали разные предметы- вот почему знаток простонародной Москвы очеркист И.Т. Кокорев (1825-1853)соединяет эти слова сочинительным союзом и: "Кажется, все экипажи,какие только есть в Москве, все выехали бороздить улицу; все лошади, которыееще в силах таскать ноги, призваны к исполнению своей службы; все кучерас бородами и без бород засели на козлы и на облучки; все извозчики бросилисьвыезжать заработки" ("Мое почтение") [12, 115]. Специфика езды на облучке,отмеченная Далем ("боком, свесив ноги"), подтверждается и другими писателями.Ср. в "Детстве Никиты" А.Н. Толстого: " неожиданно у самого дома зачмокаликопыта и появились - Негр с мыльной мордой, Пахом - бочком на облучке санок" (глава "Необыкновенное появление Василия Никитича") [37, 77]. Облучокне был сидением, и поэтому Гоголь так описывает эту часть традиционногорусского экипажа: "Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал? И нехитрый, кажись, дорожный снаряд, не железным охвачен винтом, а наскоро живьемс одним топором и долотом снарядил и собрал тебя ярославский расторопныймужик. Не в немецких ботфортах ямщик: борода да рукавицы, и сидит чертзнает на чем; а привстал, да замахнулся, да затянул песню - кони вихрем,спицы в колесах смешались в один гладкий круг, только дрогнула дорога, давскрикнул в испуге остановившийся пешеход - и вон она понеслась, понеслась,понеслась!.." ("Мертвые души", т. I, гл. XI; курсив наш. - И. Д., И.П.) [5, 225].Удивительная простота русской телеги поражала иностранцев, как это видноиз романа Ж. Верна "Мишель Строгов" (1876): "Le télégue n'estqu'un véritable chariot découvert, a quatre roues, dans laconfection du quel il n'entre absolument rien que du bois Rien deplus primitif, rien de moins confortable, mais aussi rien de plus facilea réparer, si quelque accident se produit en route" [41, 119-120;40, 202; 14, 169] (перевод: "Телега - это всего лишь обыкновенная открытаяповозка на четырех колесах, в изготовлении которой применяется одно толькодерево Нет ничего более примитивного, ничего менее удобного, но вместес тем и ничего более простого для починки, если какая-нибудь поломка случитсяв пути"). Телега становится своеобразным национальным символом. В основе"цивилизующих средств" у главного двигателя "ташкентской" цивилизации ПьераНакатникова лежат le pnncipe du stanovoy russe и le principe du téléguerusse, а сами "цивилизующие средства" сводятся к "заготовлению телег"(М.Е. Салтыков-Щедрин, очерк "Ташкентцы-цивилизаторы", 1869) [22, 118-126].Здесь французское название примитивного транспортного средства (почему-тов мужском роде: du télégue - вместо правильного женского:de la téléegue) подчеркивает пестроту цивилизующегоначала - примитивизм в великосветском обличий.Незамысловатая конструкция традиционных русских телег и саней не препятствуетбыстроте движения, указание на которую проходит через все черновые и беловыерукописи II строфы пятой главы "Евгения Онегина":[Бразды] пушистые взрываяЛетит кибитка почтоваяВ тулупе, в красном кушакеСлуга сидит на облучке.Ямщик веселый стоя правитИ колокольчик удалойГремит над новою дугой [20, т. 6, с. 379].Ср. в беловом автографе: Летит кибитка почтовая Слугастоит на облучке; Ямщик поет на облучке; Ямщик проворный стоя правит[20, т. 6, с. 602]. (Рифма облучке : кушаке присутствует во всехредакциях этой строфы - тем не менее, в переложениях "Онегина" на иностранныеязыки слово облучок, как правило, остается непереведенным [19, 70])О стремительной езде по гладкой зимней дороге поэт пишет и в 7-й главе "Онегина"(7, XXXV, 1-8):За то зимы порой холоднойЕзда приятна и легка.Как стих без мысли в песне моднойДорога зимняя гладка.Автомедоны наши бойки,Неутомимы наши тройки,И версты, теша праздный взор,В глазах мелькают как забор [20, т. 6, с. 154].Сходные бытовые сцены мы находим в других произведениях Пушкина: "Дунясела в кибитку подле гусара, слуга вскочил на облучок, ямщик свистнул илошади поскакали" ("Станционный смотритель") [20, т. 8, кн. 1, с. 102].Всякие сомнения в том, что Пушкин понимал под словом облучок, рассеиваеттекст "Капитанской дочки", где во второй главе на облучке едут сразу тричеловека: во-первых, это Савельич, который "угрюмо сидел на облучке, отворотясьот меня, и молчал, изредка только покрякивая"; во-вторых, это ямщик, которыйсидел спереди (" ямщик оборотился ко мне ") и тоже на облучке("- "Что же ты не едешь?" - спросил я ямщика с нетерпением. - Да что ехать?- отвечал он, слезая с облучка; невесть и так куда заехали: дороги нет,и мгла кругом"); в-третьих, это Пугачев, который "сел проворно на облучоки сказал ямщику: "Ну, слава богу, жило недалеко; сворачивай в право да поезжай""[20, т. 8, кн. 1, с. 286-288]. В XI главе ситуация несколько меняется: Пугачеви Гринев сидят в кибитке, "широкоплечий татарин" "стоя прав тройкою",а Савельич садится на облучок [20, т. 8, кн. 1, с. 351]. "Татарин затянулунылую песню; Савельич, дремля, качался на облучке. Кибитка летела по гладкомузимнему пути..." [20, т. 8, кн. 1, с. 353] (эта картина ничем отличаетсяот тех, что изображены в разных редакциях "Онегина": Ямщик веселый стояправит или поет на облучке; Слуга сидит на облучке; Дорогазимняя гладка). Любопытно, что облучок фигурирует и в документальныхматериалах по истории Пугачева: Пушкин записал воспоминания И.И. Дмитриевао том, как слуга рассказал ему "о важном преступнике, казаке, отосланномв Казань, в оковах с двумя солдатами, которые сели на облучки кибитки собнаженными тесаками" [20, т. 9, кн. 1, с. 497].К концу XIX - началу XX в. с появлением новых средств транспорта точныезначения терминов, обозначающих элементы примитивных крестьянских повозок,начали забываться. Тенденция к сближению облучка с передком(передней частью экипажа) проявляется уже в "Справочном словаре... русскоголитературного языка" под редакцией А.Н. Чудинова (1901), где всё же противопоставляютсякозлы ("Сиденье для кучера в экипаже" [32, стб. 836]), облук,облучок ("Передняя часть, грядки на телегах, санях и др. экипажах"[32, стб. 1169]) и передок ("Передняя часть вместе с осью у экипажей,повозок и полевых орудий" [32, стб. 1383]). "Малый толковый словарь русскогоязыка" П.Е. Стояна (2-е изд., 1915) был, по-видимому, последним русскимтолковым словарем, где еще различались (хотя и не очень четко) слова козлы("сиденье кучера на передке экипажа" [33, 254]), облучок ("переднийкрай телеги, саней" [33, 354]) и передок ("передняя часть повозки,тела животного, туши" [33, 391]). Окончательное смешение этих терминов врусской лексикографии произошло, как мы уже говорили, в 1930-х годах. Кэтому времени слово облучок окончательно уходит из общеупотребительногоязыка. Вспомним разговор Персицкого и Ляписа-Трубецкого в романе И. Ильфаи Е. Петрова "Двенадцать стульев" (1928):"- Почему в стихотворении "Скачка на приз Буденного" жокей у вас затягиваетна лошади супонь и после этого садится на облучок? Вы видели когда-нибудьсупонь?- Видел.- Ну, скажите, какая она!- Оставьте меня в покое. Вы псих!- А облучок видели? На скачках были?- Не обязательно всюду быть! - кричал Ляпис. - Пушкин писал турецкие стихии никогда не был в Турции.- О да, Эрзерум ведь находится в Тульской губернии. Ляпис не понял сарказма.Он горячо продолжал:- Пушкин писал по материалам. Он прочел историю Пугачевского бунта, апотом написал. А мне про скачки все рассказал Энтих" (гл. XXIX) [11, 319-320].Замечания В.Я. Дерягина об отличии облучка от козел были сочувственновстречены пушкинистами (см. обзорную работу О.В. Творогова [34, 89] и монографиюМ.Ф. Мурьянова [14, 169-170]), однако комментаторы "Евгения Онегина" (В.В.Набоков, Ю.М. Лотман, Н.М. Шанский и др.) этих указаний не учли, о чем одиниз авторов настоящей заметки с сожалением напомнил на страницах журнала"Русская речь", ответственным секретарем которого был в свое время ВикторЯковлевич [9] (см. также: [8,103; 10,101]).Лексикографы тоже далеко не сразу воспользовались наблюдениями В.Я. Дерягина.Во втором, "исправленном и дополненном" издании малого академического словаря(1982) ошибочное толкование слова облучок сохранилось в прежнем виде [27,543]. Неверное объяснение этого слова мы находим в новейшем однотомном "Большомтолковом словаре русского языка": "ОБЛУЧОК Передок повозки,где сидит возница, кучер. Сидеть на облучке. Вскочить на о.*Ямщик сидит на облучке, В тулупе, в красном кушаке (Пушкин)" [2,673]. Учебные словари повторяют ошибки академических - см., например, составленныйпо произведениям школьной программы "Словарь устаревших слов", где воспроизведеноопределение "Словаря языка Пушкина" с примером из "Евгения Онегина" [35,134]. В иллюстрированных школьных словарях при статьях "Козлы" и"Облучок" даются почти одинаковые рисунки козел [21, 233, 329; 4, 79, 114].Под влиянием сложившейся лексикографической традиции Ю.А. Федосюк, авторинтересной и полезной "Энциклопедии русского быта XIX века", вышедшей в1998-2001 гг. четырьмя изданиями, невольно дезориентировал читателей: "Козлыиногда называли облучком" [38, 202].Н.Ю. Шведова, редактировавшая "Словарь русского языка" С.И. Ожегова начинаяс 9-го (посмертного) издания 1972 г. [16], воспользовалась соображениямиВ.Я. Дерягина лишь при подготовке 21-го издания ожеговского словаря (1989)[17]. Позже исправленное определение перешло в "Толковый словарь русскогоязыка", подписанный именами С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой: "ОБЛУЧОК Толстая деревянная скрепа, идущая по краям телеги, повозки или огибающаяверхнюю часть саней" [18, 442] (иное определение см., например, во 2-м изданиисловаря Ожегова 1952 г. [15, 383]). В качестве примера везде используетсявсё та же строка из "Евгения Онегина": Ямщик сидит на облучке.Некритическое отношение к данным современной лексикографии ведет к эклектикеи контаминациям: точные сведения старинных словарей смешиваются с ошибочнымитолкованиями. Так, составители академического "Словаря русских народов говоров",опиравшиеся на дефиницию Даля при объяснении отнесенных к диалектной лексикеслов облук и облучок, то противопоставляют облучок и передокповозки, то отождествляют их: "Облук облук 1.Передок повозки, облучок 2. Ублук. Грядка, боковой край у телег, саней,повозок" [25, 111]; "ОБЛУЧОК l.To же, что облук (во 2-м знач.)"[25, 113]. В "Российском историко-бытовом словаре" Л.В. Беловинского читаем:"ОБЛУЧОК, спец. сделанное спереди (козлы) место на конской повозке,где сидит кучер, либо просто край повозки" [1, 294]. Упомянутые словарии справочники не приводят никаких дополнительных материалов, которые подтверждалибы наличие у слова облучок значений 'передок' и 'козлы'. Таким образом,мы должны поддержать вывод М. Ф. Мурьянова: "Отсутствие аргументации у противниковВ.Я. Дерягина оставляет его прочтение пушкинского стиха непоколебимым" [14,169].

Список литературы

1. Беловинский Л.В. Российский историко-бытовойсловарь. - М., 1999.2. Большой толковый словарь русского языка. - СПб., 1998.3. Бурнашев В.П. Опыт терминологического словаря сельскогохозяйства, фабричности, промыслов и быта народного. - СПб., 1844. - Т. II.4. Глинкина Л.А. Иллюстрированный словарь забытыхи трудных слов из произведений русской литературы XVIII-XIX веков. - Оренбург,1998.5. Гоголь Н.В. Собрание сочинений: В 9 т. - М.,1994. - Т. 5.6. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусскогословаря. - М., 1865. - Ч. II.7. Дерягин В.Я. "Облучок" и "козлы" // Лексикографическийсборник. - М.,1962. - Вып. 5. - С. 173-174.8. Добродомов И.Г. Из апокрифической Пушкинианырусской лексикографии // Актуальные вопросы исторической лексикологии илексикографии: Межвуз. сб. науч. тр. Смоленск, 2000. - С. 99-109.9. Добродомов И.Г. "Ямщик сидит на облучке..." // Русскаяречь. - 2001. - № 5. -C. 111-115.10. Добродомов И.Г., Шувалова И.Е. Окна в забытыймир прошлого // Русский язык в школе. - 2000. - № 2. - С. 101-103.11. Ильф И., Петров Е. Двенадцать стульев: Роман;Щеглов Ю.К. Комментарии к роману "Двенадцать стульев". - М., 1995.12. Кокорев И.Т. Очерки и рассказы. - М., 1858. - Ч.III.13. Лермонтов М. Ю. Сочинения: В 6 т. - М.; Л.,1957. - Т. VI.14. Мурьянов М.Ф. Из символов и аллегорий Пушкина.- М., 1996.15. Ожегов С.И. Словарь русского языка. - Изд.2-е. - М., 1952.16. Ожегов С.И. Словарь русского языка. - Изд.9-е. - М., 1972.17. Ожегов С.И. Словарь русского языка. - Изд.21-е. - М., 1989.18. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарьрусского языка. - М., 1992.19. Панфилов Д.Г. "Грехи" и "огрехи" пушкинскихпереводчиков // А.С. Пушкин в Подмосковье и Москве: Материалы IV Пушкинскойконференции 15-17 октября 1999 г. - Большие Вяземы, 2000. - С. 59-74.20. Пушкин. А.С. Полное собрание сочинений: В 16 т.- [М.; Л.], 1937-1949.21. Рогожникова Р.П., Карская Т.С. Школьный словарьустаревших слов русского языка: По произведениям русских писателей ХVIII-XXвв. - М., 1996.22. Салтыков-Щедрин М.Е. Собрание сочинений: В10 т. - М., 1988. - Т. 3.23. Словарь Академии Российской. - СПб., 1792. - Ч. III.24. Словарь Академии Российской по азбучному порядку расположенный.- СПб., 1822. - Ч. IV.25. Словарь русских народных говоров. - Л., 1987. - Вып.22.26. Словарь русского языка. В 4 томах. - М., 1958. - Т. II.27. Словарь русского языка. В 4 томах. - Изд. 2-е. - Т. II.- М., 1982.28. Словарь современного русского литературного языка.- М.; Л., 1959. - Т. 8.29. Словарь церковно-славянского и русского языка, составленныйВторым отделением императорской Академии наук. - СПб., 1847. - Т. III.30. Словарь языка Пушкина. - М., 1959. - Т. III.31. С[околов] П. Общий церковно-славяно-российскийсловарь, или Собрание речений как отечественных, так и иностранных в церковно-славянскоми российском наречиях употребляемых. - СПб., 1834. - Ч. П.32. Справочный словарь орфографический, этимологическийи толковый русского литературного языка / Под ред. А.Н. Чудинова. - СПб.,1901.33. Стоян П.Е. Малый толковый словарь русскогоязыка. - 2-е изд. - Пг., 1915.34. Творогов О.В. Изучение языка и стиля Пушкиназа последние годы // Временник Пушкинской комиссии. 1963. - М.; Л., 1966.- С. 87-102.35. Ткаченко Н.Г., Андреева И.В., Баско Н.В. Словарьустаревших слов. По произведениям школьной программы. - М., 1997.36. Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова.- М., 1935 - 1938. - Т. 1-2.37. Толстой А.Н. Собрание сочинений. - М.; Л.,1929. - Т. V.38. Федосюк Ю.А. Что непонятно у классиков, илиЭнциклопедия русского быта XIX века. - М., 1998.39. Этимологический словарь славянских языков: Праславянскийлексический фонд. - М., 2001. - Вып. 28.40. Robert Р. Dictionnaire alphabétique et analogiquede la langue française. - 2е ed. - Paris, 1985.-Т. IX.41. Verne J. Michel Strogoff. - [Paris], 1966.