Перевод текстов и документов > Принципы фонологической транскрипции

Принципы фонологической транскрипции

В. К. Журавлев

ПРИНЦИП ИЕРАРХИЧНОСТИ ЯЗЫКОВЫХ ИЗМЕНЕНИЙ В ЭТИМОЛОГИИ

(Этимология. 1984. - М., 1986. - С. 60-66)

Программа нынешнего международного симпозиума до этимологии резко отличаетсяот предыдущего, имевшего место семнадцать лет тому назад. Здесь мы наблюдаемтесное переплетение этимологии с лексикологией, семасиологией и лексикографией.И это не случайно. Сегодня можно отмечать совершеннолетие новой научной дисциплины,"праславянской лексикографии", инициатором которой является О. Н. Трубачев.Наблюдается настоящая "этимологическая революция". Задачей славянской этимологиитеперь стала реконструкция полного праславянского лексического фонда, его словообразованияс установлением диалектных различий.

Если прежним героем этимологии был корень, то теперь - слово, целостная лексема.От реконструкции корней и гнездового способа подачи слов в этимологических словаряхнаука перешла к реконструкции слов и лексического фонда; от словаря - коллекцийродственных слов к словарю - реконструкции праязыка.

Не без связи с этим "мануфактурный" способ производства этимологии исследователями-одиночкамисменили "этимологические заводы", тесно сплоченные коллективы этимологов (Москва,Краков, Прага и др.), между которыми налажено сотрудничество и взаимодействие.

Кардинально изменилась и процедура этимологизирования: от анализа "сверхувниз" (поиски рефлексов данного праязыкового корня в родственных языках), теперьперешли к анализу "снизу вверх", т. е. от реально зафиксированных слов - к реконструкции.Именно это и выдвинуло на передний план семантику, семантическую реконструкцию.Пока героем этимологии был корень, серьезных разговоров о семантике и быть немогло. Для традиционной этимологии важнее уверенность, что подбирая однокоренныеслова родственных языков, исследователь имеет дело с исторически одной и тойже морфемой, важнее модификации материального тождества. Семантические модификациисознательно или бессознательно "выносятся за скобки".

Бесспорные успехи теории и практики этимологизирования, семантической реконструкции,поиски новых приемов решения этимологических задач несколько отодвинули на заднийплан интерес к истории материальной, формальной стороны. К шести условиям В.И. Абаева [1], следует добавить седьмое, правда,очень старое, но весьма доброе: "Больше внимания к закономерностям! К закономерностямформальных звуковых переходов!" А в предисловии к этимологическому словарю следовалобы дать таблицы регулярных соответствий, таблицы относительной хронологии звуковыхизменений. Иначе можно забыть, что падения редуцированных не могло быть до монофтонгизациидифтонгов. Иначе можно вернуться к донаучному состоянию этимологизирования,когда все могло переходить во все. Есть некоторая опасность этимологическойанархии. "Приемы, открывающие новые просторы для этимологии путем ослаблениятребований к соблюдению семантических или фонетичеких закономерностей, позволяютсоздать много новых этимологических предложений, но степень их субъективности,- справедливо отмечает Е. Гавлова [2], - слишкомвысока".

Без внимания к формальной стороне, без постулата непреложности фонетическихзаконов не было и нет научного этимологизирования. Когда-то компаративисты безколебаний связывали лат. sapiens и греч. sofos на основании сходствазначения и звучания, но уже младограмматики отвергали такое сопоставление натом основании, что начальное *s- в греческом закономерно дает придыхание(septem - 'epta), a~o, p~f так же противоречат закономерным соответствиям.

Ни семантические связи, ни типологические параллели, ни фреквенталии, ни универсалиисемантических переходов сами по себе не могут быть достаточными критериями надежноститого или иного этимологического решения. Установленные наукой закономерностизвуковых переходов нельзя "выносить" за скобки. Решение этимологических задач- это прежде всего решение задач формальных, реконструкция звуковой историислова. Последняя чем-то напоминает решение орфографических задач при овладениинавыками русского правописания. И там и здесь задача сводится к анализу вариацийи вариантов родственных морфем в родственных словах с целью выявления инварианта:[въд]овоз ~ [вАд]а ~ [вот] ~ [вод]ный. При этом снимается позиционнаяобусловленность и на основании регулярных соответствий (ударение для о-А-ъ;конец слова для д-т) восстанавливается своего рода архетип: [*вод].Здесь необходимо оставаться в пределах той же морфемы во всех ее вариациях,как бы не изменялась семантика и звуковая материя. Дальнейшие поиски инвариантаморфем включают в сферу анализа морфемные варианты: [лук] ~ лука и луга,но лу[к] ~ луга ~ лужок ~ лу[ш]ком и лу[к] ~ лука ~ лучок ~ лучком.Здесь уже нет обусловленности позицией, (г : ж), (к : ч) встречаютсяв одной и той же позиции: лужок // кружок ~ кругом, нога ~ ножка ~ ножек.Если в первом случае имеют место варьирование аллофонов в соответствующих вариацияходной морфемы, то во втором - чередование фонем в соответствующих вариантаходной и той морфемы. Такое чередование алломорфов обусловлено морфологически,а чередование фонем морфологизировано и восходит к позиционному чередованиюаллофонов в прошлом. Компаративист, последовательно снимая морфологическую ипозиционно-фонетическую обусловленность, ищет диахронический инвариант даннойморфемы, реконструирует архетип праязыкового состояния: *nog-a ~ *nog-ьkaи т. п. И здесь главное заключается в том, чтобы оставаться в рамках историческитой же морфемы, анализировать ее исторические вариации и варианты или, как говорят,родственные морфемы, восходящие к одной пра-морфеме. При этом в поле зренияисследователя могут и должны быть как родственные морфемы в рамках данного языкаили диалекта (внутренняя реконструкция), так и в рамках родственных диалектови языков (внешняя реконструкция).

При принципиальной равнозначности показаний родственных морфем того жо языкаи языков родственных, все же данные внутренней реконструкции иерархически ценнеевнешней. В этом можно видеть одно из проявлений перенесения внимания этимологиис реконструкции внешней на реконструкцию внутреннюю (ср. процедуру реконструкциипраславянского лексического фонда в коллективе О. П. Трубачева). Удельный вес"внутренних данных" возрастает в этимологических словарях. В болгарском этимологическомсловаре (В. И. Георгиев и др.) перед традиционными параллелями из славянскихязыков дается более или менее полное словообразовательное гнездо.

Постулат исторической тождественности в материальном и семантическом планахявляется единственным критерием в процедуре подведения разнообразных морфемтого же и (или) родственных языков под категорию родственных. Морфемы считаютсяродственными, если и только если между ними наблюдается регулярное материальноесоответствие в виде т. н. фонетических законов, при определенной семантическойсхожести.

В результате выявления материальной вариативности родственных морфем компаративистикаполучила строго установленные фонетические законы. Постулат непреложности фонетическихзаконов стал фундаментом сравнительно-исторической фонетики, компаративистикии этимологии.

Выявление семантической вариативности родственных слов пока не дало результатов,сколь-нибудь равноценных фонетическим законам. Уберите постулат непреложностифонетических законов и любая самоочевидная этимология повиснет в воздухе.

Сущность фонетического закона можно выразить формально:

L {(a > b) / P} T

Звук (а) регулярно переходит в другой звук (b) в строго определенных позициях(Р) в данном языке (L) на данном этапе его развития (Т). Непреложность фонетическихзаконов заключается в том, что соответствующим изменениям подвергаются все словаданного языка у всего коллектива говорящих на данном языке или диалекте. "Фонетическийзакон не может иметь действительных исключений, - учил Ф. Ф. Фортунатов [3],- и кажущиеся исключения представляют собой или действие другого фонетическогозакона, или нефонетическое изменение слов, или заимствование из другого языкаили другого наречия того же языка". Иными словами, "должно существовать правилодля неправильности, нужно его только открыть" [4]:"исключения" свидетельствуют об изменении параметров Р, Т, L.

Фонетическпс законы - достаточно надежный аппарат для разграничения своегои чужого. Так, сопоставляя пары угри // венгры, узел // вензель в русскомязыке, можно сделать безошибочный вывод, что первые оформились на восточнославянскойпочве, а вторые заимствованы из польского после утраты носовых гласных (a,> u, e, > 'a) и протетических согласных перед вторичным и третичным (u3).

Если отступление от предсказуемой закономерности наблюдается в исконных словахи морфемах, то следовательно, изменился параметр P, а не L. Так, наличие случаевтипа рус. цена, цедить и кидать, кий может свидетельствовать,что в эпоху действия первой палатализации па месте современных гласных переднегоряда стояло нечто другое, а в данном случае имеет место вторичный, либо дажетретичный гласный переднего ряда (V2, V3). В первом случае,действительно, имеет место вторичный гласный переднего ряда (е2 e2, i2)вторичными гласными переднего ряда задненебный давал не шипящий, а свистящийрефлекс.

Во втором случае (рус. кий) имеет место третичный (i3) гласный,появившийся на месте прежнего (у) в позиции после задненебных. В истории русскогоязыка этот процесс прослеживается по памятникам письменности как переход сочетанийКЫ, ГЫ, ХЫ в КИ, ГИ, ХИ. Перед третичным (i3) задненебный не палатализуется,а лишь смягчается, предопределяя мягкую пару задненебных в мягкостной корреляциирусского языка.

Такой подход позволяет устанавливать относительную хронологию отдельных процессови явлений: первичные гласные переднего ряда старше вторичных, вторичные - старшетретичных и т. п., первая палатализация у славян старше второй, смягчение задненебных(k', g', x') в русском языке моложе палатализационных процессов и т. п. Перваяпалатализация k > ch) не могла осуществляться после перехода (e > a), (*kriketi> kricheti > krichati), вторая палатализация могла осуществиться лишь послемонофтонгизации дифтонгов (*kaina > ke2na > cena).

Все это позволяет надежно устанавливать исходную праформу того или иного слова.Так, сопоставляя рус. смех - смешно, можно Установить последовательную цепочкуфонетических процессов и реконструировать архетип. Шипящий (sh) мог возникнутьиз (х) перед гласным переднего ряда. Таковым мог быть выпавший редуцировнный(*ь). Следовательно, падение редуцированных моложе первой палатализации. Задненебный(х) мог возникнуть из исконного (*s1) в позиции после (i, u, r, k).Следовательно, гласный (е) в данном случае - из (е2) дифтонгическогопроисхождения. Реконструруируется цепочка: смешно < sme2shьno< smaixina < smaisina (ср. др.-рус. смЬшьно) [5].

Таким образом, фонетические законы могут служить надежным аппаратом при решенииэтимологических задач. Определенная совокупность надежных этимологий и являетсяэмпирической базой фонетического закона. Любые этимологические решения, противоречащиеизвестным фонетическим законам, останутся за рамками науки. То, что было допустимополтора столетия тому назад, не может быть допустимо сегодня. К сожалению, такогорода этимологические опусы встречаются даже в славистике. Так, в одном из докладов,представленных на международный съезд славистов, предлагалась этимология рус.муж и ящер: муж < ma,zhь < ma,shь < *mоnъshь < *mаnush, ящер< jashcherъ < *azьtorъ, как древнейшие иранские проникповения VI-V вв. дон. э. [6]. Конечный согласный -sh долженбыл отпасть по закону открытых слогов. Шипящий мог быть воспринят славянамилишь после первой палатализации. Нет закона перехода глухого в звонкий в интервокальномположении. Дифтонгическое сочетание (on) могло монофтонгизироваться лишьв закрытом слоге (*ronka > ro,ka > рука) перед согласным, задолго доперехода u > ъ (не позже V в. н. э.). В данном случае закрытый слог могобразоваться лишь после падения редуцированных, что происходило уже на "глазахистории", самостоятельно в отдельных славянских языках. К тому времени у восточныхславян уже прошел процесс деназализации (a, > и). Здесь зачеркнуты всефонетические законы, открытые усилиями отечественных и зарубежных славистовот Востокова до наших дней.

С точки зрения современного состояния нашей науки, фонетический закон естьзакон синхронного функционирования аллофонного варьирования фонем в потоке речи,т. е. в зависимости от определенных фонетических (позиционных) условий. Это- позиционное варьирование фонем. Известно, что такого рода варьирование фонемосуществляется действительно механически, автоматически и непреложно предсказываетсяпозицией и, как правило, не замечается носителями данного языка. Ср., например,варьирование e^ // е в современном русском языке (это ~ эти).Для того, чтобы такое варьирование стало замеченным и осознанным, должны бытьнарушены параметры фонетического закона: позиция варьирования должна стать позициейразличения прежних аллофонов. Вот почему фонетические законы, оставившие следыв истории языка, не могут оставаться без исключений, будучи принципиально безысключительнымив эпоху своего функционирования. В самом деле, переход s > x или k >ch в определенных позициях - лишь первый этап звуковых изменений: s // xили k // сh останутся позиционными вариациями одной и той же фонемы,пока не наступит второй этап, этап фонологизации прежних аллофонов.

Сущность второго, фонологического этапа звуковых изменении и заключается впревращения прежних позиционных вариаций в самостоятельные фонемы путем выходаиз состояния дополнительного распределения, продиктованного прежним фонетическимзаконом функционирования. Фонетический закон отменяется новым законом и дальнейшимконвергентно-дивергентным процессом.

Так, праславяиская дивергенция k > k : ch, начатая как фонетическийпроцесс, породивший позиционные аллофоны k // ch, становится фонологическойв результате нового фонетического закона (e > a) / ch, отменившего старыйзакон. Появилась позиция прежних аллофонов (k : ch) / a, они стали самостоятельнымифонемами.

Дивергенция k > k- : -ch оказалась тесно связанной с конвергенциейa x e > a, ср. рус. крика - кричать (< krichati < *kriketi).В истории восточнославянских языков дальнейший процесс фонологизация новой оппозиции(k : ch) связан с конвергенцией ch1 x tj > ch, ср.рус. свет - свеча.

Третий этап звуковых изменений - морфонологизация. Если первый тип измененийне зависит от слов и форм, а лишь от фонетических позиций, а второй освобождаетпрежние аллофоны от позиционной зависимости, то третий усиливает влияние нафункционирование фонемы от слов и форм, что и подводилось младограмматикамипод действие аналогии. Аналогии могут подвергаться лишь самостоятельные фонемы,а не аллофоны, не позиционные вариации. Это - продолжение процесса фонологизации,а потому и необходимого увеличения числа исключений из прежнего фонетическогозакона. Морфологизация -х- как форманта местн. множ. (женахъ, селахъ)стала возможна лишь после появления фонетическим путем таких форм как костьхъ,рабЬхъ, сынъхъ, как продолжение фонологизации новой оппозиции (s : x),ср. рус. о нас, о селах.

Следует различать еще один тип (этап) звуковых изменений, социализацию, языковыеинновации могут быть приняты, либо отвергнуты языковым коллективом. Это он отбираетиз нескольких вариантов возможного произношения того или иного слова наиболееподходящий, наиболее престижный. Атлас Жильерона показал, что каждое слово имеетсвою географию и иисторию. У. Лабов убедительно доказал, что звуковые измененияидут из более престижной языковой группы в менее престижную от слова к слову…Это - социализация, здесь действуют законы социолингвистик.

Для каждого типа звуковых изменений должен быть свой ключ. Ключ фонетическихзаконов существует для первого типа звуковых изменений и не может открыватьвсе двери. Фактический материал лингвистической географии и социолингвистикине может опровергать постулат непреложности фонетических законов. Процесс отверденияпрежнего мягкого [р'1 в позиции перед задненебным в современном русскомязыке не является фонетическим законом, он идет от слова к слову, от одной социальнойгруппы к другой, ср. церьковь, но церковник, зеркало, но реже,устар. зерькало. Выбор мягкого или твердого варианта отдельного словастал возможным благодаря принципиальной допустимости сочетаний [рк ~ р'к]ср.: горка ~ горько. Это - сильная позиция для фонологической оппозиции(р' : р).

Сложность и противоречивость результатов 3-й палатализации объясняется тем,что здесь имеет место морфологизация, морфологическое закрепление предшествующегофонетического и фонологического (фонологизация аллофонов сh // k // с)процесса.

Иерархический характер звуковых изменений диктует строго определенную последовательностьрешения отдельных вопросов этимологической задачи. Требует соблюдения соответствующейиерархии приемов этимологизации.

Менее надежно то этимологическое решение, которое предпочитает отнести тоили иное слово к заимствованиям, не исчерпав все ресурсы внутреннего объяснения(гусь, корова, молоко), либо ищет действие фонетического закона там,где "звуковой переход" тесно связан со строго определенными грамматическимикатегориями (формант -х- во флексиях, чередование k // c в суффиксахи т. д.). Едва ли разумно подводить под фонетический процесс явления "народнойэтимологии", основанные на тех пли иных смысловых (семантических) ассоциациях,ср. реконструкцию "для lupъ еще праславянской протезы в праслав. glupъ[7]. Протетические *-l- // -u- закономерновозникли перед исконными диезными и бемольными гласными. Мена протезов (передгласными!) - способ прекращения этого закона и результат действия других законов( e > а, a x o > a и др.) [8].

Развитие, история языка и отдельного слова - не произвол слепого случая, нерезультат "играющего в кости Бога", а проявление строгих . закономерностей.Наука, если она хочет быть наукой, должна их вскрывать и бережно сохранять ужеоткрытые.

Примечания

1. Абаев В. И. Как можно улучшитьэтимологические словари. - В кн.: Международный симпозиум по проблемам этимологии,исторической лексикологии и лексикографии. М., 1984, 3.

2. Гавлова В. К методам этимологическихисследований. - Там же, 6.

3. Фортунатов Ф. Ф. Избранные труды.М., 1956, т. I, 194-196.

4. Hermann. Uber das Rekonstruiren.- KZ, 41, 1907, 11.

5. Журавлев В. К. Относительная хронологияпраславянских процессов по данным внешней и внутренней реконструкции. - Вкн.: Славянское языкознание. IX международный съезд славистов. Доклады советскойделегации. М., 1988.

6. Мартынов В. В. Становление праславянскогоязыка но данным славяно-иноязычных контактов. Минск, 1983, 35.

7. Мартынов В. В. Славянские протезыи этимологическая эвристика. В кн.: Международный симпозиум..., 25.

8. Журавлев В. К. Генезис протезовв славянских языках. - ВЯ, 1965, № 4.