Драматургия Расина
Ю. Б. Виппер
ДРАМАТУРГИЯ РАСИНА
(Виппер Ю. Б. Творческие судьбы и история. (О западноевропейских литературахXVI - первой половины XIX века). - М., 1990. - С. 183-194)
Расин наряду с Корнелем был крупнейшим трагедийным писателем классицизма воФранции. Но Расин представляет новый этап в развитии трагедии французского классицизмапо сравнению со своим замечательным предшественником. Больше того, последнийпериод в литературной деятельности Корнеля превратился в упорное единоборствос младшим современником. Этим обусловлено (при наличии отдельных и во многомпринципиально важных черт преемственности) существенное различие в творческомоблике обоих драматургов.Если Корнель в мощных, монолитных, овеянных духом героики и пронизанных пафосоможесточенной политической борьбы образах воспроизводил в первую очередь столкновения,которые сопровождали процесс укрепления единого национального государства, топроизведения Расина были насыщены уже иными жизненными впечатлениями. Художественноемироощущение Расина формировалось в условиях, когда политическое сопротивлениефеодальной аристократии было подавлено и она превратилась в покорную воле монарха,лишенную созидательных жизненных целей придворную знать. В трагедиях Расинана первый план выдвигаются образы людей, развращаемых ластью, охваченных пламенемнеобузданных страстей, людей колеблющихся, мечущихся. В драматургии Расина доминируетне столько политический, сколько нравственный критерий. Анализ опустошительныхстрастей, бушующих в сердцах венценосных героев, озарен в трагедиях Расина светомвсепроникающего разума и возвышенного гуманистического идеала. Драматургия Расинасохраняет внутреннюю преемственность с духовными традициями эпохи Возрождения,и вместе с тем Генрих Гейне (во "Французских делах") имел основания писать:"Расин был первым новым поэтом... В нем средневековое миросозерцание окончательнонарушено... Он стал органом нового общества..."Искусство классицизма часто односторонне и поверхностно воспринимают как будтобы рассудочное, статичное и холодное в своей идеальной гармоничности. Истинасложнее. За уравновешенностью и отточенностью формы трагедий Расина, за образамилюдей - носителей изысканной цивилизации, за порывом поэта к прекрасной и чистойдуховной гармонии скрывается вместе с тем напряженность жгучих страстей, изображениеостродраматических конфликтов, непримиримых душевных столкновений.Сложной, многогранной, противоречивой была и натура поэта. Он сочетал в себетонкую чувствительность и непостоянство, обостренное самолюбие и ранимость,язвительный склад ума и потребность в нежности и сердечности. В отличие от размеренной,бедной событиями жизни Корнеля, личная судьба Расина преисполнена драматизмаи в силу этого важна для понимания творческой эволюции писателя.Жан Расин родился 21 декабря 1639 года в местечке Ферте-Милон, в буржуазнойпо своему происхождению семье судейского чиновника. Расин рано остался сиротой.Его взяла на свое попечение бабка, которая, как и другие родственники будущегодраматурга, была тесно связана с религиозной сектой янсенистов. Оппозиционныенастроения янсенистов, требовавших реформы католической церкви, проповедовавшихнравственный аскетизм, неоднократно навлекали на них суровые гонения со стороныправительства. Все педагогические заведения, в которых учился юный Расин, находилисьв руках сторонников Пор-Рояля. Янсенистские наставники дали своему подопечномувеликолепные познания в области древних языков и античной литературы и вместес тем стремились привить ему свою непримиримость в вопросах морали. Одно время,в начале 60-х годов, Расин был близок к тому, чтобы стать священником.Однако уже тогда в его сознании зрели иного рода замыслы. Он мечтал о литературнойславе и светски успехах, об одобрении со стороны королевского двора, которыйстал законодателем вкуса, средоточием культурной жизни Мечте начинающего писателябыло сужено осуществиться с поразительной быстротой. В 1667 году, после постановки"Андромахи", Расин уже признан первым драматургом Франции. Он получает пенсиюот королевского двора, вхож в дома принцесс, ему покровительствует сама де Монтеспан,фаворитка короля. Но этому восхождению сопутствовали и осложнения, конфликты.Опьяненный успехом, Расин пишет едкий памфлет, направленный против своих воспитателей-янсенистов,на время решительно порывая с ними. У него появляются влиятельные враги срединаиболее реакционно настроенных кругов придворной знати, которых раздражаютименно лучшие, самые глубокие произведения драматурга.Наивно было бы думать, что писатель, с такой проникновенностью изображавшиймуки любви, не испытывал сам в жизни душевных бурь. Мы можем, однако, толькосмутно догадываться о тех треволнениях и потрясениях, которыми было чреватосуществование молодого драматурга в 60-х - начале 70-х годов, когда он без оглядкиокунулся в водоворот страстей. Расин впоследствии уничтожил свою переписку этихлет и другие письменные свидетельства. Вплоть до наших дней, например, воображениеисториков литературы волнуют таинственные обстоятельства, при которых в 1668году внезапно скончалась возлюбленная Расина - замечательная актриса ТерезаДюпарк. Знаменитый драматург за несколько лет до этого переманил ее из труппыМольера в театр Бургундский Отель, для нее он и создал роль Андромахи.С середины 70-х годов в жизни драматурга наступает новый решительный перелом.После постановки "Федры" он неожиданно перестает писать для театра, несколькораньше примирившись и вновь сблизившись со своими старыми наставниками - янсенистами.Чем был вызван этот резкий сдвиг? Историки литературы и по сей день не могутприйти по этому поводу к единому мнению. Здесь могли сказаться и душевные потрясения,вызванные личными переживаниями, а также острые столкновения, которые разыгралисьмежду Расином и его могущественными врагами во время и после постановки "Федры"(противники всячески пытались сорвать успех этого гениального произведения иочернить драматурга). Однако решающую роль сыграло, видимо, следующее обстоятельство.Вскоре после премьеры "Федры" король по совету своих приближенных возвел Расинав почетный сан придворного историографа, но тем самым фактически лишил писателяна длительный срок возможности заниматься литературным творчеством: новая должностьне позволяла этого.С этого момента жизнь Расина приобретает странный двойственный характер. Писательдобросовестно выполняет свои официальные обязанности и одновременно замыкаетсяв своем домашнем мирке. Он женится на представительнице добропорядочной буржуазнойсемьи. Его супруга однако, не знала даже толком, как называются трагедии, созданныеее гениальным мужем, и, во всяком случае, не видела ни одной из них на сцене.Своих сыновей Расин воспитывает в суровом религиозном духе. Но писатель находитв себе силы выйти из состояния душевного оцепенения и еще раз испытывает мощныйтворческий подъем.Наивысшим проявлением этого подъема было создание Расином в 1691 году трагедии"Гофолия" (или "Аталия"), Эта написанная на библейскую тему политическая трагедиястала как бы художественным завещанием Расина потомству и провозвестницей новогоэтапа в развитии французского драматического искусства. Она заключала в себеидейно-эстетические тенденции, нашедшие свое дальнейшее развитие во французскомтеатре Просвещения. Не случайно Вольтер ставил ее выше всех остальных произведенийРасина. Философия истории, которую Расин развивал в своей последней трагедии,была, правда, мрачной, преисполненной пессимистических мыслей о ближайшем будущем.Но вместе с тем "Гофолия" содержала суровое осуждение деспотизма и протест противрелигиозных преследований. Этот протест звучал чрезвычайно остро в годы, когдаправительство Людовика XIV, отказавшись от политики веротерпимости, подвергалосуровым преследованиям янсенистов и протестантов. Для воплощения тираноборческихидей, звучавших в "Гофолии", уже не подходила "узкая", по определению Пушкина,форма прежних произведений Расина. Вместо трагедии с ограниченным кругом персонажей,сосредоточенной на изображении внутренней борьбы, переживаемой героями, писательставил теперь своей целью создать монументальное произведение с многими действующимилицами, способное передать исторический размах, донести до зрителя общественныйпафос событий, разыгрывающихся на сцене. С этой целью Расин вводил в свою трагедиюхор, отказывался от любовной интриги, предписываемой правилами, прибегал в Vакте, нарушая указания теоретиков, к смене места действия и декораций.Политическая злободневность и свободолюбивое содержание "Гофолии" насторожилиофициальные круги. Двор встретил закрытую постановку этого произведения в домефаворитки короля де Ментенон холодно и враждебно, а его публичное представлениебыло запрещено. Однако стареюший Расин, подчиняясь велению гражданского долга,не побоялся еще раз поставить под удар свое с таким трудом завоеванное благополучие.В 1698 году, чувствуя, что он не вправе молчать, Расин подал госпоже де Ментенондокладную записку "О народной нищете", в которой выразительно обрисовал печальнуюучасть страны, истощенной ненужными и разорительными войнами. Эта записка попалав руки короля, и в последние дни своей жизни Расин, скончавшийся 21 апреля 1699года, находился, видимо, в опале.Творческое наследие Расина довольно многообразно. Его перу принадлежат и комедия"Сутяги" (1668), остроумная, с элементами буффонады насмешка над судебными порядкамии страстью к тяжбам, произведение, во многом навеянное "Осами" Аристофана ипредназначавшееся первоначально для использования актерами итальянской комедиимасок; и поэтические произведения (здесь надо упомянуть кантату "Идиллия о мире",созданную в 1685 г.), и различные сочинения и наброски - плод деятельности писателяв качестве королевского историографа; и "Краткая история Пор-Рояля", написаннаяв 1693 году в защиту угнетаемых янсенистов; и переводы с греческого и латинского.Однако бессмертие Расину принесли его трагедии.Один из советских специалистов в области теории литературы С. Г. Бочаров следующимобразом и весьма удачно определил идейное своеобразие трагедии французскогоклассицизма: "Великие произведения классицизма не были придворным искусством,они содержали не образное оформление государственной политики, но отражениеи познание коллизий исторической эпохи". В чем же заключались эти коллизии?Их содержанием было "не простое подчинение личного общему, страсти долгу (чтовполне удовлетворяло бы официальным требованиям)", то есть не нравоучительнаяпроповедь, "но непримиримый антагонизм этих начал", их непоправимый разлад [1].Это может быть вполне отнесено и к Расину. В сознании замечательного драматургапроисходила напряженная борьба двух взаимоисключающих тенденций. Преклонениеперед мощью монарха как носителя национального величия, ослепленность блескомверсальского двора сталкивались с ощущением эгоистичности, аморальности нравов,порождаемых аристократической средой, с непреодолимой потребностью чуткого художника,воспитанного к тому же на гуманистических идеалах н усвоившего суровые урокиянсенистов, следовать жизненной правде.Этот конфликт не был свойствен одному лишь Расину. Он был характерен для сознанияпередовых людей Франции второй половины XVII века, когда абсолютная монархиядостигла зенита своего могущества и вместе с тем ее прогрессивная историческаямиссия, по существу, была уже выполнена. В этих условиях указанное противоречиевоспринималось как нечто не имеющее развития, разрешения, как извечная антиномия,как столкновение непримиримых начал, и его художественное осмысление вполнемогло служить почвой для создания произведений, подлинно трагических по духу.Творческая эволюция Расина не была гладкой. Иногда драматург, очевидно, приукрашивалпридворную аристократическую среду. Тогда из-под его пера выходили пьесы, вкоторых психологическая правда оттеснялась на задний план художественными тенденциямиидеализации действительности. Именно эти сочинения Расина благосклонно и дажевосторженно принимались аристократическими кругами. Таково, например, раннеепроизведение Расина "Александр Великий" (1664), своеобразный, галантно-героическийроман в стихах, панегирик рыцарским доблестям абсолютного монарха, торжествующегопобеду над своими соперниками. Несколько условна и центральная фигура трагедии"Ифигения в Авлиде" (1674) - принцесса, которая из-за добродетельности и покорностиволе родителей готова принести себя в жертву богам. Это особенно ощутимо присопоставлении героини Расина с Ифигенией Еврипида, образом поэтически и эмоциональнозначительно более глубоким. В "Эсфири" (1689) много отдельных очаровательных,дышащих лиризмом стихов. Но в целом это всего лишь обращенная к всемогущемумонарху и его фаворитке и облеченная в драматическую форму почтительная и смиреннаяпросьба писателя-царедворца о религиозной терпимости и снисхождении. ОднакоРасин не останавливается на этом. Он неизменно находил в себе силы пересмотретьсвое художественное решение и, вновь берясь за разработку сходной темы, поднятьсядо поэтического отображения возвышенной и грозной жизненной правды. Так, после"Александра Великого" была создана "Андромаха" (1667), после "Ифигении в Авлиде"- "Федра" (1677), после "Эсфири" - "Гофолия" (1691). В основе построения образаи характера у Расина - унаследованная от ренессансной эстетики идея страстикак движущей силы человеческого поведения. Изображая носителей государственнойвласти, Расин показывает, однако, в своих крупнейших произведениях, как в ихдуше эта страсть вступает в жестокое, непреодолимое противоречие с требованиямигуманистической этики и государственного долга. Через трагедии Расина проходитвереница фигур коронованных деспотов, опьяненных своей неограниченной властью,привыкших удовлетворять любое желание.По сравнению с Корнелем, который предпочитал создавать характеры цельные исложившиеся, Расина, мастера психологического анализа, больше увлекала динамикавнутренней жизни человека. С особенной силой процесс постепенного превращениямонарха, который убедился в абсолютном характере своей власти, в деспота раскрытРасином в образе Нерона (трагедия "Британник", 1669). Это перерождение прослеженоздесь во всех его промежуточных стадиях и переходах, при этом не только в чистопсихологическом, но и в более широком политическом плане. Расин показывает,как рушатся в сознании Нерона моральные, нравственные устои. Однако императорбоится общественного возмущения, опасается гнева народного. Затем злой генийимператора Нарцисс убеждает Нерона в отсутствии возмездия, в пассивности и нерешительноститолпы. Именно тогда Нерон и дает окончательно волю своим страстям и инстинктам.Теперь уже ничто не может его удержать.Героев трагедии Расина сжигает огонь страстей. Одни из них более сильные,властные, решительные. Такова Гермиона в "Андромахе", Роксана в "Баязете". Другиеслабее, впечатлительнее, в большей мере смятены обрушившейся на них лавинойчувств. Таков, скажем, Орест в той же "Андромахе".Придворная среда представлена в лучших произведениях Расина как мир душный,мрачный, преисполненный жестокой борьбы. В жадной погоне за властью, благополучиемздесь плетутся интриги, совершаются преступления; здесь ежесекундно надо бытьготовым отразить нападки, защитить свою свободу, честь, жизнь. Здесь царят ложь,клевета, донос. Основная черта зловещей придворной атмосферы - лицемерие. Оноопутывает всех и вся. Лицемерит тиран Нерон, подкрадываясь к своим жертвам,но вынужден лицемерить и чистый Баязет. Иначе он поступить не может: его вынуждаютк этому законы самозащиты.Героям, находящимся во власти разрушительных страстей, Расин стремится противопоставитьсветлые и благородные образы, претворяя в них свою гуманистическую мечту, своепредставление о душевной незапятнанности. Идеал безупречной рыцарственностивоплощен в Британнике и Ипполите, но эти юные, чистые помыслами герои обреченына трагическую гибель. Свои положительные устремления Расину поэтичнее всегоудавалось выразить в женских образах. Среди них выделяется Андромаха, вернаяжена и любящая мать, троянка, неспособная изгладить из своей памяти воспоминанияо пожаре и гибели родного города, о тех страшных днях, когда домогающийся теперьее любви Пирр безжалостно уничтожал мечом ее соплеменников. Таков же в трагедии"Митридат" (1673) образ Монимы, невесты сына грозного полководца. Женственнаямягкость и хрупкость сочетаются у нее с несгибаемой внутренней силой и гордымчувством собственного достоинства.С годами в художественном мироощущении и творческой манере Расина происходятизменения. Конфликт между гуманистическими и антигуманистическими силами всеболее перерастает у драматурга из столкновения между двумя противостоящими лагерямив ожесточенное единоборство человека с самим собой. Свет и тьма, разум и разрушительныестрасти, мутные инстинкты и жгучие угрызения совести сталкиваются в душе одногои того же героя, зараженного пороками своей среды, но стремящегося возвыситьсянад нею, не желающего примириться со своим падением.Эти сдвиги обозначаются по-своему в "Баязете" (1672), где положительные герои,благородные Баязет и Аталида, отстаивая свою жизнь и право на счастье, отступаютот своих нравственных идеалов и пытаются (тщетно) прибегнуть к средствам борьбы,заимствованным у их деспотических и развращенных гонителей. Однако вершины своегоразвития указанные тенденции достигают в "Федре". Федра, которой постоянно изменяетпогрязший в пороках Тезей, чувствует себя одинокой и заброшенной, и в ее душезарождается пагубная страсть к пасынку Ипполиту. Федра в какой-то мере полюбилаИпполита потому, что в его облике как бы воскрес прежний, некогда доблестныйи прекрасный Тезей. Но Федра признается и в том, что ужасный рок тяготеет надней и ее семьей, что склонность к тлетворным страстям у нее в крови, унаследованаею от предков. В нравственной испорченности окружающих убеждается и Ипполит.Обращаясь к своей возлюбленной Ариции, Ипполит заявляет, что все они "охваченыстрашным пламенем порока", и призывает ее покинуть "роковое и оскверненное место,где добродетель призвана дышать зараженным воздухом".Но Федра, домогающаяся взаимности пасынка и клевещущая на него, выступаету Расина не только как типичный представитель своей испорченной среды. Она одновременнои возвышается над этой средой. Именно в данном направлении Расин внес наиболеесущественные изменения в унаследованный от античности, от Еврипида и Сенеки,образ. У Сенеки, например, Федра изображена как характерное порождение разнузданныхдворцовых нравов эпохи Нерона, как натура чувственная и примитивная. Федра жеРасина, при всей ее душевной драме, человек ясного самосознания, человек, вкотором разъедающий сердце яд инстинктов соединяется с непреодолимым стремлениемк правде, чистоте и нравственному достоинству. К тому же она ни на мгновениене забывает, что является не частным лицом, а царицей, носительницей государственнойвласти, что ее поведение призвано служить образцом для общества, что слава имениудваивает мучение. Кульминационный момент в развитии идейного содержания трагедии- клевета Федры и победа, которую одерживает затем в сознании героини чувствонравственной справедливости над эгоистическим инстинктом самосохранения. Федравосстанавливает истину, но жизнь для нее уже нестерпима, и она уничтожает себя.В "Федре" в силу ее общечеловеческой глубины поэтические образы, почерпнутыев античности, особенно органично переплетаются с идейно-художественными мотивами,подсказанными писателю современностью. Как уже говорилось, художественные традицииВозрождения продолжают жить в творчестве Расина. Когда писатель, например, заставляетФедру обращаться к солнцу как к своему прародителю, для него это не условноериторическое украшение. Для Расина, создателя "Федры", как и для его предшественников- французских поэтов эпохи Возрождения, античные образы, понятия и имена оказываютсяродной стихией. Предания и мифы седой древности оживают здесь под пером драматурга,придавая еще большую величественность и монументальность жизненной драме, котораяразыгрывается перед глазами зрителей.Своеобразные художественные приметы трагедии французского классицизма, и преждевсего ее ярко выраженный психологический уклон, нашли в драматургии Жана Расинасвое последовательное воплощение. Требование соблюдать единство времени, местаи действия и другие каноны классицизма не стесняли писателя. Наоборот, они помогалиему предельно сжимать действие, сосредоточивать свое внимание на анализе душевнойжизни героев. Расин часто приближает действие к кульминационной точке. Героибьются в опутывающих их сетях, и трагический характер развязки уже предопределен;поэт же вслушивается в то, как неукротимо пульсируют сердца героев в этой предсмертнойагонии, и запечатлевает их эмоции. Расин еще последовательнее, чем Корнель,уменьшает роль внешнего действия, совершенно отказываясь от каких-либо сценическихэффектов. Он избегает запутанной интриги. Она ему не нужна. Построение его трагедий,как правило, чрезвычайно прозрачно и четко. Характерным примером той удивительнойкомпозиционной простоты, которая присуща трагедиям Расина, может служить "Береника"(1670). В этой трагедии, по сути дела, три действующих лица. Ее сюжет можноизложить в нескольких словах. Римский император Тит полюбил иудейскую царицуБеренику, но герои вынуждены расстаться, ибо законы не позволяют Титу женитьсяна чужестранке, носящей к тому же королевский сан. Как можно более бережно ичутко старается донести Тит эту горькую истину до сознания Береники, чтобы онапоняла неизбежность, неотвратимость тягостной жертвы и смирилась с нею. С проникновеннойлирической силой воспроизвел Расин душевную трагедию людей, которые, стремяськ выполнению государственного долга, растаптывают свое личное счастье. Когдагерои покидают сцену, зрителям ясно: личная жизнь этих людей навсегда разбита.Упоминание о лиризме возникает не случайно, когда речь идет о драматургииРасина. В трагедиях создателя "Андромахи" и "Федры" стилистические черты, отличающиекорнелевский этап в развитии трагедии (несколько рассудочная риторика, пристрастиек построенным по всем правилам диалектики диспутам, к обобщенным сентенциями максимам), заменяются художественно более непосредственным выражением переживанийгероев, их эмоций и настроений. В руках Расина стих нередко обретает ярко выраженнуюэлегическую окраску. С лирическими качествами стихов Расина неразрывно связанаи отличающая их музыкальность, гармоничность.Наконец, характеризуя слог расиновских трагедий, следует отметить и его простоту.Изысканные обороты галантно-придворного языка в трагедиях Расина - это лишьвнешняя оболочка, исторически обусловленная дань нравам времени. Внутренняяприрода этого слога иная. "Есть нечто поразительно величавое в стройной, спокойноразливающейся речи расиновских героев", - писал Герцен.Многообразие и сложность творческого облика Расина сказались на его посмертнойсудьбе. Какие разноречивые, а временами и просто взаимоисключающие творческиепортреты предлагают нам историки литературы, занимающиеся истолкованием произведенийвеликого драматурга: Расин - певец изнеженной версальской цивилизации и Расин- носитель нравственной непримиримости янсенизма, Расин - воплощение идеаладворянской куртуазности и Расин - выразитель настроений буржуазии XVII века,Расин - художник, обнажающий темные глубины человеческого естества, и Расин- предтеча основателей "чистой поэзии"...Пытаясь разобраться во всех этих разноречивых мнениях и оценках и тем самымпродвинуться дальше в понимании поэтической сущности творческого наследия Расина,целесообразно в поисках путеводной нити обратиться к суждениям, оставленнымнам замечательными деятелями русской литературы XIX века.Пушкин постепенно пришел к выводу об огромном общественном содержании, объективнозаключенном в трагедиях Расина, несмотря на то что охват действительности вних во многом ограничен. В то время как западные литераторы (причем не толькоромантики, но и Стендаль) в 20-е годы XIX века противопоставляли, как правило,Расина Шекспиру, стараясь посредством критики первого возвеличить второго, Пушкин,утверждая принцип народности литературы, предпочел в первую очередь подчеркнутьто общее, что роднит между собой обоих великих драматургов. Задумываясь надтем, "что развивается в трагедии, какова ее цель", Пушкин отвечал: "Человеки народ. Судьба человеческая, судьба народная", - и, продолжая свою мысль, заявлял:"Вот почему Расин велик, несмотря на узкую форму своей трагедии. Вот почемуШекспир велик, несмотря на неравенство, небрежность, уродливость отделки" (планстатьи "О народной драме и о "Марфе Посаднице" М. П. Погодина) [2].Герцен в "Письмах из Франции и Италии" (в письме третьем) очень выразительнорассказал, как он, почерпнувший из трудов немецких романтиков совершенно превратноепредставление о французских классицистах XVII века, неожиданно для себя открылнеотразимое поэтическое обаяние последних, увидев их произведения на парижскойсцене и почувствовав национальное своеобразие их творчества.Герцен также отмечает наличие определенных противоречий в художественном методеРасина-классициста. Но в этих противоречиях выявляется и неповторимая оригинальностьпоэтического видения действительности Расином. В трагедиях великого французскогоклассициста "диалог часто убивает действие, но он сам есть действие". Инымисловами, хотя пьесы Расина и бедны событиями, они до предела насыщены драматизмоммысли и чувства.Наконец, Герцен указывает на огромную роль Расина в духовном формированиипоследующих поколений, решительно выступая против тех, кто хотел бы насильственноограничить драматурга рамками условной и галантной придворной цивилизации. Герценотмечает: "Расин встречается на каждом шагу с 1665 года и до Реставрации. Нанем были воспитаны все эти сильные люди XVIII в. Неужели все они ошибались?"- и среди этих сильных людей XVIII столетия называет Робеспьера [3].Великий драматург воплотил в своем творчестве многие замечательные черты национальногохудожественного гения Франции. Хотя в посмертной судьбе Расина и чередовалисьпериоды приливов и отливов славы (своего предела критическое отношение к творчествудраматурга достигло в эпоху романтизма), человечество никогда не перестанетобращаться к созданным им образам, пытаясь глубже проникнуть в тайну прекрасного,лучше познать секреты человеческой души.
Примечания
1. Теория литературы. Основные проблемы висторическом освещении. Образ, метод, характер. М., 1962, с. 380.
2. Пушкин А. С. Поли. собр. соч. в10-ти томах, т. VII. М.- Л., 1949, с. 632-633.
3. Герцен А. И. Соч. в 9-ти томах,т. III. М., 1956, с. 52.