Т.В. ЧЕРНЫШОВА Стилистический анализ как основа лингвистической экспертизы
Т. В. Чернышова
СТИЛИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ КАК ОСНОВА ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ КОНФЛИКТНОГОТЕКСТА
(Юрислингвистика-2. Русский язык в его естественном и юридическом бытии. -Барнаул, 2000. - С. 206-213)
Определяя степень инвективности (оскорбительности) публичной речи, целесообразноопереться на несколько факторов, в той или иной мере провоцирующих стилевойразрыв в ткани текста и выводящих ее за пределы допустимых, с точки зрения общества,публичных высказываний. Наряду с учетом особенностей личности пишущего (автора),особенностей субъекта речи, типа издания [Чернышова, 1999, с. 142-143], необходимоуделить внимание изучению стилистических характеристик текста, в рамках которогои взаимодействуют автор, субъект (лицо, против которого направлен текст) и адресатречи (читатель). Следовательно, важное место в ходе лингвистической экспертизытекста должно отводиться стилистическому анализу.В.В. Одинцов в своей монографии "Стилистика текста" [Одинцов, 1980] отмечаетряд характерных черт стилистического анализа.Прежде всего, стилистический анализ текста должен вести к полному и глубокомупониманию основной мысли текста, главной идеи речевого произведения. Он долженвыявить характер "оформленности содержания", то есть выявить структуру перевода текста. Последнее в свою очередь предопределяет и методику стилистического анализа:он должен направляться не только и не столько на языковые факты, сколько наспособы их организации, их связи и соотнесенности. Исследователю необходимотакже учитывать разнофункциональность применения стилистического анализа: васпекте стилистики языка он должен ответить на вопрос - из чего сделан текст,в аспекте стилистики речи - как сделан текст. Таким образом, в предлагаемыхаспектах неизбежно встает вопрос о функциях и функционировании языковых средствтекста с учетом выражаемого содержания и целевой установки. Наконец, полноепонимание текста предполагает понимание того, "почему в данном случае употребленоименно такое слово, именно такой оборот или синтаксическая конструкция, а недругая; почему для выражения данной мысли в данных условиях необходимы именноэти языковые средства, именно такая их организация" [Одинцов, 1980, с. 35-37].Итак, первое положение, на которое должен опираться стилистический анализв рамках лингвистической экспертизы, - это рассмотрение так называемого "оскорбительного"высказывания в контексте - в соотношении с другими языковыми единицами, с ихстилистической окраской.Данное положение поддерживается общей теорией текста как объекта смысловоговосприятия. По замечанию Т.М. Дридзе, текст нельзя считать набором механическисвязанных элементов: это "система элементов разной степени сложностии комплексности, функционально объединенных в структуру общей концепцией; текстоваякомбинаторика качественно меняет ту информационную нагрузку, которую сам посебе (вне данного текста) нес бы каждый из его элементов" [Дридзе, 1976, с.39].Для иллюстрации первого положения приведем фрагменты стилистического анализастатьи, послужившей поводом для предъявления иска о защите чести и достоинствасубъектом речи О. [1].По своим жанровым характеристикам анализируемая публикация тяготеет к репортажу,написанному по следам события, то есть сразу же после отчетного собрания в колхозе.Она представляет собой информацию о событии, действительно имевшем место. Вней отсутствует какой-либо глубокий авторский анализ сложившейся ситуации, невыявляются глубинные причинно-следственные связи. Автор доступными ему средствамипередает свои впечатления от увиденного и услышанного.Общая тональность всей публикации - минорная. Она создается в основном засчет эмоционально-оценочной лексики с пейоративной окрашенностью, позволяющейпередать общее настроение безысходности и бессилия, царившее на собрании: озлобленныенищетой колхозники, тоскливая растерянность председателей, недобросовестнаяработа, слабый недобросовестный уход, бескормица, от голода подохнет скот, горькиефакты, лентяи и воры, зарвавшиеся наглецы, буркнули злобно и другие. Нередкодля создания выразительности автор использует разговорные и просторечные языковыеэлементы, сфера употребления которых функционально ограничена [2],например: аукнулась, тащи все что можно, что за беда, буркнули.Эмоционально сниженную окраску имеет около 40 процентов анализируемого текста,что объясняется как авторской манерой изложения, так и особенностями описываемогофакта-события.Те же выразительные средства (эмоционально сниженная и разговорно-просторечнаялексика) используются при описании эпизода, послужившего поводом для предъявленияиска. Во-первых, это пейоративная лексика: склока, фальшивый, провокационныйи откровенно безграмотный фарс, неискренность, рьяной, теплое местечко (доходноеместо), вылазка; во-вторых, разговорно-просторечные элементы: базарная(грубая), сытая (живущая в достатке), снять (убрать), осадить(одернуть), оппонентка и другие.Известно, что стилистической окраской языковой единицы "являются те дополнительныек основному значению слова экспрессивные или функциональные свойства, которыеограничивают возможности употребления этой единицы определенными сферами и условиямиобщения и тем самым несут стилистическую информацию" [Кожин, Крылова, Одинцов,1982, с. 81]. В анализируемом тексте такой информацией является общая сниженнаятональность текста, обусловленная тяжелым состоянием дел в колхозе, психологическимсостоянием автора, передавшего с помощью эмоционально сниженных и функциональноограниченных элементов собственное мнение о происходящем на собрании, а такженакал страстей, кипевший в зале. Рассмотрение конфликтных элементов текста врамках общего стилистического анализа всего текста показывает, что автор приописании субъекта речи и всей сложившейся ситуации использует подобныепо стилистической окраске языковые единицы: экспрессивно сниженные и разговорно-просторечные.Таким образом, указанные языковые элементы могут рассматриваться как особенностиавторской манеры письма, создающие в тексте особый стилистический фон, а некак свидетельства личной неприязни автора к субъекту речи.Второе положение, на которое может опереться стилистический анализ в рамкахлингвистической экспертизы, непосредственно вытекает из первого: учет особенностейличности пишущего, влияющих на своеобразие стилистической манеры автора, котораяв свою очередь определяет характер оценочности текста.Структура личности пишущего чрезвычайно интересна. Она объединяет свойстваличности, черты характера, определенным образом организованные способности,на которые влияют темперамент и установки. Опираясь на исследования психологово взаимосвязи речевой деятельности и личности, С.А. Сухих отмечает, что "лексико-грамматическийуровень речи включает не только языковые структуры, но наряду с ними отражаетобщие свойства личности" [Сухих, 1988, с. 24]. Невозможность полного отделения"всякого языкового действия" от личности говорящего отмечает Б.М. Гаспаров:"Все поступающие извне языковые впечатления органически врастают в языковоймир личности" [Гаспаров, 1996, с. 15-16].Особенно большой интерес личность пишущего вызывает с позиций стилистическогоанализа, дающего представление об эмоциональном состоянии автора, его мироощущениии уровне общей и языковой культуры, языковых и неязыковых интенциях. Стилистическаяманера автора складывается из нескольких элементов, среди которых ведущее местозанимают языковое чутье автора как критерий правильности речи [Ахманова, 1969,с. 519] и уровень его языковой компетенции. В анализируемом тексте можно отметитьв качестве стилеобразующего начала речевой манеры автора низкий уровень языковойкомпетенции и слабое языковое чутье, проявившиеся через ряд языковых (в томчисле и стилистических) аномалий, представленных разного рода несочетаемостью.Аномалия трактуется в лингвистике как "нарушение правила употребления какой-тоязыковой или текстовой единицы" [Апресян, 1990, с. 50]. В рамках данного исследованияцелесообразно говорить о так называемых деструктивных (индивидуальных) аномалиях,которые, в противоположность конструктивным (типичным), представляют собой "невольныеили нерегулярные языковые ошибки, сделанные то ли по недостаточному знанию языка,то ли под наплывом эмоций, то ли подсознательно, то ли чисто случайно" [тамже, с. 63]. Данное определение Ю.Д. Апресяна как нельзя лучше вписывается всистему текстовых аномалий, отражающих, по результатам стилистического анализа,низкий уровень языковой компетенции и слабое языковое чутье автора публикации.Прежде всего, это аномалии, обусловленные нарушением семантического критерия:нарушение лексической сочетаемости - ораторский подиум, многострадальныйскот, тормозящий аппендикс, безграмотный фарс, грамотно и тактично осадив даму,вылазка на сцену, упакованной в кожу.Нарушение грамматической и синтаксической сочетаемости - лаборанткатеплого местечка, к беде прибавился срыв опороса, комментировалситуацию по хозяйству, снять с ораторского подиума, снять с легкойруки.Аномалии, обусловленные нарушением функционального критерия, представленыслучаями немотивированного сочетания книжных слов, в том числе канцелярскихоборотов, и разговорных элементов языка: из уст сытой лаборантки, о проданныхнеизвестно кому полях и пойменных лугах средней полосы России, шедевры (книжное)управленческой (разговорное) безалаберности (разговорное), безответственности,расхитительства (нет в словаре), истеричной особы, грамотно и тактичноосадив даму и другие.Аномалии, вызванные нарушением эстетического критерия через употребление штампов,делающих речь банальной, бессодержательной: сказать есть о чем, прямое следствиенедобросовестной работы, теплое местечко, горбатого могила исправит, работатьнужно всем на совесть, увеличение надоев, валового привеса. Нарушением эстетическогокритерия можно считать и неоправданное многословие, приводящее к затруднениювосприятия и созданию у читателей отрицательного эффекта монотонности: подтверждениемнеискренности рьяной оппонентки стало выступление главного экономиста колхоза,который дал негативную оценку работе пивзавода, вскрыв факты вывоза с территориипредприятия неучтенных емкостей с пивом; Грамотно и тактично осадив даму,он перевел собрание в рабочее русло; дав обстоятельный сравнительный анализсостояния дел в крае, районе и конкретно в колхозе.Результаты проведенного стилистического анализа позволяют сделать некоторыепредположения относительно психологического типа личности автора (пишущего),во многом определяющего отбор языковых средств текста. Исследователь В.Г. Норакидзена основе соотношения между структурой установки и структурой характера выделилтри основных психологических типа коммуниканта: "1) психологический портретчеловека гармонического с пластично-динамической установкой и грубо-динамическойустановкой; 2) человека конфликтного с грубо-статической установкой; 3) человекаимпульсивного с вариабельно-стабильной и вариабельно-лабильной установкой" (цит.по: [Сухих, 1988, с. 26]). Автор анализируемой публикации, по всей видимости,тяготеет к конфликтному типу личности с грубой статической установкой, определяющейпоявление в тексте "малых речевых стратегий", "эгоцентричных высказываний","доминирование модальных маркеров неуверенности, пессимистичности, а в диалоговоймодальности к иронии, сарказму, к конфликтному столкновению интенций, к нагнетаниюнегативно окрашенных экспрессивных интенций" [там же, с. 27].Третье положение, на которые может опереться стилистический анализ конфликтноготекста, вытекает из двух предыдущих и позволяет после ответа на вопрос "почемув данном случае употреблено именно такое слово, именно такой оборот или синтаксическаяконструкция?" сделать вывод о том, какое из этих слов и оборотов является лишнимдля выражения данной мысли в данных условиях (то есть в условиях публичнойречи) и, следовательно, негативно воспринимается не только субъектом речи, нои адресатом. По всей видимости, "лишними" элементами текста следует считатьтакие языковые единицы, которые демонстрируют личную, ничем не мотивированнуюагрессивность автора по отношению к субъекту речи.Таким образом, результаты стилистического анализа вплотную подводят нас кпонятию вербальной (словесной, речевой) агрессии. По замечанию А.К. Михальской,вербальная агрессия в современном мире "оценивается общественным сознанием какменее опасная и разрушительная, чем агрессия физическая" [Михальская, 1996,с. 159], поскольку она не вполне реальна и не несет конкретной угрозы миру.В то же время исследователь отмечает, что речевая агрессия - это "первый шагна пути агрессии физической. Она создает у членов общества "агрессивный подходк действительности" и агрессивную социальную среду, что кажется неприемлемымс позиций гуманизации общества и жизни [там же, с. 160]. Тот факт, что в современномобществе в целом и в средствах массовой информации в частности речевая агрессиясдерживается крайне слабо, во многом определяет проникновение в сферы публичнойи публицистической речи разговорно-просторечной, просторечно-бранной, а частои инвективной лексики и фразеологии.Некоторые исследователи [Иванова, 1997, с. 34-35] говорят о языковой агрессиикак о превышении пределов огрубления и вульгаризации литературного языка, проявляющемсяв перенасыщенности текста ненормативной лексикой (бранной, с установкой на грубоеоскорбление), негативной оценкой личности через использование ярлыков, чрезмернойэкспансией иноязычных слов и нарушением языковых норм, ситуативно и стилистическине оправданных. Анализируемый текст, как было показано выше, отличается низкимуровнем авторской компетенции, слабым языковым чутьем, наличием большого количестваязыковых аномалий, перенасыщенностью разговорно-просторечной и эмоционально-оценочнойлексикой, что, видимо, в совокупности создает стилевой разрыв в ткани текстаи воспринимается субъектом речи как превышение пределов огрубления и вульгаризациигазетно-публицистической речи. В итоге перечисленные свойства текста, хотя ине могут быть квалифицированы как оскорбительные по отношению к субъекту речи,создают особую ситуацию конфликтности, которая и реализуется в иске о защитечести и достоинства субъекта речи.Существенно в данном случае и то, что так называемая непереходная в началеанализируемой статьи агрессия автора, недовольного происходящим и ругающегожизнь вообще, превращается в переходную, когда она "как бы "переадресуется"конкретным окружающим людям, никак лично не повинным в состоянии агрессора"[Михальская, 1996, с. 167-168]. Как показал анализ, непереходно-переходная агрессия,проявившаяся как результат ухудшения эмоционального состояния автора через использованиеразговорно-просторечных и эмоционально-оценочных языковых элементов не толькопри описании ситуации собрания, но и при характеристике субъекта речи, в конечномитоге спровоцировала реализацию конфликтных возможностей данного текста.
Примечания
1. Стилистическая экспертиза данной публикациипроизведена автором статьи совместно с профессором Н.В. Халиной.
2. Здесь и далее ссылки и пометы даны поСловарю русского языка: в 4-х т. / Под ред. А.П. Евгеньевой. М., 1981-1984.
Литература
Апресян Ю.Д. Языковые аномалии: типы и функции // Res PHILOLOGICA.Филологические исследования. М.- Л., 1990. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1969.Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М.,1996.Дридзе Т.М. Интерпретационные характеристики и интерпретация текстов (с учетомспецифики интерпретационных сдвигов) // Смысловое восприятие речевого сообщения(в условиях массовой коммуникации). М., 1976. Иванова З.М. Языковая агрессия в произведениях Э. Лимонова // Теоретическиеи прикладные аспекты речевого общения. Научно-методический бюллетень. Вып.4.Красноярск-Ачинск, 1997. Кожин А.Н. Крылова О.А. Одинцов В.В. Функциональные типы русской речи. М.,1982. Михальская А.К. Русский Сократ. М., 1996. Одинцов В.В. Стилистика текста. М., 1980. Словарь русского языка: в 4-х т. / Под ред. А.П. Евгеньевой. М., 1981-84.Сухих С.А. Структура коммуникантов в общении // Языковое общение: процессыи единицы. Калинин, 1988. Чернышова Т.В. Узуально-стилевой комплекс как механизм порождения инвективноговысказывания в сфере газетной публицистики // Юрислингвистика - I: Проблемыи перспективы: Межвуз. сб. научн. тр./ Под ред. Н.Д. Голева. Барнаул, 1999.
Текст статьи взят c сайта "Юрислингвистика"