Теккерей - гуманист и сатирик

В. Ивашева

ТЕККЕРЕЙ - ГУМАНИСТ И САТИРИК

(Теккерей У. Собрание сочинений. Т. 1. - М., 1974)

1

Уильям Мейкпис Теккерей (1811-1863) давно занял свое заслуженное место средиклассиков мировой литературы, и сегодня уже никто не сомневается в силе егодарования и значении его наследия. Но слава пришла к Теккерею поздно, и признаниедалось ему не легко. О Теккерее как крупнейшей литературной силе, единственномсопернике Диккенса в Англии, заговорили только тогда, когда вышла его знаменитая"Ярмарка тщеславия". А вышла она на половине творческого пути большого мастера,когда тяжелая болезнь уже подтачивала его силы и жить ему оставалось не такмного.Шел 1848 год, а за плечами лежали годы упорного труда и десятки произведенийпрозаика, публициста, литературного критика...Отечественная критика долго "не замечала" Теккерея. Приписывать это обстоятельствотому, что он выступал вплоть до "Ярмарки тщеславия" под самыми различными псевдонимами(Желтоплюш, Фиц-Будл, Титмарш, Полисмен Икс, Де ля Плюш и др.) и в различныхжурналах (сначала преимущественно в "Журнале Фрэзера", потом, уже в 440-х годах,в знаменитом сатирическом "Панч" и в десятке других), едва ли основательно.Причину равнодушия и холодности английских критиков к одному из величайших мастерових времени скорее надо искать в характере его творчества.Беспощадный обличитель общественных пороков, считавшихся добродетелью, и лицемерия,прятавшегося под маской прямодушия, внимательный наблюдатель, умевший увидетьи показать безобразную изнанку того, что блистало на поверхности, - Теккерейне мог стать кумиром охранительной викторианской критики. Не спасал положениеи юмор, смягчавший обличительный рисунок: Теккерей, - в особенности, Теккерейранний, - не склонен был что-либо смягчать и сглаживать и не мог рассчитыватьна легкое, а тем более всеобщее признание. Даже "Ярмарка тщеславия" - роман,нашумевший как в самой Англии, так и далеко за ее пределами, вызвал немало толкови недовольства современных рецензентов: он ломал все принятые шаблоны и устоявшиесяэстетические мерки. А Теккерей ломал шаблоны с самых первых дней своей работыв литературе.Отношение автора "Ярмарки тщеславия" к тому миру и тем людям, которые егоокружали, сатирическая тенденция его творчества с первых строк, написанных имкак публицистом и прозаиком, объясняется многими причинами.По рождению Теккерей принадлежал к привилегированным слоям английского общества,но в его семье царило критическое отношение к господствовавшей в Англии политическойи общественной системе. Уильям родился в Калькутте, где отец его в то времябыл чиновником на британской административной службе. Отец Теккерея вскоре умер,и заботы по воспитанию мальчика взял на себя майор Кармайкл-Смит, ставший егоотчимом. Как отчим Теккерея, так и его мать, которую писатель боготворил напротяжении всей своей жизни, были людьми передовых, если даже не радикальныхдля их среды, взглядов и настроений.Когда Уильяму исполнилось шесть лет, его послали на родину для получения образования,"какое приличествовало джентльмену". Но учебные заведения, выбранные для мальчикапо семейной традиции, оставили лишь грустный след в его памяти. И подготовительнуюшколу, и Чартерхаус - старинную школу для мальчиков из служилого дворянства- Уильям увековечил лишь комичными, а порой злыми карикатурами на воспитателейи наставников и их методы воспитания. Надежды возлагались на Кембридж, но изКембриджа Теккерей почти убежал, проучившись в университете всего один год.Его тяготила рутина, царившая в консервативной цитадели науки. Позднее он откровеннописал о том, как мало его удовлетворяли методы обучения в Кембридже.Летом 1832 года Теккерей уехал в Германию, которая в то время славилась постановкойфилологической науки.Получил ли Теккерей то, что он искал в университетах Веймара и других немецкихгородов, сомнительно. Однако он познакомился там с Гете и другими писателями,а на пути в Германию, лежавшем через Францию, получил первые впечатления отположения в стране после Июльской революции. Шел 1832 год. В Англии он ознаменовалсябиллем о реформе, во Франции уже была очевидны перемены, вызванные приходомк власти "короля буржуа". Это было время, описанное Стендалем в "Люсьене Левене":французская армия, некогда овеянная славой Наполеона, превращалась в карательныеотряды по усмирению бастующих рабочих...Теккерей не оставался равнодушным к тому, что происходило вокруг него. Нов этот первый год после ухода из университета он строил различные планы деятельностии будущее еще представало перед ним в розовом свете. В год совершеннолетия егоподало получение наследства, оставленного отцом, его влекло искусство. Талантк рисунку, проявившийся у Теккерея очень рано, заставил его мечтать о парижскихшколах живописи. Но обстоятельства сложились совсем по-другому: "судьба" неблагоприятствовала Теккерею с самого начала его жизненного пути. Разоряетсябанк, распоряжавшийся средствами, оставшимися после отца. Необходимость срочноговыбора профессии определяет возвращение на родину и решение заняться правом,которое его от-. шодь не привлекает. Приходится немедленно думать о заработке.С планами учиться рисунку и поселиться в Париже приходится расстаться.Занятия правом, впрочем, оказались кратковременными. Выручает отчим, открывшийв эту пору радикальную газету "Знамя нации". Молодой Теккерей, став в ней иностраннымкорреспондентом, горячо берется за работу, которая его живо интересует. Такначинается первый этап самостоятельной деятельности будущего великого писателя."Знамя нации" просуществовало недолго, но Теккерей продолжал выступать иностраннымкорреспондентом в новой газете отчима "Конституционалист" (1836-1837). Это далоему возможность часто бывать в Париже, притом в тот период, когда там кипелаобщественная и политическая борьба. Молодой публицист наблюдает и делает сравнения.Радикальные взгляды, которые он разделяет с матерью и отчимом, крепнут. Он выступаетубежденным критиком монархических и аристократических режимов, мечтает о республике.К тому времени, когда и вторая газета Кармайкла-Смита должна была закрыться,Теккерей уже переступил порог литературы: в 1837 году он начал печататься в"Журнале Фрэзера", ввязавшись в кипевшую там борьбу. Он возглавляет поход журналистов"Фрэзера" против создателей популярной беллетристики, прославлявшей "благородных"разбойников и прекраснодушных головорезов, с одной стороны, и "светского романа",пронизанного фальшивыми чувствами и мелодраматизмом, с другой.Конец 30-х - начало 40-х годов - время бурной деятельности Теккерея уже нетолько публициста, но и прозаика. В те же годы он часто и много выступает каклитературный и художественный критик. Окончательно складываются в то время иего эстетические взгляды.Свои взгляды на искусство Теккерей впервые начал формулировать в письмах кматери, посланных из Германии. От этих взглядов он не отступил до конца жизни.Руководящий принцип писателя - реализм. В письме к литературоведу Д. МэссонуТеккерей в 1851 году подчеркнул: "Искусство романа заключается в том, чтобыизображать Природу - передавать с наибольшей полнотой чувство реальности". Развиваясвою мысль, Теккерей пояснял: "С моей точки зрения, сюртук должен быть сюртуком,а кочерга кочергой и ничем иным. Мне не ясно, почему сюртук следует именоватьрасшитой туникой, а кочергу раскаленным орудием из пантомимы".В требованиях, которые Теккерей с первых шагов предъявляет к искусству, поройощутим даже некоторый ригоризм. От художника, творчество которого он готов былпризнать совершенным, он требовал строгой правдивости и понимания общественнойроли искусства. Любое проявление аффектации, риторики и пафоса, любое отклонениеот естественности и простоты изображения вызывали его, порой весьма язвительную,насмешку и решительное осуждение.Он не терпел эмоциональной приподнятости и мелодраматизма в искусстве и, хотяне отличался никогда прямолинейностью мысли, проявлял в своих суждениях о произведенияхискусства полную нетерпимость. Даже В. Скотта (воздействие которого ощутимов исторических романах Теккерея) писатель осуждал за приукрашение жизни. Онне мог принять поэзию Байрона и Шелли, в которой находил слишком возвышенные,а следовательно, преувеличенные, по его мнению, чувства. Знаменитая пародияТеккерея на "Айвенго" Скотта - "Ревекка и Ровена" - яркая художественная иллюстрацияотношения писателя к "романтизации" жизни в искусстве. Признавая большой талантСкотта, он строго судил его за эту романтизацию. Даже в середине столетия, когдареализм уже стал господствующим направлением в английской литературе, Теккерейне забывал подчеркнуть свое отрицательное отношение к романтизму, сложившеесяу него еще в студенческие годы.Свою задачу Теккерей видел в том, чтобы "показать человека таким, какой онесть", без прикрас и идеализации. Именно поэтому он не раз довольно строго судилДиккенса: метод автора "рожденственских рассказов" казался ему недостаточнопоследовательным, а образы, созданные им, не всегда верными жизни. Теккерейне мог принять того сочетания романтических и реалистических тенденций, котороеон ощущал в произведениях своего великого современника. Своим учителем он смолодуобъявил Фильдинга. Воздействие манеры автора "Джонатана Уайльда" очевидно вбольшинстве его книг и в особенности в "Барри Линдоне" (1844). Правда, долгоевремя казалось, что Теккерей к середине своего пути пересмотрел свое отношениек Фильдингу: основанием к этому служили его высказывания о герое романа "ТомДжонс" в очерках "Английские юмористы XVIII века". Но очерки эти первоначальнобыли лекциями, прочитанными Теккереем в аристократической аудитории, и вполневероятно, что критические суждения, высказанные здесь о "повесе" Томе Джонсе,были всего лишь злой издевкой над великосветскими слушателями, помешанными наприличиях.Десятилетие 1837-1847 было в жизни Теккерея периодом большой творческой активностии в то же время периодом больших испытаний. Количество написанного в эти годыТеккереем, притом в разных жанрах и формах, было вызвано многими печальнымиобстоятельствами его биографии.В 1836 году Теккерей женился на Изабелле Шоу, которую встретил в Париже. Черезчетыре года, когда он с женой и двумя малолетними дочерьми плыл на пароходев Ирландию, Изабелла внезапно попыталась покончить жизнь самоубийством. Всядальнейшая жизнь впавшей в безумие молодой женщины прошла в лечебницах для душевнобольных.Хотя Изабелла умерла только в 1892 году, пережив, таким образом, писателя натридцать лет, для Теккерея брак с нею был лишь тяжелой фикцией, на которую егообрекло законодательство того времени. Потеряв жену и друга, встав перед задачейвоспитать двух дочерей, далеко материально не обеспеченный, Теккерей остро ощущалсвое одиночество. Он часто писал матери - миссис Кармайкл-Смит, - как тяжелоему было в огромной столице, где каждый спешит за наживой, беззастенчиво и жестокорасталкивая всех на своем пути. Дарование его еще не было признано, место влитературе еще предстояло завоевать. Вокруг себя он не видел ни настоящего понимания,ни сочувствия. Мужественно замкнувшись в себе, Теккерей скрывал даже от друзейдушевные терзания, охватившие его в годы; нелегких личных испытаний.Но каковы бы ни были настроения Теккерея в эти критические годы его существования,жизнь предъявляла к нему свои требования. Он трудился не покладая рук, печатаясь,где мог, ища заработка, дававшегося и не легко и не всегда. Сегодня имя Теккереяставится рядом с именами Свифта и Мильтона, Байрона и Диккенса, но до самогоконца 40-х годов он был вынужден сам предлагать свои услуги издателям и печататьсяпрактически на любых условиях. Матери Теккерей писал: "Не надо слишком тревожитьсяобо мне и моей бесконечной борьбе, о моих бесконечных тяготах и затруднениях...Наш ум становился бы вялым, если бы о нас всегда заботились другие, нянчилисьбы с нами, доставляя нам пищу и питье... Смотри, как все проталкиваются вперед,с каким трудом пробиваются... Почему бы нам плестись в хвосте?" Через месяцон, снова обращаясь к г-же Кармайкл-Смит, восклицал: "О, этот Лондон! Хорошееместо для всяких планов и замыслов. Но здесь хорошо только человеку с широкимиплечами, который может пробиваться через враждебную толпу".В эти трудные десять лет своей жизни Теккерей как писатель выступал преимущественнов малых жанрах, но все, что он писал, было проникнуто обличительной, сатирическойтенденцией. Он пишет статьи, в которых высмеивает "ньюгетский роман" Бульвераи Эйнсворта, приукрашающий подвиги обаятельных разбойников, а позднее пародиина эти романы ("Кэтрин", 1840. и "Барри Линдона", 1844). Заметим при этом, чтороман "Барри Линдон" вышел далеко за пределы первоначального замысла. Позднеенепревзойденное искусство пародии, достигнутое Теккереем, было с блеском продемонстрированоим в серии очерков "Романы прославленных сочинителей" (1846).Крупнейшим из ранних произведений Теккерея, родившихся в пылу полемики с создателями"ньюгетского" романа, был знаменитый "Барри Линдон". Этот роман, построенныйна исторической основе, вышел далеко за пределы полемики с Бульвером и его школой.Приключения Барри - наглого авантюриста и мошенника, наемника в войсках ФридрихаII Прусского, - так же неприглядны, как непригляден сам Барри - лжец, обманщики шулер, человек, лишенный каких-либо принципов и преследующий только достижениенаибольшей выгоды и наибольших наслаждений, какой бы ценой они ни давались.По замыслу автора, его образ (как и образ Кэтрин из одноименного произведения)должен был вызвать отвращение к подобным личностям и учить видеть фальшь романтическойтрактовки их в "ньюгетской" беллетристике. Теккерей ставил перед собой цельнарисовать закоренелого и циничного негодяя, сорвав с него налет привлекательнойромантичности "благородного" разбойника. Перед читателем встает образ человека,порожденного новыми буржуазными отношениями и верного буржуазной эгоистическойморали. В центре внимания не столько Барри, сколько жизнь того общества, котороеопределило подобный характер. Все в романе, события которого развертываютсяв середине XVIII века, соответствует исторической действительности и все реалистическимотивировано. В то же время "Барри Линдон" был остро актуален: сохраняя историзмв изображении кровопролитных войн Фридриха II, неприглядной картины жизни аристократиина континенте Европы, продажности и цинизма ее представителей, автор создалобразы, не потерявшие своей обличительной силы и в его время, и проводил параллели,без труда поддававшиеся расшифровке.Но литературно-критические статьи и литературные пародии не были единственнымвидом деятельности писателя в ранние годы. С конца 30-х годов начинают выходитьего первые зарисовки нравов английского буржуазного общества. Это "Записки Желтоплюша","Дневник Кокса", "В благородном семействе", "Знаменитый бриллиант Хоггарти",наконец, "Английские снобы". В центре внимания молодого Теккерея характерныйдля английских нравов порок снобизма.Говоря в своих статьях 40-х годов об Англии и характерных явлениях английскойобщественной жизни того же периода, Энгельс подчеркивал царившую в Англии "лордоманию".Титуло- и дворянопочитание были вскормлены особенностями английских общественныхотношений, сложившихся еще в результате так называемой "Славной революции" (1688)и компромисса между управляющей фактически всем буржуазией и номинально правящейаристократией. Английские "средние классы" стремились во что бы то ни сталоприобрести "респектабельность", что на языке английского мещанина означало подражатьманерам, поведению, образу жизни и обычаям аристократов. Промышленники и коммерсанты,финансисты и дельцы различного калибра, выходившие в то время очень часто изнизов мещанства благодаря колониальным авантюрам и легко дававшимся спекуляциям,не довольствовались приобретенным богатством и даже политическим влиянием: онистремились войти в дворянскую среду и с этой целью приобретали земли, покупалититулы, прикладывая огромные усилия к тому, чтобы проникнуть в так называемоевысшее общество, жить, во всем подражая аристократам. Преклонение перед всем"аристократическим", о котором писал Энгельс, и было тем пороком, который Теккерейназвал снобизмом. Он был прав, считая его одним из самых омерзительных явленийанглийских общественных нравов того времени.По определению Теккерея, сноб - это тот, кто, "пресмыкаясь перед вышестоящими,с пренебрежением взирает на нижестоящих". "Но может ли быть иначе в стране,- с горечью рассуждал писатель, - где лордопоклонство вошло в символ веры, анаших детей смолоду учат почитать книгу пэров, как вторую Библию англичанина"."И мне кажется, - утверждал он, - что все английское общество заражено проклятымпредрассудком сребролюбия, что мы низкопоклонничаем, льстим и заискиваем у одних,а других презираем и дерем нос перед ними - все мы, снизу доверху, от низшихдо высших".Во вступительном очерке к "Книге снобов" писатель заявил, что тема снобизмапреследовала его, не давая ему покоя, что он всегда был "одержим" ею. И действительно,начиная от своих первых рассказов из серии "Записки Желтоплюша" и до знаменитыхочерков "Английские снобы" (вышедших впоследствии под названием "Книги снобов"),основная тема всех его повестей и эссе - тема этого порока, который он считалнедостойным человека.В ранних повестях Теккерея перед читателем выстраивается целая галерея социальнотипичных портретов. Это люди из различных слоев общества, но снобизм присущвсем. Теккерей считал его чем-то вроде национальной болезни. Все те люди, которыесмотрят на нас со страниц "Записок Желтоплюша", "Дневника Кокса", "В благородномсемействе", "Истории Сэмюела Титмарша и знаменитого бриллианта Хоггарти", показаны,как было справедливо замечено Марксом, "полными самонадеянности, лицемерия,деспотизма и невежества". Не может быть сомнения в том, что слова, которымизаканчиваются известные замечания Маркса об английском романе середины века,не только относятся к Теккерею, но являются перифразой его определения снобизма:"Они раболепствуют перед теми, кто выше их, и ведут себя как тираны по отношениюк тем, кто ниже их" {К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 10, М., 1958, с. 648. Статьяв "Нью-йоркской трибуне", 1854, 1 августа.}.Художественным принципом сатирического изображения раннего Теккерея было преувеличение.Все его повести конца 30-х - начала 40-х годов построены на намеренной гиперболизациии шаржировании типических черт тех характеров, которые он подвергал осмеянию.Порой (как, например, в "Дневнике Кокса") ото преувеличение переходило дажев гротеск. Писатель не стремился в своих ранних повестях к внешнему правдоподобию:его главной задачей было раскрыть существо изображаемых фактов, добиться глубокойправды обобщения. Примером может служить небольшой рассказ из серии записоклакея Желтоплюша "Муж миссис Шам", где многие ситуации могут казаться "неправдоподобными".Выдавать себя за важную особу (а он ею не является) Альтамонта вынуждает чувствок девушке, в глазах которой единственное достоинство человека - знатность ибогатство. Но его лакей Желтоплюш - сноб из снобов, - узнав, что господин, укоторого он служит, всего-навсего скромный труженик, а не важный джентльмен,за которого он его принимал, немедленно от него уходит, "оскорбленный в своихлучших чувствах". Служить человеку скромного достатка он считает для себя унизительным!В "Дневнике Кокса" каждый образ - сильное преувеличение. Внезапно разбогатевшийпарикмахер, как мольеровский Журден, изо всех сил стремится попасть "во дворянство".Он во всем без разбора подражает людям из "высшего общества", хочет стать егочастью. Кокс смешон, но куда менее отвратителен, чем те представители "света",которые готовы служить статистами на обеде разбогатевшего выскочки, его же приэтом третируя и унижая. Герцогиня Зеро (то есть "Ноль"), леди Норт-Поул (тоесть "Северный полюс") и другие им подобные - без сомнения, шарж, по через этотшарж, через это преувеличение ярче проступают типичные явления современной жизни,которые писатель стремится выставить на всеобщее обозрение и осмеяние.Знаменитые очерки Теккерея "Английские снобы", печатавшиеся им в журнале "Панч"с февраля 1846 года по февраль 1847-го, объективно стали завершением его кампаниипротив снобов. Они написаны по образцу просветительских эссе XVIII века и остротенденциозны. Социально-типический портрет сочетается в них с рассуждениямиавтора об изображаемом. Нигде ирония Теккерея еще не была так язвительна, насмешкатак очевидна, как в "Английских снобах". Основной прием изображения всех типови видов снобов - обнажение противоречия между тем, чем люди хотят казаться,и тем, чем они являются на самом деле.Теккерей начал свой путь публициста и писателя накануне тех лет, которые вошлив историю Англии под названием "голодные сороковые". После билля о реформе 1832года буржуазия торжествовала свою окончательную победу. Но в то время, как онабогатела и набирала силу, миллионы тружеников были ввергнуты в неслыханную нуждуи тяжелейшие бедствия. Начинался и быстро набирал силу чартизм. Готовилась "перваявеликая битва" между двумя классами.По мере того как развивался и ширился чартизм, взгляды Теккерея, мечтавшегоеще недавно об уничтожении монархий во всех европейских странах и победе республиканскогостроя, начали осложняться глубокими противоречиями.В отличие от многих своих современников, Теккерей хорошо понимал силу и значениечартизма, относился к нему серьезно и с уважением. В то же время чартизм внушалему и большую тревогу. Теккерей не мирился с законами общества, построенногона корысти и эгоизме, и ненавидел все проявления этих отвратительных пороков,но никак не мог отказаться от идеи "права на собственность". В конечном счетеэто противоречие определило всю философию писателя, окончательно сложившуюсяв 40-х годах. На основе этого противоречия выросли пессимизм и скепсис, окрасившиевсе крупнейшие произведения Теккерея зрелой поры его творчества. Все уродливыеявления английского общества XIX века писатель возвел в общий закон бытия; жизньобщества, построенного на безраздельной власти денег, превратилась в его восприятиив "жизнь вообще", а социальные отношения определенного времени стали рассматриватьсяим как отношения людей во все времена и эпохи. Но, рассматривая зло современногомира как неустранимое и вечное, писатель должен был прийти к выводу, что всевиды зла, царящего во всем мире, неустранимы и вечны. Тем самым любые формыборьбы с законами, управлявшими современным (то есть буржуазным) обществом,становились в его понимании тщетными, а потому бессмысленными. Вся человеческаяистория превращалась в пустую карусель."Есть ли новые басни? - скажет Теккерей в первой главе романа 1854 года "Ньюкомы".- Образы и характеры кочуют из одной басни в другую - трусы и хвастуны, обидчикии их жертвы, плуты и простофили... Солнце светит сегодня так же, как в первыйдень его сотворения, а птицы в ветвях дерева, под которым я пишу, наверно, выводятте же трели, какие звенят в поднебесье с того самого дня, как они обрели голос".Пессимизм, окрашивающий все произведения Теккерея, но в особенности его большиероманы 1848-1856 годов, определялся убеждением в неистребимости пороков, которыеон ненавидел и обличал.

2

Все творчество Теккерея до опубликования им в 1847-1848 годах романа "Ярмаркатщеславия" многие исследователи рассматривают как подготовку его знаменитогошедевра. И в самом деле, "Ярмарка тщеславия" лишь впитала в себя все то, о чемдумал и что выражал, что наблюдал и обобщал великий художник.Роман этот заканчивает один этап в развитии мысли и искусства Теккерея и начинаетвторой - и последний. Нельзя пройти мимо того, что, обобщая многие темы, положенныеим в основу его ранних сатирических повестей и эссе, решая характеры, эскизык которым мы находим в этих ранних его творениях, Теккерей выработал новую манеруписьма, новые формы отражения жизни.Теккерея перестает удовлетворять гиперболизированный рисунок, шарж и обобщение,не оставляющие места для индивидуализации портретов. Он ищет новые, более выразительные,как ему представляется теперь, средства реалистического письма. Он ощущает потребностьглубже заглянуть во внутренний мир изображаемых им людей, показать их уже нес одной стороны и не как воплощение определяющего их порока, а с противоречиями,живущими в их сознании, чувствах и поведении. В "Ярмарке тщеславия" окончательноскладывается мастерство индивидуализированных портретов, которое впервые наметилосьу Теккерея в одной из его лучших ранних повестей - "Истории Сэмюела Титмаршаи знаменитого бриллианта Хоггарти".Новая тенденция к более полному и совершенному изображению типического, киндивидуализации его проявлений у разных людей и при различных обстоятельствахв сочетании с большей полнотой видения окружающего мира определили характертворчества писателя в 1847-1852 годах, в пору создания им "Ярмарки тщеславия"(1847-1848), "Пенденниса" (1849-1850) и "Генри Эсмонда" (1852). В этих произведениях,созданных в зрелую пору его творчества, Теккерей достиг вершины своего мастерства.Общепризнанно, что в первом крупном романе Теккерея "Ярмарка тщеславия" силасатирического обличения особенно значительна. Хотя здесь изображено не все английскоеобщество середины века, а лишь его привилегированные слои - различные представителиземлевладельческой аристократии и "средние классы" - коммерсанты, биржевики,предприниматели, - но они изображены в свете законов, которые управляют всемстроем общественной жизни.Главная мысль Теккерея, положенная в основу всех образов книги, как и ее композиции,- власть денег в обществе, где победила буржуазия, глухая ко всему, кроме наживы,заразив при этом эгоизмом и своекорыстием и тех аристократов, которым стремиласьподражать в манерах, поведении, образе жизни. В изображаемом мире царят законы"базара житейской суеты", на котором все продается и все покупается, включаясовесть людей, их лучшие побуждения и чувства. Заглавие книги и тот символическийобраз, к которому Теккерей неоднократно обращается в тексте романа, заимствованиз широко популярного в Англии произведения Бэньяна "Путь паломника" (1678).На "ярмарке (или базаре) житейской суеты", которую рисовал Бэньян, продаетсярешительно все: "любые товары... жены, мужья, дети... все, что угодно". В русскихпереводах  1853 и 1873 годов роман выходил под названьем "Базар житейской суеты".Теккерей назвал "Ярмарку тщеславия" романом без героя, рассуждая, что в современноммире есть только один герой - деньги. Той же мысли подчинена в конечном счетеи структура романа: в нем нет сюжета в общепринятом смысле слова, и действиеразвертывается в соответствии с ходом самой жизни - как будничная хроника, намереннонесколько отодвинутая в прошлое. Точнее даже говорить о двух хрониках, положенныхв основу повествования: параллельно в нем развертывается два действия, в одномперсонажи - помещики-землевладельцы (как Кроули) и столичные аристократы (какСтайн), в другом - банкиры - и коммерсанты, биржевики и дельцы Сити (как Осборни Седли). Развертывая параллельно две хроники, Теккерей не противопоставлял,а скорее сопоставлял, добиваясь у читающего ощущения внутренней связи - единствасил, движущих всеми людьми вне зависимости от их принадлежности к той или другойобщественной среде. Он хочет подчеркнуть: формы поведения могут быть разными,но суть всюду одна. Счастье Эмилии Седли зависит от положения дел ее отца набирже, а Родон Кроули возлагает надежды на наследство богатой старой тетки.Старый Осборн в своих поступках руководствуется теми же принципами, что и маркизСтайн, и в основе отношения к вещам того и другого, как бы различны они ни были,всегда в конечном итоге - расчет и денежный интерес.Теккерей не делит своих персонажей на злых и добрых (как это, в особенностив ранних вещах, делал Диккенс). На том "базаре житейской суеты", который стремилсяпоказать писатель, большинство людей злы, некоторые смешны, а добрые, если онипорой и встречаются, одурачены или растоптаны злыми. Теккерей любил делить всехлюдей на мошенников и одураченных (rogues and dupes), иными словами, на тех,что "живут по законам ярмарки", и тех, кого они вводят в заблуждение или такили иначе одурачивают (как доброго идеалиста Доббина). Сатира на всех участниковэтой грустной комедии (как одураченных, так и дурачащих) пропитана скептицизмом,поскольку Теккерей внушает читателю свой основной философский принцип - "таковажизнь".Острота обличения в "Ярмарке тщеславия" определяется тем, что наиболее омерзительныеавтору персонажи романа (и их прототипы в жизни) - это те, кто, живя по законамбуржуазного общества, пользуется его полным одобрением. Так, маркиз Стайн -знатная особа и крупный политический деятель - по своему моральному облику однаиз наиболее отталкивающих фигур в романе. Уважаемый всеми делец Осборн проявляетполнейшее бездушие к разорившемуся Седли, которому обязан в прошлом своим богатствоми благополучием...Порядочным человеком в понимании Теккерея мог остаться только тот, чьи интересылежали за пределами власти денег. Но таких людей было мало, и если он их и встречал,то чаще всего они оказывались одураченными, как Доббин, много лет гнавшийсяза ложным идеалом.Эмилия Седли, долго воспринимавшаяся Доббином как совершенство, рисуется Теккереемс тонкой и скрытой иронией. Ее образ - пародия на положительных героинь Диккенсаи других авторов английского романа XIX века, воплощавших добродетель. Верностьпамяти Джорджа Осборна, ветреника и обманщика, показывает не только неумениеЭмилии разбираться в людях, но и большую ограниченность.Особое место в художественной системе романа занимает образ Бекки Шарп, недаромпринимаемой порой за героиню книги. Характер Бекки решен в старой манере писателя- манере преувеличения и шаржа, причем рисует его Теккерей, подчеркивая. этугиперболизацию. Бекки - обобщение всего того, что показано в романе во многихповторяющихся аспектах, - власти денег, циничной откровенности в охоте за различнымиформами удачи и обогащения. В этом смысле она воспринимается как реалистическийсимвол всего показанного.На протяжении романа Бекки плачет один только раз, и слезы ее пролиты по поводутого, что она просчиталась, выйдя замуж за молодого Родона Кроули, тогда как,подождав немного, могла бы стать женой овдовевшего старого баронета - жадного,скупого и мелочного сэра Питера Кроули. Образ Бекки - дочери бедных родителей,ставшей, по словам автора, взрослой уже с восьмилетнего возраста, - гиперболас начала и до конца. Гиперболически показана ее беззастенчивая погоня за темижизненными благами, которые она намерена отвоевать, сражаясь с неблагоприятнымидля нее обстоятельствами.При этом следует отметить, что Теккерей не судит недобрую и совершенно беззастенчивуюмолодую авантюристку. "Пожалуй, и я была бы хорошей женщиной, имей я пять тысячфунтов годового дохода", - рассуждает Ребекка. Поведение Бекки Шарп в доме Седли,а потом Кроули он объясняет отсутствием маменьки: о Бекки некому позаботитьсятак, как заботятся о других девушках, устраивая их благополучие путем выгодногобрака. Свое счастье Бекки пытается строить сама, причем ее представления о счастьеничем не отличаются от тех, что царят вокруг нее. В рисунке образа Бекки Теккерейперекликается с другим великим реалистом XIX века Бальзаком, сказавшим устамиВотрена: "Нет добродетелей, есть только обстоятельства"."Ярмарка тщеславия" написана в своеобразной манере. Показывая нравы современнойАнглии и всем характером своего изображения подчеркивая свое отношение к ним,Теккерей не довольствовался одним повествованием и его драматизацией в диалоге.Роман пронизан авторским комментарием и авторскими рассуждениями о жизни и людях.Эти отступления чаще всего непосредственно связаны с текстом романа, но зачастуюуводят читателя в мир авторской философии. Как правило, они лиричны по своейинтонации.Приемы изображения в "Ярмарке тщеславия" намного богаче и разнообразнее тех,что характеризовали ранние повести Теккерея. Определяется это разнообразие новойустановкой писателя, изображением того, что по прошествии столетия наша критиканазвала диалектикой характера.Персонажи "Ярмарки" не однозначны, как персонажи "Записок Желтоплюша" или"В благородном семействе". Так, Родон Кроули постепенно меняется под влияниемлюбви к жене и сыну, и в нем рождается протест и человеческое достоинство, когдаон узнает о поведении Бекки, обманывающей его с маркизом Стайном. В сухом ичерством Осборне-старшем, как будто всецело преданном заботам о личном интересе,просыпаются - правда, не надолго - человеческие чувства, когда он колеблется,прежде чем заставить себя принять решение лишить своего единственного сына Джорджанаследства. Блестяще решен портрет старой тетушки Кроули, "нечестивицы и республиканки".Из тысяч мелких деталей, собранных и показанных с большим художественным тактом,читатель узнает о подлинном облике "страшной радикалки". Вольнолюбивая на словах,старая аристократка на деле находится во власти самых консервативных дворянскихпредрассудков. "Она побывала во Франции (где, говорят, Сен-Жюст внушил ей несчастнуюстрасть) и с той поры навсегда полюбила французские романы, французскую кухнюи французские вина, - сообщает Теккерей. - Она читала Вольтера и знала наизустьРуссо, высказывалась вольно о разводе и весьма энергически о женских правах".Но та же мисс Кроули заболела, узнав о женитьбе любимого племянника на Бекки- всего-навсего гувернантке и дочери нищего художника, хотя перед тем убеждалаБекки в том, что все люди равны, а она - Бекки - даже лучше знатной родни миссКроули!Что бы Теккерей ни рисовал, что бы ни показывал, его письмо пропитано невеселойиронией. Местами он гневно судит и обвиняет, местами грустно размышляет и сопоставляет,но интонация всегда печальна, соответствуя взгляду писателя на мир. "Vanitasvanitatum!" ("Суета сует!") - восклицает он, и этот мотив тщеты всего сущегоостается в романе ведущим с первых строк и до последних. Действующие лица книги- марионетки, а кукольник, который приводит их в движение (сам Теккерей), ничутьне лучше тех, кого он рисует. В прологе к роману, написанном после окончанияхроники и названном "Перед занавесом", Теккерей говорит о кукольной комедии,предложенной им снисходительному вниманию читателя. Весь этот пролог выражаетего точку зрения - точку зрения человека, научившегося не слишком строго судитьокружающих. Глубочайшее противоречие замечательной книги заключается в том,что при очень злой местами сатире автор с горечью тут же признает ее бесполезнойи вовсе не надеется что-либо изменить."Ярмарка тщеславия" показала, насколько чужд был Теккерею какой-либо мелодраматизм,какая-либо сентиментальность, характерные для большинства произведений его английскихсовременников. Его стиль лаконичен, причем в особенности тогда, когда рисуютсятрагические моменты в жизни персонажей хроники. По словам самого писателя, он"опускал занавес" всякий раз, когда касался трагического или интимного или сталкивалсяс человечностью, которую так редко видел вокруг себя.Едкая, а порой беспощадная насмешка, ирония различных оттенков уживается внем с необыкновенно тонким лиризмом и сдержанностью в отборе средств художественногоотражения. Интонации пишущего весьма разнообразны, подчиняясь тому, что в томили другом случае ими передается. Нельзя забыть сдержанность, с которой Теккерейсообщает о конце Джорджа Осборна на поле боя: автор точно боится сказать лишнееслово, нарушив этим трагизм изображаемого. "В Брюсселе уже не слышно было пальбы,преследование продолжалось на много миль дальше. Мрак опустился на поле сраженияи на город; Эмилия молилась за Джорджа, а он лежал ничком - мертвый, с простреленнымсердцем"."Ярмарка тщеславия" прославила имя Теккерея во всех цивилизованных странахмира, но английская критика долго не могла примириться с этим необычным произведениемлитературного искусства. Все в нем было "не по правилам": не было счастливогоконца, не было героя, не было пылких чувств и неиссякаемых слез... А когда начиналаплакать Эмилия, даже преданный ей Доббин вспоминал об открывшемся кране водопровода.И все же гениальное произведение сломало предрассудки консервативной критики,смертельно испугавшейся нарушенного стереотипа.

3

Утверждение, что в "Ярмарке тщеславия" Теккерей достиг вершины сатирическогообличения, не означает, что после выхода в свет этого романа, принесшего емунаконец давно заслуженное всеобщее признание, писатель не создал других значительныхпроизведений. Соперничает с "Ярмаркой тщеславия" по силе реализма роман "Пенденнис",вышедший в 1850 году. Исторический роман "Генри Эсмонд", опубликованный двумягодами позже, был объявлен многими современниками писателя его лучшим творениеми, безусловно, принадлежит к шедеврам Теккерея.Некоторые симптомы кризиса, наметившегося в творчестве Теккерея за пять -восемь лет до его смерти, можно найти уже в "Пенденнисе", но это были лишь симптомы.Спад начался позднее, когда писатель обнародовал роман-хронику "Ньюкомы" (1855),а затем исторический роман "Виргинцы" (1857-1859).Как и "Ярмарка тщеславия", "Пенденнис" - нравоописательный роман. Но главнаятема здесь - судьба молодого человека в обществе, где властвуют деньги и расчет.Общие контуры композиции "Пенденниса" напоминают романы Бальзака на ту же тему,но тема решается Теккереем по-своему и в соответствии с его общественной философией.В какой-то мере "Пенденнис" - роман об утраченных иллюзиях. Теккерей отнюдьне идеализирует ни общество, ни молодого человека, но от решения темы об утраченныхиллюзиях отклоняется, акцентируя (в отличие от Бальзака) скорее психологические,чем социальные мотивы. Хотя с первых глав книги как будто и намечается конфликтмежду Артуром Пенденнисом и обществом, но конфликт постепенно размывается ини в какую борьбу с враждебным миром Пенденнис не вступает и не пытается вступить.Молодой человек из небогатой семьи мелкопоместного дворянина, воспитанныйв усадьбе отца и избалованный матерью, Артур Пенденнис пытается войти в болееширокий мир и отвоевать в нем достойное место. Он сталкивается с различнымиаспектами современной жизни и терпит немало горьких разочарований, но постепенноприспосабливается к тому, что его окружает, и принимает вещи "такими, какиеони есть".Первое разочарование Артура - женщина, которую он считал верхом совершенстваи воплощением любви, оказывается пошлой и продажной. Второе его разочарование- университет. Здесь, как он убеждается, царят, как и всюду, деньги и снобизм.Но Артура ожидают все новые и новые открытия. Пресса, где он пробует свои силы,столь же продажна, как парламент. Даже люди, которых он долго считает образцаминеподкупности и добродетели, подвержены коррупции и не знают ничего святого...Хотя Артура Пенденниса можно назвать героем романа, но лишь относительно.Недаром автор подчеркивает: "Мой Пенденнис и не ангел и не прохвост... Я немогу изображать ни ангелов, ни прохвостов, потому что я их не вижу". Он вовсене идеализирует Пена, даже подчеркивает его недостатки. Артур и не очень умен,и не свободен от снобизма, но отношение писателя к нему мягче и снисходительней,- чем к Ребекке Шарп и даже к Эмилии: "И, зная, как несовершенны даже лучшиеиз нас, - замечает он в последней главе романа, - будем милосердны к АртуруПенденнису со всеми его недостатками и слабостями: ведь он и сам не мнит себягероем, он просто человек, как вы и я".В своих разочарованиях и несчастьях Артур виновен сам. В книге постоянно звучитмотив: Пен зачастую сам себе враг...Пессимизм и скепсис философии Теккерея в "Пенденнисе" даже глубже, чем в"Ярмарке тщеславия". Это очевидно хотя бы из того, что, постепенно постигаянеписаные законы, по которым живет окружающее его общество, Пенденнис начинаетих принимать как якобы неизбежные. Правда, автор поясняет, что принять - этоеще далеко не значит согласиться с тем, что существует, но от лица главногодействующего лица романа предоставляет вещам идти своим чередом... Пониманиюего позиции служит спор, постоянно идущий во второй части романа между Пенденнисоми его другом (и alter ego) Уорингтоном, в котором голос автора слышен то в речаходного, то другого из собеседников.Уорингтон упрекает друга в том, что тот плывет по течению, принимая вещи такими,как они есть, но Артур находит себе оправдание. "Правда, друг? А где она, правда?- восклицает Пенденнис. - Покажи ее мне! В этом-то и суть нашего спора. Я вижуее повсюду".Комментируя спор двух друзей, Теккерей ставит вопрос, оставляя его без ответа:"Слишком ли суетным стал Пенденнис, или он только наблюдает житейскую суету,или и то и другое? И виноват ли человек в том, что он всего лишь человек? Ктолучше выполняет свое назначение, тот ли, кто отстраняется от жизненной борьбыи бесстрастно ее созерцает, или тот, кто, спустившись с облаков на землю, ввязываетсяв схватку?"Всегда ли так думал Теккерей и думал ли так, когда писал свой роман? Наличиедвух точек зрения в романе красноречиво опровергает прямолинейность такого предположения."Нет, Артур, если ты, видя и сознавая всю ложь этого мира, - а видишь тыее ох как отчетливо, - если ты приемлешь ее, отделываясь смешком, если, предаваясьлегкой чувственности, ты без волнения смотришь, как мимо тебя, стеная, проходитнесчастное человечество, - говорит автор от лица Уорингтона, - если кипит бойза правду и все честные люди с оружием в руках примыкают к той или другой стороне,а ты один, в тиши и безопасности, лежишь на своем балконе и куришь трубку, -значит, ты себялюбец и трус, и лучше бы тебе умереть или вовсе не родиться!"Строки эти передают мысли автора в той же мере, в какой их выдают и скептическиереплики Пенденниса.И все же, хотя негативные мотивы философии Теккерея в "Пенденнисе" очевидны,роман содержит страницы огромной познавательной ценности и сатирической силы.Он весь построен на контрастах, выявляющих и подчеркивающих пороки современногообщества. Великолепно показаны нравы консервативного университета. Индивидуализированныереалистические портреты решены с неподражаемым мастерством. Более того, авторидет не только вширь, но и вглубь, показывая более разнообразные, чем в "Ярмаркетщеславия", пласты современного общества, и в то же время изучая и раскрываяпсихологию своих персонажей. Наивный, как вольтеровский Кандид, в начале книги,Пенденнис постепенно приобретает опыт, но автор показывает, как этот опыт приноситс собой глубокую печаль и горечь. Превосходно решен портрет дядюшки Пена - майораПенденниса, светского человека и циника, которому лоск столичных салонов немешает "знать жизнь" и ее неприглядную изнанку. Мастерски нарисованы очень разныеженские характеры: миссис Пенденнис (матери Артура) и Лоры (его будущей нареченной),с одной стороны, и актрисы Костиган и светской красавицы Бланш Амори, с другой."Пенденнис" реалистическое полотно большой познавательной и художественной силы.В 1851 году Теккерей впервые выступил перед узкой аудиторией, состоявшей преимущественноиз цвета столичной интеллигенции и "сливок" высшего общества. Он предложил вниманиюсобравшихся лекции о классиках английской литературы XVIII века. Они имели большойуспех и в 1853 году были опубликованы отдельной книгой под названием "Английскиеюмористы XVIII века".Очерки об английских юмористах интересны не только как тонкие наблюдения большогознатока XVIII века, каким всегда был Теккерей. Читая его суждения о писателяхначала и середины предыдущего века, можно заметить некоторые сдвиги в его литературныхвоззрениях. Обращает на себя внимание прежде всего определение, которое Теккерейздесь дает юмору, не обозначая водораздела между юмором и сатирой. "Писательюморист, - пишет он, - стремится будить и направлять в вас любовь, сострадание,доброту, презрение к лжи, лицемерию, лукавству, сочувствие к слабым, бедным,угнетенным и несчастным".Подобное определение едва ли могло быть дано за десять лет до того, когдавсе, что писал Теккерей, было пропитано боевым духом обличения и беспощаднойкритики.Здесь звучит горькое примирение с вещами как они есть, затухает наступательныйпафос, отличавший в свое время молодого сатирика. В трактовке различных авторов,о которых идет речь в очерках, так же обращает на себя внимание некоторая переоценкаценностей. Так, признавая гениальность Свифта, Теккерей не скрывает почти враждебноеотношение к нему, ссылаясь на некоторые черты его характера и поведения. Вместес тем гораздо менее строг автор "Юмористов" к Аддисону и Стилю - умеренным моралистамначала XVIII столетия. Сложнее его высказывания о Фильдинге, которого Теккерейс юношеских лет считал своим литературным учителем. В очерке "Хогарт, Смоллети Фильдинг" Теккерей, отдавая должное таланту и мастерству Фильдинга, высказываетсядалеко не однозначно о крупнейшем романе Фильдинга "Том Джонс", но, главное,о герое этого романа: "Он не ограбит церковь, но и только", - говорит Теккерейо Томе Джонсе, подчеркивая вольность его нравов и отсутствие утонченности вобхождении. Но не издевался ли втайне великий сатирик над теми герцогинями имаркизами, которые слушали его, утопал в мягких креслах лекционного зала "Уиллисрумс" и заплатив невиданную сумму за билеты? Не издевался ли он заодно и надвсей викторианской благопристойностью и целомудрием? В одном из писем к материТеккерей жаловался: "Пиши я так, как мне бы хотелось, я выступал бы в духе Фильдингаи Смоллета, но общество не потерпело бы этого". Трудно поверить, что все сказанноеТеккереем о Фильдинге в очерке "Хогарт, Смоллет и Фильдинг" выражает его подлинныемысли и сказано им всерьез.В наши дни отношение к "Английским юмористам", написанным более ста лет назад,не может не быть двойственным. Оставляя в стороне блеск и тонкость стиля, простотуи совершенство формы, задумываешься над тем, не было ли во всем написанном глубокоскрытого подтекста.Взгляды, высказанные Пенденнисом, косвенно, но превосходно объясняют многоев тех сдвигах, которые произошли в художественной манере письма и литературно-критическихвзглядах Теккерея сатирика. Сатира, в сущности, была уже несовместима с темвзглядом на мир, который Теккерей декларировал от имени Артура в этом последнемиз своих сатирических произведений.Последнее десятилетие в жизни Теккерея было отмечено углублением личной драмы.Эта драма получила отражение в его творчестве тех лет и, в частности, в "ГенриЭсмонде" (недаром иные исследователи говорят о романе как об автобиографическом).Отношения Теккерея с Джейн Брукфильд - женой его друга - заполнили всю личнуюжизнь писателя, но принесли ему лишь непрерывные мучения. Чувство, которое Теккерейпитал к красивой и обаятельной Джейн, не укрылось от окружающих и начало постепеннораздражать Брукфильда.Теккерей тем тяжелее переживал обстоятельства своей личной жизни, что егоглубоко угнетала и общественная обстановка, сложившаяся в Англии после европейскихреволюций и затухания чартизма. Буржуазное процветание, наступившее в эту порув Англии, торжество и самодовольство денежной знати не снимало, а лишь подчеркивалоявления общественной жизни, претившие писателю. Свое отношение к откровеннойкоррупции, которую он видел в самодовольных буднях победившего буржуа, Теккерейвыразил в картине английского общества начала XVIII века, нарисованной им вего новом романе. Маска скептика все больше прирастала к лицу писателя, прикрываяотчаяние. Убежденный в бесполезности какой-либо борьбы, он развернул печальнуюисторию английского джентльмена прошлого века - прекраснодушного и гуманного.Новый роман Теккерея уже не претендовал на сатиру, хотя в нем и можно найтинекоторые сатирические страницы и образы. "История Генри Эсмонда" - второй историческийроман великого мастера. Следует тут же подчеркнуть, что если в "Барри Линдоне"историческая тема тесно переплелась с пародийной, а заглавная фигура авантюристаи шулера была скорее обобщением вполне определенных пороков прошлого и настоящего,то в "Генри Эсмонде" развертывалась картина конкретной эпохи (царствования королевыАнны) с ее конкретными общественными нравами и даже известными деятелями (Мальборо,Болинброком). Герой же романа, Эсмонд, был вымышленным персонажем, причем емубыли приданы многие автобиографические черты.Замысел романа родился осенью 1850 года и окончательно созрел годом позднее,когда на Теккерея обрушилось новое испытание. Это испытание определило весьэмоциональный настрой романа и трактовку судеб его главных героев. Наступилокончательный разрыв с семьей Брукфильд. На этом разрыве настоял муж Джейн,и супруги уехали на Мадейру. Как никогда остро ощутил Теккерей свое одиночество,утрату друга, неустроенность своей жизни. Работа над романом, в которую в конце1851 года Теккерей ушел с головой, скрасила горечь его личных переживаний, тяжестьодиночества. "Я настолько занят работой над ним, - писал он, - что перестаюощущать, что живу в XIX веке". Теккерей работал лихорадочно, и книга была написанана одном дыхании. В другом письме он сказал: "Иногда я себя спрашиваю, к какомувеку я принадлежу, - к XVIII или XIX? Я провожу день в одном, а вечер в другомстолетии"."История Генри Эсмонда", характеризуемая многими английскими литературоведамикак лучшая из книг Теккерея, писалась автором с большей, чем обычно, тщательностьюи заботой о стиле и исторической достоверности. Сам Теккерей не раз говорило ней как о своем любимом творении.Конец XVII - начало XVIII века всегда привлекали внимание Теккерея. Обращаяськ прошлому, Теккерей не бежал от современности, а напротив, через прошлое произносилсуд над настоящим, не касаясь при этом неразрешимых, как ему казалось, противоречийсвоего времени. Впрочем, Теккерей не показал в своем историческом романе широкуюкартину английской жизни начала XVIII века. Главные конфликты этой эпохи осталисьза пределами романа, хотя картина нравов все той же верхушки общества дана спрежним блеском. На протяжении романа Теккерей несколько раз подчеркнул, чтозадача его как историка ограничена. Он пишет лишь историю полковника Эсмонда,от имени которого ведет повествование."Генри Эсмонд" - история одного человека, человека, которому редко улыбаласьудача, охваченного сложными личными огорчениями и измученного неразрешимымизадачами. Хотя в книге много сказано о нравах прошлого, но она так и остаетсяне историей века, а историей Эсмонда. "Хороший конец", к которому приучила викторианцевсовременная беллетристика, в "Генри Эсмонде" более чем проблематичен, а "мораль"книги более чем сомнительна. Впрочем, хотя картина общественной жизни бурнойэпохи действительно ограничена, все же значение "Истории Генри Эсмонда" объективновыходит далеко за пределы семейной хроники.Эсмонд - участник многих исторических событий в дни царствования королевыАнны. Он показан как человек, наделенный прекрасными душевными качествами. Всеего поступки продиктованы высоким представлением о чести, и свою жизнь он стремитсяпостроить так, чтобы обойтись без наследственных привилегий. Он надеется насвои способности, благородство и честность, но судьба его складывается печально,если не трагично. Он жертвует титулом и состоянием ради Фрэнка Каслвуда, хотятот сам признает себя недостойным занимать положение главы рода... Он долгиегоды самоотверженно любит тщеславную и бессердечную красавицу Беатрису Каслвуд- сестру Фрэнка, - пока не приходит к убеждению, что она не заслуживает ни любви,ни даже уважения... Он поступает на военную службу с тем, чтобы, отличившись,добиться внимания Беатрисы, но постепенно убеждается, что войны, в которых онучаствует, несправедливы и преступны... Следуя традиции Каслвудов, он поддерживаетизгнанную династию Стюартов, но очень скоро разочаровывается в деле, которомуслужит...Финал Эсмонда - капитуляция. Соединив свою жизнь с давно любившей его ледиКаслвуд - матерью Фрэнка, он отказывается от борьбы, какая бы она ни была, ипокидает Англию.Рассказывая историю Эсмонда от лица ее героя, Теккерей местами намеренно сливалего образ со своим и его размышления со своими. Бой, начатый между Пенденнисоми Уорингтоном в предыдущем романе (бой двух "я" Теккерея в эту эпоху), продолжалсяв известной мере и в "Генри Эсмонде". Может быть, именно потому Эсмонд в концеромана высказывает суждения неожиданные в устах сторонника Стюартов и авторприписывает ему свои собственные убеждения: "Боюсь, полковник, что вы самыйнастоящий республиканец в душе", - говорит Эсмонду интриган и иезуит Холт. "Яангличанин, - отвечает Эсмонд, - и принимаю свою родину такою, какой ее вижу".Таков один - психологический - аспект романа. Но Теккерей не ограничился исповедьюпод исторической маской. Если "Генри Эсмонд" и не содержит пафоса обличения,свойственного ранним произведениям (впрочем, портрет Мальборо выдерживает сравнениес лучшими образами Теккерея-сатирика), то чрезвычайно интересно в романе всето, что относится к полемике с традиционным пониманием исторического романав те годы.Уже в первой главе "Генри Эсмонда" сформулированы задачи, стоящие, по мнениюавтора, перед тем, кто намерен писать исторический роман. Эсмонд осуждает "музуистории", которая "занимается делами одних только королей, прислуживая им раболепнои напыщенно, как если бы она была придворной церемониймейстершей и летописьдел простого народа вовсе ее не касалась". Интересен и спор Эсмонда с поэтами,склонными приукрашать историю, идеализируя или пряча позорные ее страницы. Объявленнаяпрограмма была глубоко демократической. Удалось ли Теккерею ее выполнить - другоедело. Эсмонд осуждает поэтов, создающих фальшивые апологетические образы и воспевающихпобеды полководцев, забывая о народе, на плечи которого ложилась вся тяжестькровопролитных войн (гл. II, кн. 1). Но сам Теккерей, говорящий устами своегогероя, лишь назвал эти страдания, не изобразив реальной картины сражений, вкоторых участвовал Эсмонд.Роман "Генри Эсмонд" был завершением лучшей поры в творчестве Теккерея. Начиналасьсамая тяжелая полоса в его всегда нелегкой жизни, и это не могло не отразитьсяна всей его литературной продукции 1856-1863 годов.Писатель был болен. Болен тяжело и, в сущности, при тогдашнем состоянии медицины,безнадежно. Болезнь все больше подтачивала его силы, и, хотя он пытался скрытьот окружающих степень своих страданий, он часами, а порой и неделями не могписать. На общем душевном его состоянии сказывалось и глубочайшее одиночествосреди толпы приятелей и знакомцев. Теккерей мучительно переживал разрыв с любимойженщиной. Мать его - всю жизнь его верный друг - старела и проникалась религиозныминастроениями, прежде ей не свойственными. Трезво смотря в будущее, Теккерейнередко уже задумывался о близком конце, и его две поездки в США (1852 и 1856гг.), где он выступал с чтением лекций, были продиктованы в большой степенинамерением обеспечить дочерей: он уже видел их сиротами.В 1854 году Теккерей задумал новый роман - семейную хронику "Ньюкомы". Вподзаголовке романа со свойственной ему иронией он поставил: "Жизнеописаниевесьма достойной семьи, изданное Артуром Пенденнисом". Книга писалась в Италии,куда писатель бежал от самого себя, узнав о возвращении на родину четы Брукфильди о счастье Джейн, недавно ставшей матерью.Н.Г. Чернышевский в свое время справедливо увидел черты упадка реалистическогоискусства Теккерея в этой семейной хронике, хотя и отметил ее большие достоинства,- он даже назвал героя хроники полковника Ньюкома "лицом, достойным Шекспира",и "истинным подвигом искусства". "Ньюкомы", вне сомнения, свидетельство некоторогоснижения реалистического мастерства их автора.Теккерей здесь потерял прежнюю широту социальной перспективы, оторвал своихгероев от окружающего их мира, а тем самым обеднил и свой психологический рисунок.Но в эти годы он уже не мог писать иначе. В те месяцы, когда создавались "Ньюкомы",он был глубоко растерян, как бы терял себя. Роман буквально пропитан его личнойтрагедией и воспринимается как зашифрованная исповедь перед самим собой и Джейн.Раскрыть эту трагедию помогают новые публикации английских литературоведов,относящиеся к 50-м годам нашего века. Следует учесть, что Теккерей завещал дочерямне печатать какие-либо материалы о его жизни. Только во второй половине XX векабиография его начала изучаться досконально, и Гордон Рэй - крупнейший знатокнаследия Теккерея - опубликовал в 1946 году полный свод его писем, а позже (1955-1958)две фундаментальные работы о нем.Но Теккерей середины 50-х годов вовсе не был тем примирившимся со всем окружающимджентльменом, каким его рисуют некоторые английские литературоведы. О том, каковыбыли взгляды и политические настроения мнимого "конформиста", говорит его антимонархическийпамфлет "Четыре Георга", изданный в 1860 году, после прочтения Теккереем (в1856 г.) лекций о четырех представителях Ганноверской династии. Хотя мировоззренческаяпозиция Теккерея и заставляла его (еще в "Пенденнисе") говорить: "Я принимаювещи такими, какими их вижу", - "Четыре Георга" красноречиво показывают, чтоникакого "примирения с действительностью" на самом деле не произошло.В "Четырех Георгах" Теккерей рассказал о жестокости, деспотизме и тупостикоролей Ганноверской династии и об угодничестве, снобизме и ханжестве близкойк ним аристократии. Общественный быт Англии в пору царствования Георгов I, II,III и IV (1714-1830) представал перед слушателями лекций Теккерея, а потом читателямиего очерков в самом неприглядном свете. А параллели напрашивались сами собой...В аристократических кругах, в которые Теккерей был допущен, став знаменитым,"Четыре Георга" вызвали бурю возмущения. Писателю открыто высказывали и показывалинедовольство. Лекции не имели успеха в верхах английского общества. Публикацияочерков вызвала откровенное негодование "света".Но если нет оснований говорить о конформизме Теккерея в конце 50-х годов,душевная усталость его была очевидной. Она наложила свой отпечаток и на тотновый исторический роман, который он начал писать в 1857 году. Это были "Виргинцы"- по своему содержанию продолжение "Генри Эсмонда".Теккерей рассказывает в "Виргинцах" о внуках Генри Эсмонда, женившегося наледи Каслвуд и уехавшего с нею в Америку. Джордж и Генри Уорингтоны показаныто в Америке, где проходит их юность и где они сражаются в Войне за независимость,то в Лондоне. Перед читателем снова проходят картины общественных нравов. Авторрисует помещиков "Новой Англии" и различные круги английской аристократии. Онподчеркивает провинциальную ограниченность американских помещиков, стяжательство,ханжество, снобизм английских. Но критицизм его теряет прежнюю остроту, а насмешка- свою обличительную силу. Типичность характеров и обстоятельств поверхностейи слабее подчеркнута.Историзм "Виргинцев" ограничен, сатира, если она порой и звучит, строитсяпо образцу, декларированному в "Юмористах": это скорое своеобразный вариантюмора, содержащий наряду с насмешкой мотивы снисхождения и примирения со слабостями"человека и брата нашего", как любил говорить писатель.Характерно отношение Теккерея к изображению Войны за независимость американскихколоний, в которой принимают участие - притом на разных сторонах - оба братаУорингтоны. О крупных исторических событиях, когда решалась судьба всей страныи всего народа Америки, говорится вскользь, лишь постольку, поскольку в нихучаствуют герои романа. При этом даже такая богатая возможностями ситуация,как сражение братьев на разных сторонах в историческом конфликте, до конца неразработана. Показателен для всей интонации романа символический образ двухскрещенных шпаг, висящих на стене в доме Уорингтонов: одна из них принадлежалаДжорджу, другая Гарри. Смысл образа в том, что время якобы стерло остроту конфликта,примирило стороны.Упадок в искусстве автора заметен не только в сужении диапазона изображенияи критицизма. Теккерей вводит в роман черты развлекательной беллетристики. В"Виргинцах" наличествует и добродетельный герой (Джордж), и легкомысленный повеса(Гарри), сентиментальная героиня и счастливый конец - все то, что ранее Теккерейвысмеивал. Форма романа - мемуары с большим числом ссылок на документы - подчеркиваеткак будто стремление к реализму, но на деле автор от него отходит. Обычные вовсех его больших романах отступления в "Виргинцах" затягиваются, причем в нихутомительно звучат перепевы одних и тех же, порой почти банальных, мотивов.Правда, заметно смягчая и сглаживая в "Виргинцах" все острые углы, скептикТеккерей позволяет читателю понять, из каких побуждений он действует: "Будемблагодарны не только за лица, но и за маски, - пишет он.Не только за честныйпривет, но и за лицемерие, ибо оно прячет тяжелые истины". В последние годыжизни Теккерей с трудом заставлял себя работать. Напряжение, ощутимое в "Виргинцах",заметно и в его последних вещах - "Ловель вдовец" (1859) и "Приключения Филипа"(1862). Но фрагмент неоконченного романа "Дени Дюваль", где иногда проявляетсяблеск несравненного теккереевского мастерства, показывает, что происходил нераспад таланта, а истощение душевных и физических сил великого мастера, сломанногообстоятельствами.Теккерей умер в сочельник 1863 года. Смерть он встретил с глазу на глаз, один,скончавшись ночью в своей спальне.Сегодня, когда прошло свыше ста лет со дня кончины одного из величайших писателеймира, пора подвести итоги и объективно оценить тот вклад, который он внес всокровищницу мировой литературы. Все те, кто не вдумывается глубоко в значениеего наследия, считают, что он не только прежде всего, но исключительно реалист-обличитель.Но наряду с обличением темных и неприглядных сторон и явлений современной емужизни Теккерей всегда оставался гуманистом: его сатира рождалась из любви клюдям, определялась его желанием видеть людей свободными от недостойных их пороков.В отличие от многих других писателей его времени, он не создал образы положительныхгероев. Этому мешал и его скепсис, и его исторический пессимизм. Но он никогдане был глух к человеческим качествам людей - как к их слабостям, так и к ихвеличию. Если он не изобразил душевное величие так, как изобразил порок, толишь потому, что, подавленный силой окружающего его зла, не смог отыскать вокругсебя носителей добра, героизма и великодушия.Теккерей был подлинным новатором, смело ломавшим застывшие каноны и "принятые"образцы. Уважая все ценное в литературе прошлого и настоящего, он умел видетьлучшее в том, что было создано до него, но смело и решительно отказывался отневыразительных литературных клише. Глубоко начитанный и образованный, Теккерейбережно относился к слову и во всех своих произведениях выступал великолепнымстилистом.На родине писателя, где сегодня происходит заметное оживление интереса к лучшимстраницам литературы прошлого столетия, исследователи пристальней начали вглядыватьсяв сравнительно мало изученное наследие Теккерея. В нашей стране, где сто летназад Теккерей был одним из наиболее читаемых романистов Англии и высоко чтилсявсей прогрессивной критикой, наступила пора переоценить многие установившиесяпредставления и прочесть Теккерея новыми глазами. Книги его не устарели, так считает и  наше бюро переводов. Лучшиеиз них несут в себе огромный заряд уважения к людям наряду с огромным гневомпротив тех, кто недостоин называться Человеком.