О нейтрализации оппозиций
А. А. Реформатский
О НЕЙТРАЛИЗАЦИИ ОППОЗИЦИЙ
(Реформатский А.А. Лингвистика и поэтика. - М., 1987. - С. 87 - 90)
Следует с самого начала договориться о некоторых терминах, употребляемых ниже.1. Я понимаю язык как структуру, организованную в системы.2. Система определяет взаимосвязь и взаимообусловленность элементов одинаковой природы, противопоставленных друг другу, т. е. явления одного и того же качества именно ярус как целое отличается качественно от других ярусов языковой структуры.3. Структура определяет взаимосвязь и взаимообусловленность (хотя и в несколько ином смысле) разнородных элементов, каждый из которых занимает своё место в определённом ярусе структуры, что также образует единое целое.4. Связанность ярусов структуры подтверждается тем, что максимальная единица данного яруса есть минимальная единица непосредственно следующего за ним высшего яруса. Например, звуки, объединенные в фонемы (максимальные единицы фонетического яруса), допустимы на морфологическом уровне в качестве минимальных единиц, т. е. определение морфем в их фонематическом строении представляет собой лишь задний план морфологии. Варианты фонем находятся вне морфологии.Лексемология, т. е. изучение морфологической структуры лексем, имеет дело с новыми тождествами, например, внутренняя флексия, относящаяся к промежуточной области морфонологии [1].Лексемологические единицы могут выступать на более высоком - синтаксическом ярусе, а далее они входят, в качестве компонентов синтагм, в предложения - уже на ином уровне [2].5. Короче говоря, язык есть единое целое, подразделенное на иерархию ярусов, а каждый ярус организован в систему. Строение языка, следовательно, таково: система есть горизонтальная связанность, структура - вертикальная связанность. Структура возможна лишь благодаря системе ярусов.Так я понимаю структурный чертеж языка.6. Каждый ярус языковой структуры имеет свои единицы, вместе с их отношениями, оппозициями, их тождествами и нетождествами. Все это базируется на разных типах абстракции, которые различаются в соответствии с ярусами языка. Все они, однако, обладают одним общим свойством - свойством лингвистической абстракции, отличающей их от других абстракций (физической, химической, механической), поскольку язык всегда и везде есть духовная ценность и условие существования человека как представителя этих ценностей. Вот коротко то, что я думаю о лингвистической абстракции.7. Лексическая абстракция состоит в следующем: слово, являющееся самой конкретной единицей языка, находится в непосредственной корреляции не с объектом, а с классом объектов. Это касается не только нарицательных имен, но также и имен собственных (топонимии и ономастики). Собственные имена и имена нарицательные суть лишь две разные ступени лексической абстракции.8. Грамматическая абстракция не является какой-либо количественной ступенью по отношению к лексической абстракции. Это абстракция иного рода, так как грамматика не имеет никакого отношения к объектам или классам объектов, равно как к понятиям. Грамматика безразлична к лексическим корням, когда дело касается присоединения к ним флексионных элементов, и к лексическим единицам, когда дело касается их синтагматического сочетания.Интересно отметить, что для изучения фонематической системы языка необязательно знать его с лексической точки зрения, но абсолютно необходимо знать его морфологическую и лексемологическую структуру [3].9. Фонетическая абстракция также представляет собой качественно отличное явление. Если в английском имеется аффиксальная морфема -s, которая может быть показателем мн. числа и посессива в существительных и показателем 3 лица ед. ч. в глаголах, то эти три морфологических нетожества являются тем не менее фонологическими тожествами. Флексии в русских примерах стола (Р. ед. ч.) и дома (И. мн. ч.) образуют морфологические нетожества, но фонологически это тожества [4].10. Очевидно, что ввиду фундаментальной роли разных типов лингвистической абстракции и качественного различия между системами, находящимися на разных ярусах языковой структуры, не может быть универсально пригодной точки зрения на нейтрализацию языковых оппозиций.11. Вопрос о нейтрализации фонологических оппозиций более или менее ясен для большинства фонологических школ (я не беру в расчет школу Щербы, с которой расхожусь радикально).12. Вопрос о нейтрализации грамматических оппозиций должен решаться иначе. Я полагаю, что бинарный дихотомический характер фонологии прослеживается довольно легко (впрочем, с исключениями: ср. древнегреческий консонантизм). Но попытки построить дихотомию в морфологии имеют мало шансов на успех. Я имею в виду попытку Трубецкого [5], которая не кажется мне удачной, несмотря на богатство собранного и классифицированного материала, так как этот материал подгоняется под схему, ему не соответствующую.13. Что касается фонологической единицы, которая находится выше фонемы в структуре ярусов, мнения здесь различны, и я считаю, что мнение Мартине об архифонеме не совпадает с пражской фонологической терминологией [6]; московская фонологическая школа ввела понятие "гиперфонемы", не совпадающее с понятием архифонемы, поскольку гиперфонема не предполагает обязательно совокупности фонем, а может ограничиваться одной фонемой. Например, в русском языке на одном уровне (ударные гласные) различаются пять единиц и, э, а, у, о, но на другом уровне (безударные гласные) после твердых согласных и/э и а/о образуют недифференцированные единицы, и остается оппозиция между тремя гиперфонемами - и/э, а/о, у; эти гиперфонемы отражают нейтрализацию фонем и-э и а-о, у же остается идентичной самой себе, однако на этом уровне это уже не фонема, а гиперфонема у.14. Таким образом, даже в, фонологии и особенно в проблеме нейтрализации оппозиций не все вполне ясно, и мнения могут быть15. Термины типа "омонимия", "полисемия" (хотя разграничение явлений, ими обозначаемых, весьма спорно) могут с полным правом использоваться в лексикологии и, mutatis mutandis, в морфологии, но в фонетике они могут фигурировать только в кавычках, как метафоры. То же самое можно сказать о фонологическом термине "нейтрализация оппозиций", используемом в морфологии и лексикологии. Для морфологии главный критерий в данном случае - это вопрос парадигмы, парадигматических отношений, парадигматической формы, вообще "парадигматики", чего нельзя в чистом виде просто перенести в фонологию и лексику.16. Если мы устанавливаем шесть падежных форм для русского слова кость, хотя имеются лишь кость (им., вин.), костью (творит.) и кости (род., дат и предл.), то это объясняется общей парадигматикой русских существительных: при анализе нескольких парадигматических серий выявляются шесть форм [7] (то же самое должно быть справедливым mutates mutandis для примеров типа il mange - ils mangent и il finis - ils finissent во французском).17. Все предыдущие соображения касались, разумеется, не семантики, а единиц того или иного яруса языка и возможности их нейтрализации. Думаю, что нейтрализация может представляться в весьма разных аспектах вследствие различия в природе единиц, обусловленного разнообразием типов абстракции на разных структурных уровнях языка.18. Из вышесказанного не следует, что структурный анализ - это привилегия фонологии и что он неприменим к морфологии и лексикологии. Структурный анализ необходим для каждого яруса структуры, так же как и для всего языка в целом, причем не только при синхронном описании, но в главной мере и при историческом изучении, которое будет достоверным и адекватным своему объекту, только когда структурный анализ будет пронизывать все лингвистические дисциплины. ПРИМЕЧАНИЯ
1. Подробнее см.: Реформатский А.А. О соотношении фонетикии грамматики (морфологии) // Вопросы грамматического строя. М., 1955.2. Синтагмы рассматриваются здесь не как "фонетико-семантические" гибриды, подобно трактовке Граммона, Щербы, Виноградова, а как синтаксические биномы - вслед за Соссюром, Карцевским, Балли и Томашевским (я также развивал эту мысль в своих работах). 3. Ср. замечания Б. Трнки: Trnka B. Urování fonému// Acta Universitatis Carolinae, 1 954. Р. 21.4. Подробнее этот вопрос рассмотрен в ст.: Реформатский А.А.Что такое структурализм? // ВЯ. 1957. № 6.5. TCLP , 4. 1931; TCLP , 6, 1936.6. Trubetzkoy N.S. Das morphonologische System der russischenSprache // TCLP 1934.7. Я оставляю в стороне вопрос о двух родительных и двух предложных. Ср.: Jakobson R. Zur algemeinen Kasuslehre // TCLP , 4 1931.