Перевод текстов и документов > А.А. ЛЕОНТЬЕВ Социальные факторы языковой ситуации в Папуа Новой Гвинее

А.А. ЛЕОНТЬЕВ Социальные факторы языковой ситуации в Папуа Новой Гвинее

А.А. Леонтьев

СОЦИАЛЬНЫЕ, ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ ЯЗЫКОВОЙ СИТУАЦИИВ ПАПУА НОВОЙ ГВИНЕЕ

(О языках, фольклоре и литературе Океании. - М., 1978. - С. 5-15)

Прежде чем анализировать языковую ситуацию в бывшей австралийской части НовойГвинеи (мы, таким образом, оставляем в стороне Западный Ириан), необходимо датьее самую общую характеристику.

Прежде всего, отметим, что на сравнительно небольшой территории Папуа НовойГвинее наблюдается редкостная многочисленность различных папуасских языков.Их общее число не поддается точному определению и может быть грубо оценено внесколько сот. При этом нет ни одного языка, на котором говорило бы более 100тыс. человек, а на многих из них говорит менее 100 человек. Далее, лишь сравнительнонемногие из этих языков генетически близки настолько, что между носителями возможновзаимопонимание; подавляющее большинство их, если и родственны генетически (чтоеще не доказано), отстоят друг от друга достаточно далеко в отношении фонетики,грамматики и лексики. Кроме того, существует несколько десятков меланезийскихязыков, относительно близкородственных, но не взаимопонимаемых.

Отсюда совершенно естественно возникновение межплеменных языков-посредников,применяющихся в сферах управления, образования, культуры, торговли и т.п. Онифункционируют на следующих трех основных уровнях [1]:

1. "Ближайшие" языки, т.е. языки непосредственного (контактного)межплеменного общения близко живущих племен. Так, например, в районе Майкелрасселены три племени - камано (12 тыс.), яте (20 тыс.) и усуруфа (600 чел.).Почти все усуруфа трехъязычны, т.е. языки камано и яте выступают для них средствоммежплеменного общения.

2. Зональные языки, т.е. языки ареального распространения, служащие языками-посредникамидля достаточно большой территории. Их возникновение обычно связано с потребностямиэкономического характера (язык торговли и т.п.), примером чего может служитьтак называемый островной киваи в бывшем Западном округе Папуа. Интересно, чтов качестве зональных языков чаще всего выступают меланезийские языки (мапам,грагед, ябем, ведау, добе, суау, куануа, моту), чем папуасские. Видимо, этосвязано с тем, что меланезийские племена расселены в прибрежной полосе и болееразвиты в социально-экономическом отношении.

3. Общие языки: полицейский моту (police motu), хотя, видимо, правильно былобы назвать его административным моту (самоназвание - "хири моту"),и меланезийский пиджин (melanesian pidgin), иногда называемый неомеланезийскимязыком (neomelanesian), но более известный в последнее время как "ток-писин".Первый из этих языков распространен исключительно в Папуа. Он возник на баземеланезийского языка моту, на котором говорят около 10 тыс. человек в окрестностяхПорт-Морсби, как его пиджинизированный вариант. На 1973 г. число пользующихсяэтим языком оценивалось примерно в 150 тыс. Для сравнения укажем, что на одномиз наиболее распространенных и социально престижных папуасских языков ПапуаНовой Гвинее, чимбу, вместе с его диалектами говорят примерно 100 тыс. человек[18, c. 10-11; 16, c. 351-352]. Второй, имевший с самого начала более широкоераспространение, заметно делается реальным общим языком всей страны: если в1966 г. С. Вурм оценивал число говорящих на нем примерно в 300 тыс. человек,в 1969-1970 гг. - в 500-530 тыс. человек, то в 1973 г. - более чем в 1 млн.человек - при общем туземном населении 2412 тыс. человек (на 1970 г.) [18, c.12]. Выступая в 1975 г. в Институте языкознания АН СССР, Вурм оценил число говорящихна ток-писине уже в 1,5 млн. человек.

Сравнивая социолингвистический статус хири моту (ХМ) и ток-писин (ТП), можнозаметить, во-первых, различие в количественных тенденциях: бурный рост числаговорящих на ТП и сокращение числа говорящих на ХМ. Во-вторых, как указываетВурм, ХМ воспринимается социально-психологически как язык определенной замкнутой- территориально и культурно - группы, в то время как ТП локально не ограничен[18, c. 12]. Наконец, в-третьих, лингвистически ХМ остается меланезийским языком,в то время как ТП не имеет ярко выраженных меланезийских особенностей и с точкизрения словаря на 80-90% независим от меланезийской лексики (см. об этом ниже).Если можно говорить об относительной трудности того или иного языка для усвоения(что требует специального обсуждения), то ТП по ряду своих характеристик болеелегок. Эти соображения и ряд других заставляют нас, не обсуждая в подробностяхсовременное положение ХМ, сосредоточиться на более детальном анализе ТП какнаиболее реального (в будущем) государственного языка Папуа Новой Гвинеи. Однакопопутно мы будем затрагивать и проблемы его взаимоотношения с ХМ, английскими отдельными папуасскими языками.

Одним из наиболее распространенных предрассудков, заставляющих лингвистовнегативно оценивать ТП, является мнение о нем как о "языке колонизаторов",якобы насильственно внедрявшемся австралийской администрацией и навязанном коренномунаселению против его воли. Именно из этого, видимо, исходила Организация ОбъединенныхНаций, выступившая в 1953 г. с призывом ограничить распространение ТП на НовойГвинее. Этот демарш ООН, как теперь ясно видно, основывался на неточной информации,а главное, не мог иметь никаких реальных последствий: число говорящих на ТПпродолжало увеличиваться. Более того, объективно позиция ООН оказалась выгоднойтой части австралийской администрации, которая действительно насильственно насаждалаанглийский язык как язык управления и язык образования.

На деле ТП очень далек от того, чтобы быть только языком управления. Лучшимдоказательством является тот факт, что впервые попадая в не исследованные ранееобласти Новой Гвинеи, европейцы нередко сталкиваются с ТП как уже сложившимсяязыком межплеменного общения. В сущности, он не является пиджином в традиционномсмысле этого слова [1]: в настоящее время онявляется родным языком примерно для 15 тыс. человек в Новой Гвинее и на о-вахМанус и, таким образом, должен считаться креольским языком.

Интересно сопоставить статистические данные о распространении английскогоязыка, ТП и ХМ (эти данные относятся к 1966 г. и касаются только взрослых -старше 10 лет) [2]. Среди коренного населенияанглийским языком владели тогда 13,26%, ТП - 36,46, ХМ - 8,13%. Среди некоренного(около 50 тыс.; по оценке 1970 г., примерно то же число) английским владеют97,18%, ТП - 66,81, ХМ - 8,31%. Это означает, во-первых, что в настоящее время,по самой грубой оценке, процент владения ТП среди туземного населения приближаетсяк 80-90 (ср. приведенные выше данные о росте абсолютного числа говорящих наТП), так как ни общее население, ни уровень владения английским и ХМ существенноне изменились. Во-вторых, это означает, что у большинства некоренных жителейстраны ТП является языком общения наряду с английским; по-видимому, число такихдвуязычных европейцев (кроме них, Папуа Новую Гвинею населяют японцы, китайцыи др.) неминуемо должно расти в связи с курсом на укрепление государственногоаппарата местными кадрами, проводимым правительством Майкла Сомаре. Важно учитыватьтакже, что европейское население фактически сосредоточено в нескольких точкахострова. Так, в 1964 г. из 11 тыс. европейцев, проживавших в Папуа, 7 тыс. былосконцентрировано в Порт-Морсби, а из 13 тыс. приживавших на подопечной территорииНовая Гвинея, более половины жили в Рабауле, Лаэ и Маданге. В Рабауле жила иполовина всех новогвинейских китайцев [4, c. 68-69]. Значительная часть европейцев,особенно небританского происхождения, - миссионеры, практически поголовно владеющиеТП и местными языками. И наконец, все приведенные выше статистические данныеозначают, что подавляющее большинство европейского населения, сталкиваясь снеобходимостью овладеть языком-посредником, избирают в качестве такового ТА,а не ХМ.

Еще до объявления Папуа Новой Гвинеи самоуправляющейся территорией (1 декабря1973 г.) австралийские власти были вынуждены создать сначала Исполнительныйи Законодательный советы (1951 г.: из 28 членов последнего только трое должныбыть коренными жителями) и туземные советы местного управления, а затем нечтовроде парламента - Палату ассамблеи и органов местного управления (в последнихон быстро стал ведущим). К моменту выборов 1972 г. резко изменилась политическаяситуация. Возникли политические партии: Объединенная национальная партия (1965)и Пангу пати (1967). Первая из них из либеральной партии (с элементами национализма),представляющей коренное население, трансформировалась в партию консервативнойпроколониальной группы. Не случайно ее основатель, видный профсоюзный деятельПапуа Новой Гвинеи Оала-Оала Раруа позже выступил одним из инициаторов созданияПангу пати. Эта последняя возглавила коалицию, победившую на выборах 1972 г.под знаменем самоуправления; ее лидер Майкл Сомаре стал главным министром (премьер-министром)самоуправляемой Папуа Новой Гвинеи, а после объявления ее независимости 16 сентября1975 г. - руководителем независимой Папуа Новой Гвинеи. Все это существеннодля нашей проблемы потому, что Пангу пати и нынешнее новогвинейское правительствовзяли курс на пропаганду ТП в качестве общего языка всей новогвинейской нации.Развитие ТП оказалось, таким образом, тесно связанным с национально-освободительнымдвижением в Папуа Новой Гвинее. Как писал еще в 1968 г. С. Вурм, "многиетуземцы Новой Гвинеи, включая некоторых членов Палаты Ассамблеи, начинают ощущатьпиджин как предмет национального чувства и не рассматривают его как средствосоциального давления, а скорее как орудие самосознания" [16, c. 362].

Вообще, английский язык воспринимается на Новой Гвинее прежде всего как языкавстралийской администрации и называется на ТП "tok ples bilong Sidni"- "язык, на котором говорят в Сиднее". "Министр территорий, утверждая,что английский язык послужит "объединительной силой" для коренногонаселения, невольно выдал скрытое желание колонизаторов, когда добавил: "Они[коренные жители] будут заимствовать английские идеи по мере изучения языка"[15; цит. по 2, с. 155]. Конечно, коренные жители страны, особенно интеллигенция,это ясно сознают, несмотря на изменение культурной политики правительства Австралии.

Однако английский язык занимает до сих пор очень сильные позиции как языкобразования. На этой почве он уже два десятилетия с переменным успехом соперничаетс местными языками - ХМ и ТП. Английский язык в качестве языка школы навязывалсяавстралийскими властями; он является, в сущности, единственным языком среднегопрофессионального и высшего образования. Австралийские коммунисты с самого началасчитали необходимым начальное обучение на родном языке; ту же позицию занималии занимают прогрессивные австралийские папуасоведы со главе с С. Вурмом и А.Кэпеллом, предложившие - если обучение на родном языке оказывается нцелесообразным- использовать lingue franche, в том числе ХМ и ТП. Правительство Майкла Сомаретакже взяло курс на введение ТП в качестве языка школьного обучения.

Возникает вопрос: что стоит за этим "если"? Обучение на родном языкепредполагает существование достаточной литературы на этом языке. Но даже есливзять самые большие (по числу говорящих) папуасские языки, например кева иливахги (на обоих говорит около 40 тыс.), то оказывается, что, по данным на 1972г., на языке кева не существует никакой литературы, кроме учебников, а на языкевахги еще и две брошюры: "Мухи - наши враги" (тираж 41- экз.) и "Выращивайтехороший кофе" (300 экз.) [7; 8]. Немногим богаче литература на меланезийскихязыках: так, на языке добу кроме учебной и религиозной литературы имеется книгапо истории и географии Папуа и книга "Наши друзья в Австралии".

Как обстоит дело в этом смысле с ТП? На этом языке выходит несколько газет,например "Nu Gini Toktok" - орган Пангу пати, "Wantok" -двухнедельник, выходящий в Веваке, "Nius Bilong Yumi" - тоже двухнедельник,литературный журнал "Kovave"; на ТП опубликованы оригинальные стихи,песни, пьесы и другие литературные произведения в серии "Papua Pocket Poets",не говоря о переводе Нового завета. Культурная значимость ТП явно растет. Нанем ведутся систематические радиопередачи, выходят многочисленные популярныеброшюры, на нем идут спектакли самодеятельных театральных коллективов и пр.На ТП переведен и ряд произведений мировой классической литературы.

Следует подчеркнуть, что ТП, как и ХМ, все последнее время, в том числе итогда, когда австралийское правительство стремилось ограничить их распространение,оставались основными "рабочими языками" христианских миссий в ПапуаНовой Гвинее. Просветительскую роль этих миссий нельзя недооценивать. Так, еслигосударственных школ до конца второй мировой войны вообще не было, то при миссияхуже с конца XIX в. существовали так называемые "пасторские школы",где учили, в частности, грамоте на родном языке, хотя уровень этих школ былчрезвычайно низким и никакого серьезного образования, даже начального, датьони не могли.

Что же касается английского языка, то известный папуасовед Д. Лэйкок отмечал,что английский "до последнего времени был лишь языком небольшой образованнойэлиты в Порт-Морсби и Рабауле" [12, c. 890]. На большей части остальнойтерритории он практически неизвестен. Так, во время пребывания советской экспедициина Берегу Маклая "в деревне Бонгу приходилось специально искать людей,говоривших по-английски, и постоянно держать их при себе, чтобы работа не прерывалась"[4, c. 28]. Однако побывавшие в той же деревне Н.А. Бутинов и Н.М. Гиренко отмечают,что некоторые молодые папуасы неплохо говорят по-английски (обучение в местнойшколе идет на английском языке).

Из приведенных выше данных очевидно, что ТП имеет реальные шансы стать в самомближайшем будущем общим языком Папуа Новой Гвинеи, быть может - национальнымязыком. Обладает ли он необходимыми для этого качествами и прежде всего можноли вообще считать его полноценным орудием общения? Этот риторический вопрос,странный для профессионального лингвиста, приходится задачь, так как едва лиможно найти другой язык, в отношении которого имело бы хождение столько необоснованныхпредрассудков и о котором публиковалось бы столько неверной информации. В 1975г. журнал "За рубежом" (№ 33) перепечатал статью из "Defencenationale", где говорится, что ТП - "смесь английского, немецкогои голландского языков с сильной примесью местных наречий". Этнограф Н.А.Бутинов характеризует его как смесь английской лексики с меланезийской грамматикой.Шведский врач Фини Риделанд, живший на о-ве Бугенвиль, пишет: "Сейчас впиджин-инглиш только сорок процентов английских слов... Остальные шестьдесятпроцентов слов заимствованы из немецкого, испанского, малайского, а также изпапуасских и меланезийских языков. Словарный запас неомеланезийского не превышаеттысячи слов" [3]. Датский путешественникА. Фальк-Ренне утверждает, что словарный запас ТП не превышает 600 слов. Онже приводит такой пример: "Кобулудумана видел, как паук плетет паутину".Эта краткая и для нас совершенно ясная фраза звучит в пиджин-инглиш так: Kobuludumanai lukim spaida i wokin haus bilongemlong ol dispela... [следует еще 26 слов- А.Л.]" [9, с. 42].

На самом деле эта фраза выглядит проще: Kobuludumana i lukim spaisa i wokimhaus bilongem; все остальное прибавлено автором для занимательности.

Конечно, словарь ТП несводим к 600 словам, не говоря о том, что он интенсивнорасширяется, в основном за счет англицизмов, интернационализмов и вообще заимствований,вслед за расширением социальных функций ТП. По данным Д. Лэйкока, он составляетне менее двух тысяч слов [4]. К тому же считатьслова ТП по принципу "слово - часть текста между двумя пробелами"ошибочно: в ТП множество атрибутивных сочетаний с соединительным элементом ибез него, семантически целостных и функционально тождественных слову, но в орфографииТП пишущихся как два (три) отдельных слова. Считать каждый элемент словом всеравно что считать отдельными словами все корни и аффиксы русского языка. Так,например, сбрник псалмов на ТП называется buk singsing, ветка - han bilong diwai'рука дерева', сухое время года - taim bilong san 'время солнца'. Нет никакихсомнений, что каждое из этих сочетаний соответствует одному понятию и воспринимаетсякак целое; значит, при подсчете объема словаря они должны рассматриваться некак два (или три), а как одно слово.

В ТП от 75 до 80% основ английского происхождения, причем в конкретных текстах- в зависимости от их тематики - этот процент варьируется от 60 до 90. 11% словарязаимствованы из меланезийского языка толаи (по Михаличу - 15%, по Вурму - от15 до 20%). Остальные языки, участвовавшие в формировании ТП, - это меланезийскиеи полинезийские (6%), малайский (1%), немецкий (4%); наконец, до 3% составляетлатинская лексика религиозного характера [13, c. XI]. Таким образом, ТП не болеесмешан, чем любой европейский, замечает Лэйкок; действительно, в английскомязыке (по разным оценкам) от 50 до 66% заимствованной французской лексики -но есть ли это основание для сомнения в его "полноценности"?

Часто утверждается, что на ТП якобы нельзя выразить сложных понятий. Междутем словарь ТП включает политические, правовые, этические, религиозные, медицинские,технические термины [14]. По сообщению американского исследователя ТП Р. Холла,ему приходилось наблюдать, как встречавшиеся на Новой Гвинее европейцы, не владевшиедругим общим языком, кроме ТП, успешно вели на нем беседы о теологии и международномправе [10, c. 146].

Что касается грамматики ТП, то она действительно имеет много меланезийскихособенностей, но никак не может быть названа чисто меланезийской.

Одним словом, очевидно, что по своим потенциальным возможностям ТП ничем неуступает любому другому языку, в том числе любому европейскому. Видимо, многоеиз того, что говорится и пишется о ТП, связано с тем остроумно отмеченным Вурмомфактом, что многие из европейцев, живущих на Новой Гвинее, лишь "думают,что они знают пиджин", на деле же имеют о нем совершенно недостаточноепредставление [19, c. 3].

Итак, в настоящий момент происходит заметная политическая, экономическая икультурная консолидация различных народностей Папуа Новой Гвинеи. Несмотря насильные сепаратистские и трибалистские тенденции, дело явно идет к созданиюновогвинейской нации. А это ставит на повестку дня проблему национального языка.На эту роль могут предендовать английский и ТП.

ТП - реальный язык общения, широко распространенный среди населения, ощущаемыйкак "свой" язык, т.е. связанный с формирующимся национальным самосознаниемжителей Папуа Новой Гвинеи. Это для многих язык среднего образования, язык прессыи радио. Однако он до сих пор не кодифицирован, нормы его как языка литературыи письменности не установились. С другой стороны, за пределами Новой Гвинеипрактически отсутствуют люди, знающие ТП, не говоря уже о какой бы то ни былолитературе на этом языке, а это значит, что ни о каком международном общениине может быть речи (если не считать близкого ТП пиджина Новогебридских островови еще некоторых пиджинов Океании).

Английский язык - язык колонизаторов, малоизвестный коренному населению, непопулярный.Однако это язык высшего образования, язык интеллигенции и международного общения.Едва ли следует думать, что он в ближайшем будущем уступит все эти позиции.Поэтому, видимо, можно согласиться с оценкой Вурма, который указывает: "Наполитическом уровне есть возможность, что пиджин может стать серьезным кандидатомв национальные языки будущей независимой Папуа Новой Гвинеи, хотя английский,как следует ожидать, останется официальным языком в областях вроде высшего образования,верховной администрации и отношений с внешним миром" [7, c. 1010].

Так или иначе, ясно, что ТП заслуживает самого пристального внимания и изучениясо стороны специалистов по языкам и культурам Океании. Это язык с большим будущим,язык, интенсивно развивающийся во всех отношениях и, добавим, чрезвычайно интересныйв лингвистическом отношении.

Примечания

1. Ср., например "пиджин... результатязыкового компромисса, не являющийся ничьим родным языком и употребляемыйдвумя или несколькими языковыми коллективами, когда они вступают в общение"[6, c. 508].

2. Данные, заимствованные из официальныхматериалов Статистического бюро Папуа Новой Гвинеи, приводятся по [11]. Существенноотметить, что в настоящее время (сообщение С. Вурма, 1976 г.) ТП владеет свыше80% детей.

3. См. [5, 24]. В остальном автор дает довольноточное и объективное описание ТП.

4. Это легко подсчитать, помножив число заимствованныхиз малайского слов (а их 120) на 100. Лэйкок утверждает, что в ТП 1% малайскихзаимствований [см. 11, с. 115].

Литература

1. Кондратов А.М. Геолингвистическая ситуация в Океании.- Новые тенденции в развитии Австралии и Океании. М., 1971.

2. Морозов С.Н. Английский колониализм. М., 1967.

3. Путилов Б.Н. Песенно-музыкальные коллекции МАЭ с острововОкеании. - Культура народов Австралии и Океании. Л., 1974.

4. Пучков П.И. Население Океании. М., 1967.

5. Риделанд Ф. Остров в Меланезии. М., 1974.

6. Тэйлор Д. "Функция - форма" в "нетрадиционныхязыках". - "Новое в лингвистике", вып. 6. М., 1972.

7. Bibliography of the Summer Institute of Linguistics. SantaAna, 1968.

8. Bibliography of the Summer Institute of Linguistics. Papua- New Guinea Branch. Ukarumpa, 1973.

9. Falk-Ronne A. Dobrodruzstvi u kanibalu. Praha, 1972.

10. Hall R. Pidgin and Creole Languages. Ithaca, 1966.

11. Laycock D. Pidgin English in New Guinea. - English Transported.Canberra, 1970.

12. Laycock D. English and Other German Languages. - Linguisticsin Oceania. The Hague - Paris, 1970.

13. Laycock D. Materials in New Guinea Pidgin (Coastal andLowlands). Canberra, 1974.

14. Mihalic F. The Jacaranda Dictionary and Grammar of MelanesianPidgin. Brisbaine, 1971.

15. "Pacific Islands Monthly". December 1959.

16. Wurm S.A. Papua-New Guinea Nationalhood. The Problemof a National Language. - Language Problems of Developing Nations. N.Y., 1968.

17. Wurm S.A. Pidgin, Creoles and Lingue Franche. - Linguisticsin Oceania. The Hague - Paris, 1970.

18. Wurm S.A. The Problem of a National Language in Papua-NewGuinea. - Linguistic Communication, 1973, 10.

19. Wurm S.A. New Guinea Highlands Pidgin: Course Materials.Canberra, 1974.