Перевод текстов и документов > В.В. ШАПОВАЛ Источниковедения и лексикография жаргона. I-II

В.В. ШАПОВАЛ Источниковедения и лексикография жаргона. I-II

В.В. Шаповал

ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЕ И ЛЕКСИКОГРАФИЯ ЖАРГОНА. I - II

(Шаповал В.В. Текст источника как объект анализа для филолога и историка. -М., 2001. - С. 13-37)

Изучение словарного состава русского языка вообще и лексики его неформальныхвариантов в частности в последнее десятилетие ХХ века получило беспрецедентныйимпульс. В связи изданием многочисленных старых и новых словарей жаргонов сталдоступен новый пласт лексического материала. Нельзя не согласиться с тем, что"общие закономерности, периодизация, тенденции функционирования и стратификациярусской сниженной лексики (т.е. арго, жаргона, сленга и мата) уже достаточновсесторонне изучены, прежде всего социолингвистами" [Мокиенко, Никитина 2000:5]. Однако практически все исследователи отмечают, что опубликованные в последнеевремя источники дают разнородный и разнокачественный материал. Практическаялексикография, лексикология, в частности изучение жаргонной и разговорной лексикив историческом аспекте, широкий круг исследований от этимологических до прикладных(в области конкретной социологии, криминологии и т.д.) не может не опиратьсяна этот материал. Таким образом, расширение источниковедческой базы для изучениярусской сниженной лексики как никогда остро ставит проблему критики источников,их комплексного источниковедческого и текстологического анализа с целью всестороннейверификации данных. В русской лексикографии источниковедческий анализ, пустьи базировавшийся на интуитивно выработанных подходах, традиционно предшествовалсоставлению словаря. Характеристика собственной словарной коллекции до лексикографическойобработки как "склада товара сомнительной доброты" принадлежит Владимиру ИвановичуДалю, в другом месте он писал: "Все словари наши преисполнены самых грубых ошибок,нередко основанных на недомолвках, описках, опечатках, и в этом виде они плодятсяи множатся" [Даль-I: XVI, XXXIV]. Если даже составление авторского словаря однимавтором, в значительной степени опиравшимся на собственные наблюдения над живойречью, выводило на проблему критики и отбора лексического материала, то чтоговорить о современной ситуации, когда в составлении сводного словаря реальноучаствует обширная неформальная общность людей (творчески настроенные носителижаргона, которые выступают не только как информанты, но и активно вмешиваютсяв сам процесс фиксации, предлагают свои этимологические и семасиологическиекомментарии; энтузиасты из числа студентов и аспирантов, помогающие своим научнымруководителям на стадии рутинных технических операций; штатные сотрудники лексикографическихколлективов). Поскольку объект описаний не "какой-нибудь санскрит", а живоеслово, среди участников этого процесса не может быть отстраненных наблюдателей,каждый из них влияет на конечный результат своей позицией, сознательно или бессознательновнося коррективы на основе своего частного опыта, вкусов и пристрастий, не всегдаясно сформулированных представлений.

Все более заметна роль электронных носителей информации и автоматических средствраспознавания текстов. У них нет своей позиции, но их влияние тоже оставляетспецифические следы, не всегда устраняемые в окончательном тексте словаря.

Всё это делает задачу источниковедческой критики, текстологического анализаи комплексной верификации лексикографических источников необходимой составнойчастью любого их корректного использования. Мой интерес лежит по преимуществув области исторической лексикологии и этимологии, однако я надеюсь, что конкретныерезультаты и общие подходы, выработанные и продемонстрированные в применениик источникам для изучения сниженной лексики и, шире, лексического состава неформальныхвариантов русского языка, могут найти применение и в более широком круге гуманитарныхисследований.

1. АДАПТАЦИЯ УСТНЫХ ЗАИМСТВОВАНИЙ

Народная этимология и паронимическая аттракция при адаптации устных заимствованийв лексическом составе неформальных вариантов русского языка и, в частности,сниженной лексики играют исключительную роль. В процессе устных контактов врусский язык в основном заимствуются слова из других языков народов России.Качественное отличие от хорошо изученного процесса обогащения словаря литературногоязыка письменным путем состоит в том, что при устных контактах условия для заимствованиясуществуют на неопределенно большой территории и постоянно (всегда и везде Хможет спросить Y-а: "А как по-вашему здравствуй?"). Кроме того, процессадаптации часто проходит в двуязычной среде носителей данного языка, а в жаргони просторечие спорадически выплескиваются его готовые результаты, вполне приемлемыес точки зрения русской фонетики, грамматики и словообразования. Больше шансовзакрепиться в русском языке вне двуязычного коллектива имеют те заимствования,которые мнемонически поддержаны паронимией с русским словам, так или иначе подкрепляемой"семантически" на базе свободных ассоциаций. Эти слова в порядке народной этимологииоказываются более или менее удачно "привиты" к гнезду якобы однокоренных русскихслов.

Не только теоретический интерес представляет решение вопроса о границах заимствующегоязыка в ситуации двуязычия. Не только в отечественной лингвистике далека отзавершения концепция "этнолекта". Решение этих вопросов невозможно без предварительногоанализа обширного конкретного материала.

Ниже предпринимается попытка реконструировать некоторые особенности процессаустного заимствования в основном на примере цыганского материала по незначительнымданным, отраженным в словарях русского жаргона. Оба лингвистических объекта(и диалекты цыганского языка и варианты русского жаргона) описаны фрагментарно.Следы их взаимодействия требуют самого осторожного анализа, а выводы остаютсяв статусе гипотез.

Цыганское балавaс 'сало, свинина' в русском жаргоне

При усвоении цыганизмов русскими арго нередко наблюдается их фонетическаятрансформация по произвольным образцам. При этом образцом обычно служит паронимиз общенародного русского словаря. Такие трансформации всё более отдаляют арготизмот исходного вида, и после очередной фонетической перестройки отрыв становитсянастолько значительным, что доказать цыганское происхождение слова уже становитсяневозможно. Думается, этот механизм адаптации заимствований, обнаруживаемыйне в процессе, а лишь по результатам своего действия в арготическом материале,интересен уже потому, что весьма характерен и для многих других функциональныхразновидностей языка, реализующихся преимущественно в устной форме.

Ограничимся арготизмами, производными от цыганского (северно-русский диалектбалтийской диалектной группы) балавaс м. 'сало, ветчина' [ЦРС 1938: 11].Ближе всего к исходной форме воровское балавaс 'свинья, свинина' [Потапов1927: 10] (стоит не по алфавиту - возможно, в рукописи было *балэвас,что также фонетически приемлемо), а также "масовское" балавaс 'мясо'[Бондалетов 1987б: 77]. Расширение значения в двух арго пошло разными путями,что позволяет предположить независимые контакты. Варианты балабав (опечатка,вместо *балабас), балавaс и балалас, а также балясина(колбаса) рассматривались как цыганизмы А.П.Баранниковым [Баранников 1931: 156].Кстати, написание балалас [Грачев 1991: 23] мы не рассматриваем. Онопоявилось впервые в статье Баранникова [Там же] на основе и вместо документированногоПотаповым баллалас и баллас [Потапов 1927: 10]. "Масовский" арготизми угол. балбес, баланс и др. (см. ниже) в эту группу пока никемне включался. Варианты балбес, баланс как относительно новые явленияочень важны для подтверждения актуальности арготизма в течение всего ХХ в. Наего весьма широкое (для цыганизма) распространение указывает ряд источников,но при этом он отсутствует у такого внимательного наблюдателя, как Росси, чтоможет указывать на неоднократное локальное заимствование.

Рассмотрим доступный нам материал.

Балабас 'сало' [Потапов 1927: 10]; 'сало, колбаса' [Москва 1952] =[СРВС 1983-IV: 23]; [Киев 1964]=[СРВС 1983-IV: 70]; 'жиры (сало, масло, колбаса)'[Рига 1967]=[СРВС 1983-IV: 100]; бацилла, балабас, балясино 'то же' [Воривода1971]=[СРВС 1983-IV: 131]; '1)свиное сало; 2)шпик; 3)колбаса' [Бронников 1990:1]; балабaс 'сало, шпиг, колбаса' [TCУЖ: 15]; 'сало' [Грачев 1991: 23](с ошибочной ссылкой на [Дмитриев 1931]); 'то же' [Cнегов 1991: 214]; '1.Мясо,сало, колбаса, жир. 2.Cахар' [ББИ: 22]. Вариант балабас, возникший врезультате межслоговой дистантной ассимиляции, фиксировался чаще, чем исходноебалавaс . Толкования отражают постепенную экспансию арготической номинациина все виды мясной пищи и далее - масла, сахара. Т.е. на все высококалорийныевиды пищи, дефицитные в условиях лагерного общепита. Одну из причин заимствованияможно усматривать в том, что номинация сало в тюремно-лагерной субкультуре,судя по некоторым источникам, может табуироваться вследствие сближения по созвучиюс "... сосало" [Русский мат 1994: 225, прим. 2].

Баллалас, баллас 'сало' [Потапов 1927: 10]. Весьма любопытные варианты.В первом своеобразно отражено различие между слогами лла (=ла)и ва (=ла) исходного цыг. балавас. Во втором - произношениесо стяжением, причем неслоговой [ъ] вполне мог быть воспринят как удлинение[л]: [балъ'aс].

Слово балагас в доступных нам словарях фиксировалось поначалу как паронимслова балабас: А.Г.Бронников дает балагас 'сахар', но балабас'сало' и проч. [Бронников 1990: 1], вероятно, по пермским материалам. Позднеета же семантическая дифференциация прослеживается в: [ТСУЖ: 15]; [Дубягин, Теплицкий1993: 57, 159]. В ряде иных источников - без дифференциации: '1.Мясо, сало,колбаса, жир. 2.Cахар' [ББИ: 22]; балагaс 'масло, колбаса, сало' [Мильяненков1992: 81]. Мы не рискуем проводить прямые параллели с вариативностью другогоарготизма цыганского происхождения: явро - егро 'яйцо'. В данной трансформациимогло сыграть известную роль сближение цыг. балавaс с северно-русскимдиалектным бoлого 'хорошо',.. [СРНГ-3: 76]. Во всяком случае, дистанциямежду *бологос[т]ь и балагас с точки зрения арго оказывается нестоль значительной, о чем косвенно свидетельствует и следующий вариант:

Балапас 'свиное сало' [Воривода 1971]=[СРВС 1983-IV: 161]. Если этоне опечатка вместо балагас или вместо ранее фиксируемого ба(л)лалас(их нет в данном источнике), то это действительно особый вариант произношенияарготизма балабас.

Болобос 'колбаса' [Щербакова, Бруева 1994: 40]. Этот вариант интересентем, что ранее в словарях не фиксировался. Если это не опечатка, каких немалов источнике, то сужение семантики и формальное изменение (не исключено, чтопод влиянием колобок или колбаса) указывают на присутствие словав отдельном локальном арго.

Балясина 'колбаса' [Потапов 1927: 10]; баланс, балясина 'сало,колбаса' [Cлова... 1950]=[СРВС 1983-IV: 7]; балабас, балясина 'то же'[Москва 1952]=[СРВС 1983-IV: 23]; [Киев 1964]=[СРВС 1983-IV: 70]; '1)жиры; 2)колбаса;3)сало' [Бронников 1990: 2]; 'жиры, колбаса, масло, сало' [TCУЖ: 16]; 'колбаса'[Грачев 1991: 24] (с ошибочной отсылкой к [Дмитриев 1931] вместо: [Баранников1931: 156]); '1.Мясо, сало, колбаса, жир. 2.Cахар' [ББИ: 22]. От цыг. балавaсм. 'сало, ветчина' [ЦРС 1938: 11], ср.: [Баранников 1931: 156]. По нашему мнению,следует учесть также цыг. балычё м. 'боров' [Там же], и цыг. (кэлдэрарскийдиалект влашской группы) балишё м. 'поросёнок' или др. подобные диалектныеформы, от которых в условиях русско-цыганского "пиджина" при помощи русскогоформанта -ин(а) в увеличительном значении (или без него прямо от кэлд.балишянo мас 'поросятина') могло быть образовано промежуточное*балычи'на, *балищи'на, фонетически весьма близкое к балясина.На это как будто может указывать вариант баля'чина [Щербакова, Бруева1994: 33]. Однако ценность этой единственной фиксации снижается тем, что в источникедовольно много спорных написаний, напр.: аросангел = архангел.Учитывая, что "с" и "ч" на клавиатуре расположены рядом, мы не можем исключатьвероятную опечатку. На вероятность сближения цыг. балишяно с балясинав порядке народной этимологии указывает значение 'сало'. Но и независимая метафорапо сходству формы (продолговатость, округлость) балясины и колбасы не можетбыть полностью исключена. Первый источник дает только значение 'колбаса' [Потапов1927: 10], и за ним: [Баранников 1931: 156], [Грачев 1991: 24]; а также в качествеотдельного значения: '2)колбаса' [Бронников 1990: 2]. Однако следующий вариантдобавляет аргументы в пользу цыганского происхождения:

Балясино: бацилла, балабас, балясино 'жиры (сало, масло, колбаса)'[Воривода 1971]=[СРВС 1983-IV: 131]; '1)жиры; 2)колбаса; 3)сало' [Бронников1990: 2]. Если это не графический вариант слова балясина (опечатка),то он может указывать на произношение с ударным -о, сохраняющимся пообразцу цыг. кэлд. балишянo мас 'поросятина', далее отстоит фонетически,но акцентологически сходно и цыг. сев.-рус. баласорo м. 'сальце, ветчинка'[ЦРС 1938: 11] (в результате стяжения от *балавaс-ор-о), балычянo'свиной', однако последнее, будь оно воспринято арго, судя по тому, что мы знаемо народной этимологии в арго, дало бы цепочку сближений с балык. Смешениесвистящих и шипящих в цыганских диалектах слабо изучено. Из моих случайных наблюденийприведу яв бэсты 'сядь', букв. 'будь сидящая' вместо распространенногобэшты, besty, besti.

Балбес '3.Мясо, сало, колбаса, жир; сахар' [ББИ: 22, 23]. Сближениес общеупотр. балбес в порядке народной этимологии, вероятно, вариантабалабас.

Баланс 'сало, колбаса' [Cлова... 1950]=[СРВС 1983-IV: 7]. От цыг. балавaсм. 'сало, ветчина' [ЦРС 1938: 11] в результате сближения с общеупотр. балансв порядке народной этимологии. Возможно, через вариант со стяжением баллас.

Рассмотренные выше варианты цыганизма балавaс выстраиваются в следующие ряды(сомнительные варианты отмечены знаком "?" перед ними):

1. балавaс - (ассимиляция) -> балабас - (нар. этим.) -> балбес;

1а. балавaс - (под влиянием диал. болого?) -> балагас;

1б. балавaс - (под влиянием колобок или колбаса?) ->?болобос;

2. балавaс - (стяжение) -> баллас - (нар. этим.) -> баланс;

3. балавaс > балищянo - (нар. этим.) -> балясино, балясина.

4. балавaс > балычянo - (нар. этим.) -> ?балячина.

Известная фрагментарность данных, приводимых словарями, не позволяет обосноватьили отвергнуть происхождение от балавaс арготизма бася'тник сало [TCУЖ:18], хотя не исключено, что балавас после ряда стяжений и псевдо-агентивнойсуффиксации -ят-ник закрепилось по ассоциации связи с босой, босяк.

Еще более гипотетична связь с широко известным арготизмом бацuлла,хотя симптоматично, что последнее толкуется "то же, что балабас" [ББИ: 25] имн. др. источники. С одной стороны, несмотря на синонимию, связь оказываетсяформально недоказуемой. Судя по результатам уже рассмотренных трансформаций,можно лишь предполагать, что и здесь имели место народно-этимологические перестройки.Сугубо гипотетически рисуется следующая схема: потенциальное цыг. уменьшительное*балыцo (от балo м. 'боров, свинья' [ЦРС 1938: 11]), быть может,переосмысленное по аналогии с сальцо, после метатезы (*бацыло), былосближено и формально идентифицировано с бациллой. Метатезы встречаютсяв цыганских диалектах, как и в русском арго, но это особая тема. Ср., напр.,историю слова лашла ниже.

Примеры преображения других слов в порядке народной этимологии позволяют строитьтакие версии. Ведь и здесь "прозрачная" производность от медицинского терминабацилла - не что иное, как народная этимология, мифологичная по сутии весьма спорная с семантической стороны. Например: "Предание гласит, что ещев 30-ые гг., зэкам, жалующимся на отсутствие жиров в питании, начальство разъясняло,что "в жирах вредные бациллы"" [Росси-I: 26].

Арготизмы басятник и бацилла мы оставляем под вопросом.

Рассмотренные выше трансформации цыг. балавaс 'сало' показывают, чтовыбор русского паронима порой осуществляется без учета степени семантическойблизости с исходным арготизмом. Однако затем в принципе "парадоксальная" семантическаясвязь может провоцировать определенные семантические изменения (как балясина'колбаса') в сторону сближения. В результате, являясь по происхождению омонимомобщерусского слова, арготизм начинает восприниматься как одно из его производныхзначений. Семантическое обоснование переноса, как оно осуществлялось в арго,мы можем восстановить лишь гадательно (баланс - сало поддерживает балансжиров в организме, балбес - от него балдеют). Так обнаруживается характернаядля носителей арго логика металингвистического мифотворчества на основе свободныхассоциаций. Следы этого активного процесса лишь частично обнаруживаются в словаряхарго.

Разговорное халдeй 'официант' и цыганское халадo 'военный,служивый'

1. Вторичные "переосмысления" того или иного слова (типа достать 'добыть','довести до раздражения') в арго, в неформальной речи часто наделяются особойвыразительностью. При этом истоки экспрессивности нередко остаются неясными.

2. Слово общенародного распространения в известных кругах может приобретатьзначение, которое не фиксируются нормативными словарями (батон 'отец'< батя), да и не всегда может быть выведено из обычных значений данногослова.

Эти два свойства вторичного значения, характерного для жаргона и просторечия:необъяснимая с точки зрения общенародного языка экспрессивность, а также семантическаяоторванность от других значений слова - довольно верные признаки омонима особогопроисхождения, а именно: заимствования, замаскированного под широко известноеслово.

"Перелицовка" слов на базе народной этимологии была и остается одним из самыхзагадочных "хлябей" для пополнения арготического, а далее и разговорного словаря.Чем изощреннее результат этих словесных забав подогнан под форму общенародногослова, тем труднее его обнаружить по свежим следам и тем скорее это "новое значение"распространяется вширь - так, что в условиях устного и узко локального бытованияпромежуточных фаз преображения слова любые этимологические выкладки приговореныостаться в статусе гипотезы.

Арготизмы редко грешат нейтральностью. Это не их сфера. Собственно, их создание,как и их обновление, преследует одну цель - всякий раз осязаемо нарушить известныеграницы дозволенного. Мне кажется, при анализе арготизмов с целью этимологическогоанализа важно различать коннотативные, виртуальные семы (часто однотипные, виртуальные)и те компоненты лексического значения, которые недвусмысленно связаны с осязаемым,реальным денотатом. Коннотативные семы часто диффузны, инвективны. И они намне помощники. А денотативные семы лучше описываются, и направлены они не наэмоции слушателя, а на действительность. Они меняются со временем и могут служитьв качестве ориентиров для относительной хронологии.

Русское разговорное халдeй 'официант' я слышал от людей творческихпрофессий. И в жаргонных словарях это слово встречается часто: до революции- это 'лакей' [Попов 1912: 90], [Потапов 1927: 176], [Грачев 1991 104], а внаши дни - 'официант ресторана' [Шанхай 1994: 508], 'официант' [Быков 1994:197], 'работник ресторана, бара, официант, бармен' [Елистратов 1994: 517].

Явные следы менее употребительного новообразования несет халдeйка -'женское к халдeй' [Быков 1994: 197], 'официантка' [Елистратов 1994:517]. И только по одному источнику стоит за: халдeйский [Быков: 197],халдeйствовать 'работать в ресторане, баре официантом, барменом' [Елистратов1994: 517]. То есть дериваты заметно менее употребительны, чем исходное слово.Может быть, дело в том, что само значение 'официант' для слова халдeйощущается как свежий перенос, сохранивший образность. А дериваты второго порядкавообще менее употребительны.

Нет оснований считать, что это слово воровское, хотя и некоторые словари криминальногоарго его приводят. Ряд вопросов вызывает полисемия слова халдeй в трактовкедвух словарей: 1.Официант, 2.Педагог общеобразовательной школы в ИТУ. 3.Личныйшофер. 4.Человек на побегушках. 5.Подхалим [ББИ], [Балдаев 1997-II: 118]. Завозможным исключением 2-го (я не знаю, каков статус учителя в тюремной школе,но думаю, что это скорее 'надзиратель', чем 'лакей'), остальные созвучны созначением 'официант'. Но и 2-е не кажется производным от 'халдейский мудрец'.Скорее, тоже что-то обидное.

К характеристике коннотации нельзя не добавить, что халдeй - словоне просто обидное. Вряд ли кто-то так скажет о себе. Это характеристика враждебная,направленная наружу. И обращение, если оно допускается, то только сверху и ссознанием своего превосходства. А теперь перейду к рассмотрению двух предполагаемыхлиний семантической производности:

халдeй 'восточный мудрец' >> 'официант'

халдeй 'нахал, наглец' и хaлдa 'бесстыжий; разгильдяй' >> 'официант'

Вот ряд аргументов, которые могут подтвердить или поставить под сомнение каждуюиз версий.

Библейское халдeй 'восточный мудрец, астролог, предсказатель, гадательиз Халдеи', как и халдейская грамота, существует вне сферы просторечия,это принадлежность литературных контекстов. Конечно, можно вообразить, что кто-тоиз посетителей (известная персона, журналист, актер) перенёс наименование астрологана хитромудрого официанта с фантастическим счетом в руках, но останется неясным,откуда столь мощная отрицательная коннотация. А потом, как и почему этот литературныйизыск мог стать достоянием масс? Если и мог, то только из-за созвучия со следующим.

Просторечное халдeй 'нахал, наглец' [Сомов 1996: 601], ""плут, проходимец"смол. (Добровольский), также "нахал" (Даль). Возм., происходит из хaлда(так Даль 4, 1163), но может также быть тождественно слову халдeй "жительХалдеи"" [Фасмер-IV: 217]. Очень правдоподобно: и сцепление омонимов возможно,и перенос 'бесстыжий человек; разгильдяй(ка)' >> 'официант' оправдан. Однакосуществует множество названий проходимца и нахала. И почему-то именно халдeйстало устойчивым обозначением официанта. В то время как другие (нахал, наглец,хмырь, хам, даже близкое халда) в подобном значении не замечены.

Таким образом, на первый взгляд халдeй 'официант' является переносомнаименования прозрачным, даже излишне прозрачным с точки зрения мотивации (имудрит, и нахал, и плут, и разгильдяй), но неясным с точки зрения выбора. Идалее я сосредоточусь только на этом вопросе: Почему именно халдeй?

Как-то случайно я узнал, что официанту нельзя садиться во время службы: "Метр[дотель]увидит - штраф". Это мне напомнило "Устав караульной службы": "Часовому запрещается…".Многое похоже. И униформа. И стойка. И особая походка. Одним словом - служивый.Ест глазами начальство и не двигается, пока не позовут. Еще более схожи междусобой роли адъютанта, казачка и лакея. И здесь нельзя не вспомнить, что в первойфиксации [Попов 1912] слово халдeй представлено именно в значении 'лакей'.С точки зрения господ лакей прислуживает. А клиенты пристава Попова (босяки,раклы - уличный люд) полагали, что его главная функция - следить за вещамихозяина, например, не дать украсть подушки из экипажа. Порой он вершил и скорыйсуд, раздавая оплеухи не хуже околодочного.

А в цыганском языке, в частности, в его северно-русском диалекте балтийскойгруппы есть слово халадo, хэладo 'военный, солдат, офицер, полицейский',- то есть попросту 'служивый' . В связи с этим возникло предположение, что выборименно слова халдeй в качестве насмешливого наименования слуги, лакея,официанта объясняется первоначальной игрой слов, в которой слово халдeйявилось понижающей заменой страшноватого хэладo 'полицейский, военный'и понималось как 'служащий, прислужник'. Хоровые цыгане тоже были в своеобразныхотношениях конкуренции-кооперации с штатом ресторанов. Идеологию этих отношенийи отразило словцо халдeй.

А далее узнаваемость слова, известного в других инвективных значениях, и множественностьвозможных обоснований нового значения способствовали его распространению средиресторанной публики и много шире. Подобно цыганизмам лажа, лабух, лабать,оно характерно для людей богемы, у которых были длительные контакты и общаясреда обитания с ресторанными хорами.

Кажется, из значений 'плут, нахал, разгильдяй' сема 'подчиненный, прислуживающий'прямо не выводится. В самом деле: плут не всегда маскирует обман под услугу,нахал может быть и выше по статусу, и разгильдяй не только на службе таков.Однако тонкая разница между понятиями 'служащий' / 'подчиненный' / 'прислуживающий',как и дистанция между офицером и денщиком, великодушно игнорируется цыганскимхэладo. Это любой человек не в "вольной" одежде, а в униформе. Здесьдаже нет переноса наименования. Просто 'служака/ служивый/ служащий/ служитель/прислужник' ощущаются как единое значение.

Конечно, все сказанное в пользу гипотезы, что слово халдeй 'лакей,прислужник, официант' семантически обогащено значениями цыганского хэладo'солдат, полицейский, служивый', не заменяет отсутствующих звеньев. Но таковуж материал.

* * *

Вероятность рассмотренной выше версии косвенно повышает и наличие некоторыхследов присутствия цыг. хэладo в русском криминальном арго. По материалам,собранным во второй половине ХХ века Д. Балдаевым: халабдo 'милиционер'[ТЛБЖ], [Балдаев 1997-II: 118], ср. цыганское (из диалекта южнорусской или украинскойлокализации, сэрвитко?) халавдo 'солдат, военный' [ЦРС: 142]. Локальноезаимствование, не слишком известное, в иных источниках его нет.

Уже после революции 1917 г. было зафиксировано холодняк 'старший агент'[По1927: 179], этого слова не было в словарях Трахтенберга 1908 г. и Попова1912 г. В дальнейшем оно переписывалось с толкованием в иных редакциях: 'оперработник'[Бр 90: 47], [ТСУЖ: 191], колодяк, колодняк, холодняк 'начальник отделениямилиции, участковый инспектор' [ТЛБЖ], [Балдаев 1997-I: 194; -II: 126]. Еслипреобладающий вариант слова холодняк мыслится как производное от холодная'тюрьма', то колодяк, колодняк обязаны своим возникновением слову колодкикак символу неволи. Среди современных технических средств в пенитенциарных заведенияхколодки не числятся. Что-то здесь не так.

Попробуем проанализировать. Слово фиксируется уже в то время, когда тюрьмахолодной называлась лишь в народной поэтической речи. Это не аргумент,хотя опять же до того сотни лет тюрьма именовалась холодной, а холодняккак-то не попадался. Ну ладно, эпигонство.

Гораздо больше смущает другое. История толкования. Если холодная -это 'тюрьма', то кто должен именоваться холодняком? Надзиратель, корпусный,начальник дома печали, пусть даже часовой. А тут? Первая фиксация - 'старшийагент'.

1. Почему не младший? На это, кстати, не обратили внимание авторы ТСУЖ и пр.,где просто 'оперработник'.

2. И главное - почему агент? То есть человек, имеющий лишь косвенное отношениек тюрьме.

Источники, давшие два новых варианта колодяк, колодняк, это те самыесловари, куда попало и слово халабдо. Они показывают, что холоднякво второй половине ХХ века уже недостаточно прозрачно мотивируется подзабытойхолодной, и тогда эта номинация перестраивается и проясняется уже черезколодки. Но и эти источники в толкованиях напирают на 'начальник': 'начальникотделения милиции'. А вот 2-е значение 'участковый инспектор' игнорирует повышенныйстатус персонажа. Хотя… Кто в реальном подчинении у участкового? Управдомы,дворники, всякие у парадных, в киосках. Тоже получается, что начальник.

Но все они прямого отношения к тюрьме не имеют. Что же здесь не стыкуется?

1. Названия холодняк, а также колодяк, колодняк, как будто указываютна отношение к неволе.

2. Однако в толкованиях речь идет о сотрудниках, несущих службу вне тюрьмы.

3. С самой первой фиксации преобладают указания на старшинство.

Мой вывод таков: если Потапов ничего не напутал, то холодняк - это,возможно, результат русификации, полукалька цыг. халадэн-гиро, хэладэ[нг]ро'(начальник) полицейских / (старший) над солдатами', притяжательной формы сущ.халадo, хэладo 'полицейский, военный, солдат'. С излюбленным в неформальнойречи суффиксом -як. Сравним дежурняк 'дежурный помощник начальникакараула' [Быков 1994: 61], или названия лиц по сходной модели: десятник,собачник, лошадник.

При этом выбор русского аналога холодняк, как и в случае с халдeй,оказывается паронимически "подкрепленным" с точки зрения цыганского и довольноудачно (без большого насилия) ассоциативно подверстывается под вторичное значениерусского слова холодная 'тюрьма'. Чистота исполнения может указыватьна то, что творцы этих номинаций были двуязычными русскими цыганами.

То, что холодняк 'старший агент' должен был ходить по большей частив партикулярном платье, это ощущение современное. В 1920-е годы дореволюционное"гороховое пальто" было сметено революцией. Чины предпочитали военное и полувоенное.А "агент" было еще и званием, прежние-то отменили. Так что не всегда ясно, гдев основу названия положено наличие униформы.

2. "СЛОВАРНЫЕ ФАНТОМЫ"

Прежде чем ставить вопрос о границах распространения слова в определенномтерриториальном или социальном варианте русского языка, в том или ином его стилистическомпласте необходимо решать непраздный вопрос о реальности слова, представленноготолько в словарных источниках. Анализ источников по русской неформальной лексикепоказывает, что лексические мнимости можно опознавать. Хотя нет уверенности,что можно выявить все "слова" такого рода. Основной подход, который служит целямверификации лексикологических данных, это внешняя критика источника. В чем-тоэтот подход смыкается с текстологическим анализом: история текста, линии преемственности,выявление компиляций, "протографа", классификация типов ошибок.

При чтении словаря Л. Мильяненкова, ББИ, а потом двухтомника Д. Балдаева яобращал особое внимание словам с пометой "ин[оязычное]". Среди них встречалосьнемало цыганизмов. Это заставило еще раз внимательно перечитать предисловие.Там сказано, что помета "ин[оязычное]" маркирует слова, собранные на территориибывшего СССР [ББИ: 9]. Источники же представляют собой правленую публикациюкартотеки. Так объяснено в предисловии. Лингвистический аппарат, между тем,отсутствует. И вдруг на этом фоне, на фоне литературно причесанного материала,появляется помета, свидетельствующая о недюжинной лингвистической квалификации,и о выборочном лингвистическом анализе. Пометой снабжены слова, которые могутбыть заимствованиями из языков народов б. СССР. Например, похожие на немецкие.Абхальтен - удар по голове (действия грабителя), но не абцуг -крапление (метка) игральных карт. Есть над чем задуматься. Цыганские. Ак- глаз, но не амора - цыган (морэ, обращение к мужчине). При этомстранно то, что российские цыгане скорее всего ак поправили бы на якх,а слово амора тем более узнали бы. Диалектная отнесенность цыганизмовуносила внимательного читателя далеко от России. Похоже, авторы обошлись безконсультаций. Наличие пометы у слов из таких языков, как английский, латинский…заставило усомниться в полноте описания смысла пометы. Английское: айк- икона (усеченное), но не ван, ванок - один рубль. Латинское: акус- презираемый, унижаемый заключенный (латинское anus, с ошибкой), ноне более очевидное ампула.

Противоречия, выявляемые в компилированном источнике, привели к проблеме выявленияпервичных источников материала. Помимо уже опубликованных словарей жаргона,достаточно раскритикованных за ошибки, среди них удалось выявить два нетрадиционных.

1. Некий словарь немецкого криминального жаргона.

2. Словарь Даля.

Характер цитирования недвусмысленно указывал на то, что их использование было"нетрадиционным". Отдельные словарные статьи выписывались по преимуществу сокращеннои трансформировались. Факт (возможно, наивного) плагиата до сих пор не раскрыт.Словарные статьи и далее переходят из словаря в словарь.

Gaunersprache (немецкий жаргон преступников) как "нелегальный" источникдля пополнения русских жаргонных словарей

Для пополнения ряда русских жаргонных словарей был использован неустановленныйсловарь немецкого криминального жаргона (Gaunersprache). Это был, предположительно,словарь, помещенный в третьем томе издания: Bauer, Gunter: Moderne Verbrechensbekampfung.Lubeck, 1970. Bd. 1-3. Издание упоминается в библиографии к словарю Л.Мильяненова,однако проверить гипотезу не удалось, третий том отсутствует в библиотеке Институтаправа в Москве. Доказательства того, что был использован печатный источник иего использования носило зачастую нетрадиционный характер, получены на основеанализа других источников по немецкому жаргону, в частности: [Wolf.R]. Эти доказательстваразноплановы и многочисленны. Рассмотрим некоторые наиболее очевидные случаинекорректного цитирования.

Вeтерхан (мн.) 'проститутка' [Мильяненков 1992: 94]; ветерхан (ин.)'то же' [ББИ: 42]; (без ин. - В.Ш.) 'то же' [Балдаев 1997-I: 61]; вeтерханж. Угол. 'то же' [Мокиенко, Никитина 2000: 95]. Ср. в немецком жаргоне: Wetterhahn'Hut [шляпа]' [Wolf.R: N 6220]. По поводу значения 'проститутка' З.Вольф разъясняеттам же: "Das von 1906 Os angeblich aus der Kundensprache gebuchte Wetterhahnm. Dirne existiert nicht, sondern ist aus 1755 [Kluge 1901: N 94], wo S. 27Wetterhahn m. Hure. Es handelt sich jedoch nur einen Druckfehler, dennS. 38 ganz richtig Wetterhahn m. Hut" - "С 1906 отмечаемое в тайных языках Wetterhahnm. Dirne [девка] не существует, так из источника 1755, где на с. 27 Wetterhahnm. Hure [шлюха]. Это только описка, в то время как на с. 38 вполне правильноWetterhahn m. Hut [шляпа]".

Вурaвель (мн.) 'вошь' [Мильяненков 1992: 99]; (ин.) 'то же' [ББИ: 49;Балдаев 1997-I: 74] ; вурaвель, -я м. Угол. 'вошь' [Мокиенко, Никитина2000: 112]. В нем. жарг. Wurawel 'Laus [вошь]' [Wolf.R: N 6283]. Комментарий"Dieses Wort existiert nicht" - "Этого слова не существует" можно дополнить.Цыг. vuravel значит 'летает' в некоторых диалектах Центральной Европы.Были попытки объяснить его из лужицкого (нем. Laus[itz]), сокращенная пометаи была впоследствии по ошибке принята за толкование в ряде нем. источников.

Кроме слов, которых нет в немецком жаргоне, хотя они описаны в словарях, нафакт заимствования указывают специфические ошибки в русских источниках.

граль (мн.) 'страх' [Мильяненков 1992: 107]; (ин.) 'страх' [ББИ: 59;Балдаев 1997-I: 94] граль, -я м. Угол. 'то же' [Мокиенко, Никитина 2000:137]. На некорректное заимствование из нем. публикации указывает ошибка, возникшаяв переводе: Gral 'Getreide, Korn, Frucht' [Урожай, зерно, плод]. "Eshandelt sich um eine Gleicherung der Zigeuner kral 'Koenig' zu Grunde liegt"[Wolf.R.: N 1891]. Сравнение с цыг. (из слав.) краль 'король' кажетсясомнительным, ближе рефлексы романского gran-um 'зерно'. В русских источникахнем. Frucht 'плод, фрукт' было понято как Furcht 'страх'.

Рассмотрим ошибки, возникшие при чтении русского рукописного перевода. Смешениестрочных "д" - "з", "а" - "и", "к" - "н", "е" - "с" - "в". Вyдер (мн.)'зверь' [Мильяненков 1992: 99]; (ин.) 'зверь' [ББИ: 49; Балдаев 1997-I: 74];вyдер, -а, м. Угол. 'зверь' [Мокиенко, Никитина 2000: 112]. Цыг. Wuder'Thor, Thur [дверь]' [Pott-II: 78]. Лабaрди 'возка' [Мильяненков 1992:152], следует читать 'водка'. Цыг. (Словакия, Польша, др.) labardi 'паленка,горелка', причастие ж.р. от labar- 'жечь'.

Хохавaбе (мн.) 'ложь, обман' [Мильяненков 1992: 269]; (ин.) хохавабе (sic! В два слова. - В.Ш.) 'ложь, обман' [ББИ: 271; Балдаев 1997-II:128]; хохавaбе, хoха вaбе, неизм. Угол. 'то же' [Мокиенко, Никитина 2000:654]. Нем. жарг. Hohavibe 'Luge, Bertrug [ложь, обман]' < цыг. chochepen'Luge' [Wolf.R.: N 2201] и стандартное отглаг. xoxa[v]ibe[n] 'обман'.Исходное *хохавибе было прочитано как хохавабе.

Цобихaнен (мн.) 'ведьма' [Мильяненков 1992: 271]. Нем. жарг. Tzschobachanin'Hexe' (A.D. 1726!) < цыг. Tschobachani 'то же' [Wolf.R.: N 5945]. Ср.латышск. цыг. диалект, близкий к сев.-русскому цыг., covaxani 'witch[то же]' [Manush 1997: 41]. чё(ва)ханы. Исходное *цобаханин былопрочитано как цобиханен.

Глaнда (мн.) 'нож' [Мильяненков 1992: 104]; (ин.) 'то же' [ББИ: 56;Балдаев 1997-I: 88]; глaнда, -ы, ж. Угол. 'то же' [Мокиенко, Никитина2000: 127]. Нем. жарг. Glandi 'Messer, Dolch [нож]' < цыг. glanduno'vorderer, Spitze [передний, острие]' [Wolf.R: N 1815]. Исходное *гландибыло прочитано как гланда.

Eвек (мн.) 'камень' [Мильяненков 1992: 118]; (ин.) 'то же' [ББИ: 75;Балдаев 1997-I: 123]; eвек, -а, м. Угол. 'то же' [Мокиенко, Никитина2000: 59]. Нем. жарг. Ewen 'Stein' < еврейск. [Wolf.R.: N 1247], иврит[эвэн] 'то же'. Исходное *евен было прочитано как евек.

Бeре (мн.) 'год' [Мильяненков 1992: 84]; (ин.) 'то же' [ББИ: 27; Балдаев1997-I: 33]; неизм. Угол. 'то же' [Мокиенко, Никитина 2000: 59]. В нем. жарг.словаре Bers 'Jahr [год]' < цыг. [Wolf.R: N 421]; не исключено, что записьBers должна читаться по-венгерски [бэрш], что соответствует цыганскомупроизношению. Исходное *берс было прочитано как бере.

Вэр (мн.) 'лес' [Мильяненков 1992: 100]; (ин.) 'густой лес, тайга'[ББИ: 52; Балдаев 1997-I: 80]; вэр, -а, м. Угол. 'Лес, тайга' [Мокиенко,Никитина 2000: 118]. Нем. жарг. Jaar, Jaer 'Wald [лес]' < еврейск.jaar 'то же' [Wolf.R: N 2301], иврит [йээр] 'то же'. Исходное *еэр/ Еэр было прочитано как вэр / Вэр.

Графический анализ, возможности которого далеко не исчерпаны рассмотреннымипримерами, может быть дополнен анализом текстологическим.

Нeбуди (мн.) 'кровный враг' [Мильяненков 1992: 177]; (ин.) 'то же'[ББИ: 153; Балдаев 1997-I: 275]; неизм. Угол. 'то же' [Мокиенко, Никитина 2000:380]. В нем. жарг. Nebudy (мн. ч.) имеет значение 'Blutsfreunde [побратимы]'[Wolf.R.: N 3831]. Было, предположительно, переведено слишком буквально *кровныйдруг, а потом "отредактировано" в соответствии с доминирующей сочетаемостьюприл. кровный как кровный враг.

Плaмена (мн.) 'мех' [Мильяненков 1992: 195]; (ин.) 'мех, меховое изделие'[ББИ: 176; Балдаев 1997-I: 320] ]; плaмена, -ы, ж. Угол. 'Мех, меха,меховые изделия' [Мокиенко, Никитина 2000: 439]. В нем. жарг. Plamena 'Blasebalg'[мехи кузнечные] [Wolf.R.: N 4221]. Это переосмысление слав. plamena,мн. ч. от plame 'пламя'. Ошибка в толковании в связи заменой мехина меха.

Выявленные неточности дают основания предположить, что немецкий материал врусской транслитерации, снабженный пометами "мн." и "ин.", включен в алфавитныйряд русского жаргонного словаря некорректно. В связи с этим возникает болееобщая задача тщательной проверки всего списка слов с этими пометами.

"Толковый словарь живого великорусского языка" Даля как "нелегальный" источникдля пополнения русских жаргонных словарей

Работа над выявлением скрытых цитат из словаря Даля не завершена, да и врядли может быть завершена по причине специфической многошаговой трансформацииэтих цитат. Однако некоторые, наиболее доказуемые заимствования, инкорпорированныев текст ряда словарей современного русского жаргона, я рассмотрю ниже.

1. Скрин 'ночь' 'сундук, ларь'.

В 4 известных мне словарях представлено слово скрин 'ночь' [Мильяненков1992: 233]; (ин.) [ББИ: 226; Балдаев 1997-II: 43]; скрин, -а, м. Угол.'ночь' [Мокиенко, Никитина 2000: 544]. Грамматическая характеристика очевидна.Твердый согласный в финали основы не дает иных вариантов. Помета уголовное впоследнем источнике указывает, что три предыдущих словаря описывают криминальныйжаргон. Происхождение слова неизвестно. Сравним: "скрuнъ м. скрuнкаж. -ночка, стар[инное]; скрыня юж[ное,] млрс [малороссiйское] (отъ скрыть,крышка?) укладка, сундукъ..." [Даль-IV: 209]. Приведены три варианта слова,третий (уменьшительное производное женского рода) дан сокращенно: -ночка,в современном словаре могло бы стоять: *скри|н, ~нка, ~ночка. Часть словапосле тире приняли за толкование *ночка. Позднее уменьшительность толкования,надо полагать, показалась неуместной, поэтому ее убрали.

Таким образом, недвусмысленное описание этого лексикографического фантома,необходимое для того, чтобы прекратить дальнейшее его тиражирование, могло бывыглядеть так: скрин 'ночь' [Мильяненков 1992: 233]; (ин[оязычное])[ББИ: 226; Балдаев 1997-II: 43]; скрин, -а, м. угол[овное] 'ночь'[Мокиенко, Никитина 2000: 544], взято из словаря Даля с ошибочным толкованием*'ночка' вместо 'сундук, ларь' [Даль-IV: 209], ср.: [Сомов 1996: 496], с цит.из поэмы А.К.Толстого "Дракон. Рассказ XII века (с итальянского)" [Толстой-1:573, строфа 31]; от лат. scrinium 'цилиндрический ящик для хранения бумаг'[Фасмер-III: 657]. Выписанный из словаря Даля архаизм мог попасть в картотекув качестве возможной параллели для криминального скрип 'сумка, корзина,кошелка', см.: [Мокиенко, Никитина 2000: 544] и мн. др. источники 20 века.

Еще два заимствования из словаря Даля выявляются в связи с неверным пониманиемслов, писавшихся в данном источнике через "ять". Точнее, проблема возникла из-затого, что слова с "е" (читается как совр. Ё) были прочитаны как слова с "ять"(читается как совр. Е).

2. Абцуг 'метка' 'мЁтка'.

В 3 доступных мне словарях представлено слово aбцуг в жаргонном значении'крапление игральных карт': абцyг 'метка карт' [Мильяненков 1992: 76](ударение сомнит.); aбцуг 'крапление (метка) игральных карт' [ББИ: 16;Балдаев 1997-I: 13]. Ср.: "Не случайно именно арго до сих пор сохраняет и самослово абцуг - 'крапление (метка) игральных карт' (ББИ: 16)" [Грачев,Мокиенко 2000: 17]. В указанном значении слово абцуг прежде не встречалось.В опубликованных источниках по жаргонам появляется с 1992 г. Поэтому выражение"до сих пор сохраняется" требует осмысления. Интересующее нас слово приводят3 источника, в которых отмечено также скрин в значении 'ночь' . Поэтомуестественно будем справиться у Даля: "aбцугъ м. нћм [ецкое:] въ азартнойкартежной игрћ: каждая метка картъ, пара картъ вправо и влћво" [Даль-I:2] (подчеркнуто мной - В.Ш.), ср.: "каждая пара карт при метании направо и налево"[Сомов 1996: 8]; "Слово по происхождению немецкое: Abzug / abziehen'стаскивать, снимать', 'вычитать') в азартной карточной игре - 'метание картпри игре в банк', 'пара карт в мётке'. Первый абцуг обозначало первуюпару карт при метании направо или налево…" [Грачев М.А., Мокиенко 2000: 17].Если бы речь шла о крапе, метках, то у Даля было бы написано *мћтка.Выписанный из словаря Даля термин карточной игры (не обязательно шулерской)мог попасть в картотеку в качестве возможной параллели для немецкого криминальногоAbzug Vorhangeschloss [навесной замок], Wachsabdruck [восковыйоттиск], см.: [Wolf.R] etc.

3. Агрегат 'слежка' 'слЁжка'.

В 4 известных мне словарях наряду со значениями '(самодельный) электроприбордля варки чифира; шприц; весы, часы' и т.д., у арготизма агрегат приводятсязначения:

…'набор чего-то; слежка' [Мильяненков 1992: 76];

…4.Набор чего-либо (напр., отмычек). 5.Слежка [ББИ: 17; Балдаев 1997];

…Набор чего-л. (напр., отмычек) ББИ, 17; Мильяненков, 76; Балдаев, I, 14. Слежка за кем-л. Балдаев, I, 14. [Мокиенко, Никитина 2000: 31].

Эти два значения кажутся странными с точки зрения современного представленияо потенциальных значениях слова агрегат. Они по всей вероятности восходятк словарю Даля: "агрегaтъ м. лат[инское] что либо по внћшности цћлое,но безсвязное, составное; сборъ, наборъ, подборъ, скопъ; спай, слежка,сгнетка" [Даль-I: 5]. Из подчеркнутого мною слежка читается как слЁжка, и далее- сгнЁтка, то есть 'нечто слежалое, сгнетенное'. Это любопытно, что для Даляи современников агрегатом была не только, к примеру, борона, но и кучавалежника или соломы. Выписанные из словаря Даля значения слова агрегат моглипопасть в картотеку в качестве дополнения для общеупотр. агрегат в значениях,характерных для криминального арго: '(самодельный) электроприбор для варки чифира;шприц; весы, часы' и т.д.

Три рассмотренных слова являются примерами ошибочного включения в основнойалфавитный порядок словаря вспомогательного материала. Несколько мелочный текстологическийи графический анализ был призван косвенно доказать, что даже если где-то (варго, в русском, в каком-то еще языке) подобные значения у слов скрин, абцуги агрегат имеются, то в рассмотренных источниках отразилось не они, аэхо цитат из "Толкового словаря живого великорусского языка" Даля.

Специфическая стратегия цитирования не позволяет выявить все случаи такогорода. Вот еще несколько примеров использование словаря Даля в качестве "источника".

заврить 'заснуть' [Мильяненков 1992: 122]; [ББИ: 82; Балдаев 1997-I:37]; заврuть, -ю, -uт, сов. Угол. 'заснуть' [Мокиенко, Никитина 2000:192]. Ср.: "зaврить влад[имирское] засунуть, см. завoра (запор,засов)" [Даль-I: 563]. Пропуск буквы в толковании.

разобуртело 'рассвело' [ББИ: 205; Балдаев 1997-II: 9]. Ср.: "разобyтрћлобезлич[ное] твер[ское,] кур[ское] обутрћло, рассвћло, насталъ свћтъ"[Даль-IV: 41]. Перестановка букв в заглавном слове, приведшая к утрате внутреннейформы производного от утро слова.

ракса 'монисто' [ББИ: 206; Балдаев 1997- II: 9]. Ср.: "рaксаж. морс[кое] монисто, нанизанныя на желћзный прутъ обручемъ или на бичевку,кокурки, деревян[ные] шарики, съ которыми рей или гафель (полурей) ходитъ скользявверхъ и внизъ по мачтћ ..." [Даль-IV: 56]. Излишнее сокращение выписки из Даляне позволило в дальнейшем понять, что слово монисто употреблено в переносномсмысле.

андромеда 'бесплодная, не способная рожать женщина' [Мильяненков 1992:78]; 'бесплодная или нерожавшая женщина' [ББИ: 18-19; Балдаев 1997-I: 18], ср.подчеркнутое у Даля: "андромеда ж. сћв[е]рн[ое] раст[енiе] Andromeda,безплодница, тундрица, богульникъ?, пьяная-трава, болотникъ, подбћлъ|| Назв[анiе] созвћздiя" [Даль-I: 17]. Излишнее сокращение выписки из Даля привелок маловероятной трансформации толкования.

Еще одна особенность цитирования связана с гнездовым способом расположенияслов у Даля. Это приводит к тому, что последующие источники по невнимательностиприписывают значения производных слов заглавному. (Выделения полужирным- мои. - В.Ш.)

глeча 'жемчуг; сало' [Мильяненков 1992: 104]; (ин.) '1.Жемчуг. 2.Сало'[ББИ: 56; Балдаев 1997-I: 88]. Ср.: глечa? ж. арх[ангельское, англ[ийское?]игра въ жемчугћ, желтоватый блескъ, отливъ. Глечикъ? м. арх[ангельское]подкожное сало, жиръ…" [Даль-I: 355].

абaс 'бестолковый; амулет, носимый на шее в знак какого-либо обета,клятвы' [Мильяненков 1992: 76]; абас '1.Амулет, носимый в знак какого-либообета, в память о ком-либо или о чем-либо. 2.(пренебр.) Глупый, недалекий человек'[ББИ: 16; Балдаев 1997-I: 13]; абaс, -а, м. Угол. …'2.Амулет, носимыйв знак какого-л. обета, в память о ком-л. 3.Пренебр. Глупый, недалекий человек'[Мокиенко, Никитина 2000: 29]. Ср.: "абaзъ, абaсъ м. кавк[азское:] ...|| Восковой шарикъ отъ церковной свћчи, привћшиваемый закавказскими христiанамивъ знакъ обћта, къ шећ или пясти. абазa ... || Бран[ное] безтолковыйбасурманинъ…" [Даль-I: 1]. Толкование "безтолковый басурманинъ" у Даляотносится к абаза.

Имеется еще ряд признаков, выявляемых графически и текстологически, которыеуказывают на то, что словарь Даля копировался человеком, с трудом читавшим текств орфографии прошлого века. Понятно, что материал такого рода требует крайнейосторожности, и еще ждет полной верификации.

"Слово-призрак" лaшла 'враг; болезнь' в зеркале текстологии

Я почти уверен, что никто слова лaшла не слышал. Мне его тоже слышатьне приходилось. Я его знаю из словарей. Например: "Большой словарь русскогожаргона" 2000-го года: лaшла, -ы. Угол[овное]. 1. м. и ж. Враг. СРВР,IV, 174; ТСУЖ, 97; Перм., Мильяненков, 155; ББИ, 126; Балдаев, I, 224. Первоезначение подтверждено шестью словарями (сокращения будут раскрыты ниже).

Есть и второе значение. Его дают два источника. Обратимся к ним:

Описание 2-го зн.

лaшла, -ы. Угол. … 2. ж. Болезнь, недуг. ББИ, 126; Балдаев, I, 224[Мокиенко, Никитина 2000: 311]

Источники второго значения 'болезнь, недуг'

Словарь тюремно-лагерно-блатного жаргона. Одинцово, 1992. [ББИ 1992: 126]

Балдаев Д.С. Словарь воровского жаргона. Москва, 1997. = [Балдаев 1997-I:224]

лашла (без ударения - В.Ш.) враг, недруг.

Итак, толкование 'недруг' в результате утраты буквы "р" превратилось в 'недуг',а затем было дополнено нейтральным синонимом 'болезнь'. И отсылки указываютна два источника, анализ которых только что подтвердил, что второго значениянет, есть ошибочное толкование пока в одном источнике.

Рассмотрим источники первого значения.

1. СРВР, IV, 174: "Сборник жаргонных слов и выражений..." (Воривода И.П.,Алма-Ата, 1971), перепечатанный Владимиром Козловским в Нью-Йорке в "Собраниирусских воровских словарей": ударений нет, 'враг'.

2. ТСУЖ, 97: В 1991 году "Толковый словарь русских жаргонов" показывал этослово с двумя ударениями: лa'шла и лашлa' 'враг'.

3. Перм., пермский "Словарь уголовного жаргона" 1970-х (недоступен).

4. Мильяненков, 155: "По ту сторону закона" Льва Мильяненкова (СПб., 1992):ударение лa'шла, значение то же - 'враг'.

5. ББИ, 126 (уже упомянутый): лашла враг, недруг.

6. Балдаев, I, 224 (уже упом.): полностью совпадает с предыдущим.

А минский словарь 1994 года дает ударение лашлa', но значение - 'врач'(Щербакова О.И., Бруева Е.Т., Социально-корпоративная лексика. Словарь жаргонапреступников, с. 104).

Что касается ударения, то показания источников таковы, что снять противоречияи остановиться на одном из вариантов (лa'шла или лашлa') не представляетсявозможным. Голоса распределились поровну. Будем считать, что это слово вообщене имеет ударения.

Перейдем к выбору первичного значения слова. Кто же прав? Несомненно, чтопонятие 'врач' как-то ближе к понятию 'болезнь, недуг'. Но чуть выше нам ужеудалось выяснить, что 'недуг' - это всего лишь вольно прочитанное 'недруг',то есть опять 'враг'. Видимо, слова враг и врач отличаются стольнезначительно, что в курсивном и рукописном виде могут невольно смешиваться.Будем считать, что это слово вообще не имеет значения (оно имеет только толкования).

Попробуем к современному материалу подойти с набором тех процедур, которыеиспытаны на древнерусском материале. "Всякий печатный текст... мы можем рассматриватькак список произведения" (Лихачев Д.С. Текстология. М.-Л., 1962, с. 430). Сравнениеразночтений на букву "Л" в ряде указанных изданий дало следующий результат.Несмотря на то, что толкование 'врач' представлено только в одном, да к томуже довольно позднем и географически периферийном "списке", - сказали бы мы,будь перед нами рукописи 16 века, - у нас есть веские основания считать егоболее ранним, то есть исходным. Дело в том, что в том же круге источников взначении 'врач' наряду со словом лашла регулярно встречается слово лепила. Реальностьпоследнего (мы же не в 16 веке) легко подтвердить наблюдениями над живой речью,использовалось оно и в художественных текстах нашего времени.

Графический анализ убеждает нас в том, что разночтения, затронувшие формунаписания заглавного слова лепила и породившие вариант прочтения-написаниялашла, могут быть объяснены смешением близких по начертанию букв и сдвигом границмежду буквами. Часть слова лепила (2, 3, 4 буквы) может быть прочитанаи, далее, скопирована по-разному. Так называемое графическое "переразложение"элементов между буквами может породить такие, например, очитки: *лагила,*лапела, *ласила, *лашла и т.д. В действительности же этого слова нет. Поэтомуматериал и приводил нас то к тому, что это слово без ударения, то к тому, чтооно без значений. Хотя, конечно, с довольно длинной словарной биографией. Такимобразом, лашла - это так называемое "ложное слово", то есть лексикографическаямнимость, словарный фантом.

Есть все основания внести эту нетривиальную очитку в историю жаргонных наименованийлепuла, лепuло, лепушoк 'врач, санитар', возникших как вольная трансформацияслова лепкoм, липкoм 'то же' [ББИ: 126-7]. Все они как будто связаныс лепить. Однако это народная этимология. Связь показалась органичной,поскольку лекарь и вправду то пластыри, то "горбатого лепит", то есть 'врет'.(Ср.: врач - исторически производное от врать 'исполнять заговор'.)Всё это просторечные замены слова лекпом 'лекарский помощник'. Рядомс этими народно-этимологическими переоблачениями должно (в целях безопасности)соседствовать описание лексикографического казуса: "лашла 'враг' - мнимоеслово, неверно прочитанное лепила 'врач'". Не исключено, что среди очитокэто своеобразный рекорд. 4 буквы из 10 - это 40%.

Литература

Bauer: Bauer, Gunter: Moderne Verbrechensbekampfung. Lubeck,1970. Bd. 1-3. (non vedetur).Cortelazzo 1975: Cortelazzo M. Voci zingare nei gerghi padane // Linguistica.- T. XV. In memoriam Slamko Skerlj oblata. - Ljubljana, 1975. - P. 29-40.Kluge 1901: Kluge F. Rotwelsch. Quellen und Wortschatz der Gaunersprache undder verwandten Geheimsprache von Fridrich Kluge, Prof. an der UniversitatFreiburg i. B. - I. Rotwelsches Quellenbuch. - Strassburg, 1901. [репринт:Berlin-N.Y., 1987].Manush 1997: Manush Leksa Romany-Latvian-English Etymological Dictionary.Riga: Zvaigzne ABC, 1997. Pott I/II: Pott A.F. Die Zigeuner in Europa und Asien. - Bd. 1-2. - Halle,1845. Romsko-: Romsko-cesky a cesko-romsky kapesni slovnik/ M. Hubschmannova, H.Sebkova, A. Zigova. Praha: Fortuna, 1998. Wolf.R.: Worterbuch des Rotwelschen: Deutsche Gaunersprache. - Mannheim, 1956.- 432 S. Балдаев-I: Балдаев Д.С. Словарь блатного жаргона. В 2-х тт. - М.: Кампана,1997. Баранников 1931: Баранников А.П. Цыганские элементы в русском воровском арго// Язык и литература. - T. VII. - Л., 1931. - C. 139-158. ББИ: Cловарь тюремно-лагерно-блатного жаргона: речевой и графический портретсоветской тюрьмы / Авт.-сост.: Д.C.Балдаев, В.К.Белко, И.М.Исупов. - М., 1992.Бондалетов 1987б: Бондалетов В.Д. Арготизмы в словарях русского языка. - Рязань,1987. Бронников 1990: Бронников А.Г. 10 000 слов: Словарь угол. жаргона. - [Пермь,1990]. Быков В. Русская феня. Смоленск: ТРАСТ-ИМАКОМ, 1994.Воривода 1971: Воривода И.П. Cборник жаргонных слов и выражений, употребляемыхв устной и письменной речи преступным элементом. - Алма-Ата, 1971. [СРВС 1983-IV:155сл.]. Грачев 1991: Грачев М.А. Cловарь дореволюционного арго. - Нижний Новгород,1991. Грачев, Мокиенко 2000: Грачев М.А., Мокиенко В.М. Историко-этимологическийсловарь воровского жаргона,- СПб.: Фолио-Пресс, 2000. Даль-: Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. I-IV. М.:Русский язык, 1980. Дмитриев 1931: Дмитриев Н.К. Tурецкие элементы в русских арго // Язык и литература.- T. VII. - Л., 1931. - C. 161-179. Елистратов 1994: Елистратов В.С. Словарь московского арго. М.: Русские словари,1994.Ильф, Петров 1997: Ильф И, Петров Е. Двенадцать стульев. Полный вариант… -М.: Вагриус, 1997. Киев 1964: Словарь воровского жаргона (925 слов): (пособие для оперативныхи следственных работников милиции). - Киев, 1964. - [СРВС 1983-IV: 67-96].Мильяненков 1992: Мильяненков Л. А. По ту сторону закона. Энциклопедия преступногомира. - СПб., 1992. Мокиенко, Никитина 2000: Большой словарь русского жаргона. - СПб: Норинт,2000. Москва 1952: Жаргон преступников (пособие для оперативных и следственных работниковмилиции). Составлен по материалам Управления Московского Уголовного сыска,оперативных отделов Управления милиции г. Москвы и райотделов. - М., 1952.[СРВС 1983-IV: 15-58]. Попов 1912: Попов В.М. Словарь воровского и арестантского языка. - Киев, 1912.[перепечатано: СРВС-II: 3-101]. Потапов 1927: Потапов C.М. Словарь жаргона преступников (блатная музыка) /Сост. по новейшим данным С.М.Потапов. - М., 1927. Рига 1967: Словарь воровского жаргона (пособие для оперсостава милиции, ГМЗи следователей МООП). - Рига, 1967. [СРВС 1983-IV: 97-122]. Росси-I/II: Росси Жак. Cправочник по ГУЛАГу. - М., 1991. - Ч. 1-2. Русский мат 1994: Русский мат: Антология для специалистов-филологов. - М.,1994. Слова... 1950: Слова, употребляемые преступниками, с указанием их значенияв разговорной речи. - 1950 [СРВС 1983-IV: 5-14]. Снегов 1991: Снегов C.А. Язык, который ненавидит. - М., 1991. - C. 214-251.Сомов 1996: Сомов В.П. Словарь редких и забытых слов. - М: Владос, 1996. СРВС 1983-I/IV: Cобрание русских воровских словарей / В 4-х томах. Cост. Влад.Козловский. - New York, 1983. - T. 1-4. СРНГ-3: Словарь русских народных говоров. - Вып. 1-28. - Л.; СПб., 1965-94.Толстой-1: Толстой А.К. Собр. соч. в 4-х тт. - Т. 1. - М.: ИХЛ, 1963. ТСУЖ 1991: Tолковый словарь уголовных жаргонов / Cост. колл. авт.: Ю.П.Дубягини др. - М., 1991. Фасмер-: Фасмер Макс. Этимологический словарь русского языка. Т. I-IV. М.:Прогресс, 1986-7. ЦРС 1938: Цыганско-русский словарь / Cост. Баранников А.П., Cергиевский М.В.- М., 1938. - 182 с. Шанхай 1994: Русско-китайский толковый словарь сленга. - Шанхай: Изд-во иностр.л-ры, 1994 (ISBN 7-5327-1140-4/Z 062) Щербакова, Бруева 1994: Щербакова О.И., Бруева Е.Т., Социально-корпоративнаялексика. - Минск, 1994.