Перевод текстов и документов > Несколько замечаний о структурализме

Несколько замечаний о структурализме

М.И. Стеблин-Каменский

НЕСКОЛЬКО ЗАМЕЧАНИЙ О СТРУКТУРАЛИЗМЕ

(Стеблин-Каменский М.И. Спорное в языкознании. - Л., 1974. - С. 48-56)

Выясняя, что такое структурализм, мне кажется, надо прежде всего отказатьсяот господствовавшей долгое время в нашем языкознании практики, которая заключаласьв том, что лингвистическое течение рассматривалось как философская система.Говорили о том, например, что структурализм "отрывает" что-то от чего-то(все равно, что от чего - диахронию от синхронии, звук от значения, фонетикуот фонологии, морфологию от синтаксиса и т.д.) и что, следовательно, структурализм- это "метафизика" и "идеализм", а тот, кто выдвигает такоеобвинение против структурализма, в силу этого (и, увы, часто только одного этого)"диалектик" и "материалист". Совершенно очевидно, что такогорода обвинения можно выдвинуть против любого лингвиста и в еще большей мерепротив любого математика, поскольку вся математика основана на "отрыве"от материи.

Прежде всего, думаю, надо признать, что структурализм - это течение в языкознании,а не философская система и что, следовательно, оценка структурализма должнаосновываться на роли этого течения в развитии языкознания как науки. Даже еслиэтот или иной представитель лингвистического структурализма и высказываетсяв чисто философском плане, это не определяет роли соответствующего течения вразвитии науки, точно так же как философские взгляды Шахматова или Пешковскогои их пресловутый "идеализм" не определяют роль этих ученых в разработкевопросов синтаксиса в русской и советской науке.

Вместе с тем, выясняя сущность данного научного течения, следует, по моемумнению, стремиться найти то, что в какой-то мере характерно для всехего разновидностей и всех его представителей. Нельзя, как это часто досих пор делалось, выхватывать высказывания одного из представителей того илииного течения или одно из проявлений последнего и выдавать его за сущность всегонаправления в целом. Так, очевидно, нельзя считать сущностью структурализма,например, те или иные высказывания Л. Ельмслева - наиболее крайнего из современныхлингвистов-теоретичков, точно так же, как нельзя считать сущностью структурализматенденцию к терминологическим излишествам - тенденцию, которая является естественнойболезнью всякой науки в период методологических исканий и которая особенно естественнав такой неупорядоченной в терминологическом отношении науке как языкознание.

Из сказанного следует, что структурализм - это вовсе не какая-либо законченнаясистема взглядов. В самом деле, если попытаться выделить то основное, что присущеконцепциям лингвистов, причисляющих себя к структурализму, то станет очевидно,что структурализм - это все оригинальные методологические искания последнихтридцати лет в области языкознания и что все эти методологические искания исходилииз одних и тех же чрезвычайно общих и элементарных положений, которые сводятсяк следующему: во-первых, язык - это система и должен исследоваться как система;во-вторых, исследование системы языка в определенный момент его существованияне должно подменяться исследованием его истории; в-третьих, предметом языковедческогоисследования должен быть именно язык, а не что-либо другое.

Едва ли найдется в наше время лингвист, который стал бы всерьез оспариватькакое-либо из этих положений. В течение последних десятилетий у нас в СоветскомСоюзе не раз появлялись статьи, в самых заголовках которых утверждалось, чтоязык - это система. Не случайно слово "система" почти превратилосьв трудах наших лингвистов в слово, лишенное лексического значения. Уже почтиневозможными (слишком прямолинейными) становятся выражения типа "в русскомязыке", "в немецком существительном" и т.п. и обязательными становятся:"в системе русского языка" (или, для разнообразия, "в структурерусского языка"), "в системе немецкого существительного" и т.д.Никто в нашей стране не станет, конечно, оспаривать и того, что история языкаи его синхронное описание - это разные вещи. Не случайно у нас появляются чистоописательные по своим установкам грамматики и даже ставился вопрос о методикеих составления. Никто не станет оспаривать и того, что предметом языкознаниядолжен быть именно язык. Ведь борьба с наследием марризма в значительной степении сводилась к утверждению необходимости сделать язык и закономерности его развития(так называемые "внутренние законы") самостоятельным объектом научногоисследования.

Но признание этих элементарных принципов еще не есть структурализм. Структурализмначинается там, где эти принципы не остаются декларативными, а кладутся в основуметодологических исканий и где из этих принципов делаются те или иные выводы.Отсюда ясно, что для исчерпывающей характеристики структурализма надо было быописать все многообразные методологические искания в области языкознания, имевшиеместо за последние 30 лет. Сделать это в журнальной статье, конечно, невозможно.Ведь структурализм - это и пражская фонология, и работы ряда непосредственныхучеников Ф. де Соссюра, и глоссематика Л. Ельмслева, и американская дескриптивнаялингвистика во всех разновидностях.

Элементарные положения, о которых говорилось выше, а также некоторые связанныес ними и вытекающие из них, как, например, противоположение языка и речи, были,как известно, с исключительной остротой сформулированы Ф. де Соссюром в его"Курсе общей лингвистики". Именно благодаря соссюровской формулировкеэти элементарные положения стали обязательной основой всех новых методологическихисканий в языкознании. Поэтому без преувеличения можно сказать, что по силевлияния, оказанного им на развитие языкознания, с Соссюром едва ли может сравнитьсякакой-либо другой ученый в истории языкознания. К сожалению, у нас до сих поринтересовались не столько ролью Соссюра в развитии методов лингвистическогоисследования, сколько тем, что он "оторвал" что-то от чего-то (например,язык от речи, диахронию - от синхронии, а одно время у нас утверждалось также,что Соссюр "оторвал" языковую надстройку от ее материального базиса)и, следовательно, был "метафизиком" и "идеалистом".

Наиболее очевидны теоретические основы новых методологических исканий в областизвуковой стороны языка. Вся современная фонология, или фонетика, в истории которойпериод деятельности пражского лингвистического кружка был наиболее блестящейстраницей, совершенно явно имеет своим исходным пунктом понятие системыфонем или понятия фонемы как элемента системы. Заслугой пражских структуралистов- Н.С. Трубецкого и его соратников и является то, что благодаря их работам понятиясистемы фонем и фонемы как элемента системы вошли в обиход мировой науки и былииспользованы сотнями ученых в конкретных исследованиях звуковой стороны различныхязыков мира. Именно в области фонологии анализ, абсолютно свободный от структуралистскихпринципов, стал в сущности вообще невозможным. Но, конечно, вполне естественно,что хотя Н.С. Трубецкой и дал в своих "Основах фонологии" глубокопродуманную методологию анализа звуковой системы языка, ни он, ни пражская фонологияв целом не сказали последнего слова в этой области. Многое в фонологии (и, вчастности, сами критерии фонологического анализа) продолжают быть предметомспоров, и между современными теоретиками-фонологами существует ряд существенныхразногласий.

Важную роль в развитии фонологии безусловно сыграло и соссюрианское противопоставлениедиахронии и синхронии. Именно благодаря ему стали актуальны чисто синхронныеисследования фонологических систем языков мира. Обнако часто забывают, что структуралистскоедвижение с самого момента своего возникновения внесло существенную поправкув соссюровскую антиномию. В то время как де Соссюр отрицал системный характердиахронических изменений и находил систему только в синхронии, уже в Первомманифесте структуралистов, с которым они выступили в 1928 г. на Первом международномконгрессе в Гааге, было указано на необходимость признания системного характерадиахронических изменений. Эта структуралистская поправка к Соссюру была, посуществу, конечно, лишь выводом из идей самого Соссюра о языке как системе.То, что он не сделал этого вывода, имело свое историческое объяснение: диахроническиеисследования в том виде, в каком они практиковались при Соссюре (я имею в видуисторические фонетики младограмматиков с характерным для них распылением звуковыхизменений на бесчисленное количество не связанных между собой актов), были действительнопрямым и полным отрицанием системного характера диахронических изменений. Принципыструктуралистской исторической фонетики, или "диахронической фонологии",были разработаны позднее в работах Р. Якобсона, А. Мартине, А. Одрикура и некоторыхдругих лингвистов и применены в ряде конкретных исследований [1].Пожалуй, ни в одной области языкознания новые методы исследования не были такплодотворны, как именно в "диахронической фонологии".

Основное положение "диахронической фонологии" (т.е. признание системногохарактера диахронических изменений) высказывалось позднее и в нашей науке [2].Однако, к сожалению, в конкретных исследованиях почти никто не решался применитьэтот структуралистский принцип, и поскольку историческая фонетика старого типаявно изжила себя, изучение звуковых изменений стало у нас одной из наименеепопулярных и наиболее отсталых областей языкознания. Характерно, например, чтоиз сотен защищенных в последние десятилетия диссертаций по германским языкам,насколько мне известно, только одна посвящена звуковым изменениям [3].

В развитии фонологии важную роль играло, несомненно, и убеждение в том, чтонеобходимо устранить из языкознания все, что не является языком, т.е. системой.Ведь именно это обусловило характерное для структуралистов требование отделениефонологии как науки о системе фонем от фонетики как науки о звукахречи. Но этотребование было, конечно, в то же время требованием главенства фонологии надфонетикой, и поэтому оно не могло не привести к тому, что фонетика оказаласьпоглощенной фонологией или растворенной в ней и что фактически двух наук всеже не получилось.

Успешная разработка структуралистских методик анализа звуковой стороны языкастимулировала возникновение науки, в которой данные фонологии используются вморфологическом анализе, т.е. возникновение морфонологии; этим же можно объяснитьпопытки применения методов фонологии к морфологии. Если звуковая сторона языкасводится к более или менее стройной системе очень небольшого числа элементови именно благодаря этому поддается точному анализу, то нельзя ли усмотреть аналогичнуюструктуру и в области языкового содержания, в частности в области грамматическихзначений? Так, например, в очень абстрактных и терминологически трудных работахглавы копенгагенской школы структуралистов Л. Ельмслева основным, пожалуй, иявляется то элементарное положение, что структуры "выражения" и "содержания"а языке параллельны и что как в том, так и в другом есть формальная стороны,представляющая собой систему, которая и должна быть объектом языкознания.

Характерно, однако, что Л. Ельмслев ограничивается очень хитроумными, но чистоумозрительными схемами и не пытается применить свои теории в конкретных исследованиях(если не считать его работы о категории падежа, о которой см. ниже). Что жекасается очень немногочисленных попыток конкретного исследования у последователейЛ. Ельмслева, то за терминологическими ухищрениями в этих работах трудно обнаружитьчто-либо методологически новое [4]. Опровержениемтеории Л. Ельмслева является, таким образом, не то, что она "отрывает"что-то от чего-то, но то, что она не помогает конкретным исследованиям.

В области грамматики такое понимание структуры языка приводило к попыткамнайти систему "общих" значений грамматических форм [5].Однако при всем остроумии некоторых из этих попыток для них всех характерноболее или менее произвольное втискивание фактов в априорную схему. Системы,аналогичные системе фонем, в области грамматических значений явно не получалось.Структура языкового содержания оказывается во всех случаях настолько более сложной,чем структура языкового выражения, что параллелизм между этими структурами удаетсядоказать только ценой насилия над фактами.

В связи с этим стоит вопрос о применении математических методов исследованияв грамматике как науке. Если грамматический строй есть система и если теориейсистем занимается математика, то естественно предположить, что математическиеметоды исследования применимы и в грамматике, и, разумеется, превращение грамматикив науку, опирающуюся на математические вычисления, или точную науку, можно былобы только приветствовать. Но все дело в том, такими ли системами, какой являетсяязык (и, в частности, его грамматический строй), занимается математика и, следовательно,применима ли математика к таким системам, как язык? Во всяком случае, попыткиприменения математических методов в грамматике сопровождаются, как правилом,таким количеством оговорок или поправок, апеллирующих к тому, что не подчиняетсяконтролю математики, что напрашивается вывод: если в принципе применение математическихметодов в грамматике и возможно, то практически оно пока что ничего не дает.

Для структуралистской грамматики всегда была важной проблема последовательногоразграничения диахронии и синхронии. Эта проблема стала едва ли не центральнойдля амерканского структурализма или так называемой "дескриптивной лингвистики".Последняя возникла на базе изучения многочисленных американских языков, доступныхдля описания только в синхронном плане (поскольку прошлые этапы развития этихязыков не зафиксированы в памятниках) и плохо поддающихся описанию старыми методами.Дескриптивисты стремятся освободиться от старых методов и создать новые, обеспечивающиеболее последовательное и полное описание языка. Это объясняется, в частности,тем, что в указанных методах есть обычно известный отзвук диахронической точкизрения. Так, когда говорят, например, что "такая-то форма образуется оттакой-то исходной формы посредством такого-то процесса", то как бы подразумеваютразвитие от исходного к производному.

Чтобы избежать этого, дескриптивисты предлагают, например, анализировать английскуюформу took (в традиционном описании - прошедшее время от глагола take, образованноепосредством внутренней флексии) как вариант морфемы take + нулевой вариант морфемы-ed, или как вариант морфемы -ed + нулевой вариант морфемы take, или как прерывныйвариант морфемы take + инфиксированный вариант морфемы -ed, и т.д. [7].Против каждого из этих методов анализа, конечно, можно выдвинуть возражения(можно, например, указать на то, что в форме took явно нет двух последовательныхзначащих элементов или что элементы значения в нем явно не распределяются линейно,и т.д.). Однако анализы эти приведены здесь не для того, чтобы их опровергать.Дело в том, что методы, разрабатываемые дескриптивистами, отнюдь не представляютчего-то целого и законченного. В частности, для дескриптивистов как раз характернамножественность предлагаемых решений, которые хорошо иллюстрируют приведенныевыше анализы. Что из методов, разрабатываемых дескриптивистами, оправдываетсебя в конкретных исследованиях, пока еще неясно. Однако бесспорно положительнымявляется то, что в процессе разработки этих новых методов заметными становятсянепоследовательность и ограниченность старых методов синхронного описания.

Важную роль в структуралистской грамматике играло и продолжает играть требованиеустранения из грамматики всего, что не является языком, или, поскольку язык- это система, всего, что не входит в систему, которую представляет собой язык.Это совершенно законное в своей основе требование распространилось прежде всегона значение в широком смысле. Ведь именно через посредство значений слов илиграмматических форм в язык оказываются в какой-то мере включенными все содержаниесознания и вся отраженная в сознании действительность, и тем самым границы того,что должно изучаться языкознанием, становятся очень расплывчатыми.

Требования устранения значения из грамматического анализа характерно большевсего для американских дескриптивистов-дистрибуционалистов, т.е. сторонниковсведения описания грамматических элементов языка к описанию их распределенияв речи. Это требование, которое нашло выражение еще в работах Л. Блумфилда [8],принято расценивать как отражение бихевиоризма в языкознании и критиковать сэтой точки зрения. Однако это требование имеет, как мне кажется, гораздо болееглубокие и, конечно, соссюрианские корни. Характерно, с одной стороны, что подобноеже положение выдвигает и Л. Ельмслев [9] и,с другой стороны, что современные американские дескриптивисты критикуют Л. Блумфилдакак раз за его бихевиоризм [10]. Но вопрос,существенный для языкознания, заключается, конечно, не в том, каковы теоретическиекорни этого требования, а в том, удается ли кому-нибудь в своем конкретном исследованиидействительно его удовлетворить. Устранение значения в работах дистрибуционалистовиллюзорно: хотя критерий значения не используется ими открыто, в скрытом видеон постоянно применяется [11].

Таким образом, происходящие в течение последних тридцати лет искания новыхметодов лингвистического исследования отнюдь не привели к какой-то законченнойи общепринятой системе взглядов. В анализе некоторых сторон языка, и преждевсего в анализе его звуковой стороны, они дали бесспорно положительные результаты;в анализе других его сторон такие результаты, по-видимому, еще не получены.Тем не менее, даже и в случаях, когда эти искания не имели бесспорно положительныхрезультатов, значение их для развития языкознания заключалось в том, что онизаставляли критически пересматривать старые догмы и способствовали осознаниюнесовершенства старых методов лингвистического исследования.

Примечания

1. См.: Jakobson R. Prinzipen der historischenPhonologie. - "Traveaux du Cercle linguistique de Prague", 4, 1931,p. 247; Martinet A. Role de la correlation dans la phonologie diachronique.- Там же, 8, 1939, p. 273; Haudricourt A.G. Quelques principes de phonologiehistorique. - Там же, 8, 1939, p. 270; см. также Juilland A.G. A bibliographyof diachronic phonemics. - "Word", v. 9, 1953, p. 198 и MartinetA. Economie des changements phonetiques. Berne, 1955.

2. См., например: Смирницкий А.И. Древнеанглийскийязык. М., 1955, с. 5 и сл. (впрочем, и здесь полемика с Соссюром выдаетсяза полемику со структурализмом, хотя ведется фактически с позиций структурализма).

3. См.: Крупаткин Я.Б. Стяжение дифтонговai, au в западногерманских языках. Канд. дис., Л., 1955.

4. См., например: Flydal L. En spraklig analyse

5. См., например: Hjelmslev L. La categoriedes cas. Etude de grammaire generale. - "Acta jutlandica", 7, 1- 1935 и 9, 2 - 1937; Jakobson R. Beitrag zur allgemeinen Kasuslehre (Gesamtbedeutungender russischen Kasus). - "Traveaux du Cercle linguistique de Prague",6, 1936; Brondal V. Praepositionernes teori (Indledning til en rationel betydningslaere).Kobenhavn, 1940.

6. См., например, статью З.С. Харриса (HarrisZ.S. From phoneme to morpheme. - "Language", v. 31, 1955, № 2),где предлагается в принципе математический метод морфемного анализа, основанныйна том, что границы между морфемами, как правило, совпадают с максимумамив количестве возможных фонем в данном положении.

7. См. Hocket Ch. Two models of grammaticaldescription. - "Word", v. 10, 1954, № 2-3.

8. См., например: Bloomfield L. Languageor ideas. - "Language", v. 12, 1936, № 2.

9. См., например: Hjelmslev L. Omkring sprogteoriensgrundlaeggelse. Kobenhavn, 1943, s. 71.

10. См.: Wells R. Meaning and use. - "Word",v. 10, 1954, № 2-3.

11. См. статью Фрея (Frei H. Criteres dedelimitation. - Ibid.), где содержится острая критика дистрибуционалистовс этой точки зрения.