Вариантность в словообразовании


К.А. Тимофеев

ВАРИАНТНОСТЬ В СЛОВООБРАЗОВАНИИ (ВАРИАНТНОСТЬ КОРНЕВЫХ МОРФЕМ)

(Вариантные отношения в лексике. - Новосибирск, 1986. - С. 3-13)


Вариантные отношения встречаются на всех уровнях структуры языка: варьируютсяее основные единицы и их объединения. Общим для всех вариантов является наличиеинварианта. В словообразовательной системе вариантные отношения находим 1) средиморфем, 2) в их объединениях - морфемных структурах. И то и другое органическисвязано: варианты морфем самостоятельно не существуют, но функционируют тольков морфемных структурах различного рода, и, следовательно, вариантность морфемныхструктур - результат вариантности морфем.
Морфема - значимая часть слова. Это отрезок, часть материальной оболочки слова,состоящий из одного звука или сочетания звуков (на письме буквы или сочетаниябукв) и соотносящийся с внутренней, смысловой структурой его значения.
Между морфемным устройством слова и его смысловой (семной) структурой обязательнасвязь, носящая однонаправленный характер: не морфемный состав обусловливаетсемную структуру слова, но, напротив, семная структура находит свое выражениев морфемном устройстве слова. Поэтому не может быть морфем, лишенных значения,но могут быть семы, не имеющие выражения в морфемном составе слова. Таким образом,ведущий признак морфемы - ее функционирование в материальном выражении семнойструктуры слова, и, следовательно, этот признак и является основным критериемее выделения.
Морфемы - принадлежность только "настоящих" слов, т.е. слов, 1) обладающихлексическим значением, 2) имеющих денотативную соотнесенность, 3) могущих употреблятьсяв качестве конструктивных членов предложения. Служебные слова ("частицы речи",как их называет акад. В.В. Виноградов) [1, с. 42-44]) не имеют морфемной структуры,ибо не обладают перечисленными выше признаками.
Вариантность морфем выражается в употреблении одной морфемы в нескольких материальныхразновидностях. Их инвариант состоит в тождестве смысловой функции и в частичнойобщности материальной стороны. Вариантные отношения представлены у всех видовморфем, но наибольшую важность в словообразовательной и грамматической системахязыка имеют варианты корня, на примере которых могут быть прослежены и некоторыеобщие вопросы, касающиеся вариантности морфем в целом.
В силу различных исторических обстоятельств значительная часть корней представленав нескольких звуковых вариантах. Обстоятельства эти двоякого рода: в одних случаяхсуществование разновидностей материальной (звуковой) оболочки одной и той жеморфемы есть результат действия фонетических закономерностей, как относящихсяк прошлому состоянию языка, так и актуальных в настоящее время; в других жеслучаях вариантность возникает в результате изменений внутреннего порядка, изменений,происходящих в самой морфемной области языка. Приведем примеры тех и других:вариантность, обусловленная действием фонетических законов, а) ранее существовавших:нес-у, нош-а, нос-ить, наш-ивать (чередование гласныхиндоевропейского происхождения, общеславянское чередование с/ш), б) существующихв настоящее время: вод-у, вод-а (чередование о с а безударным),плод, плод-а (чередование д/т в положении перед гласным и на концеслова).
Явление вариантности морфем с точки зрения морфемики представляет значительныйинтерес, связанный с выяснением двух очень важных вопросов: тождества разновидностейморфем и функционирования в языке этих разновидностей. Рассмотрим оба эти вопроса.Являются ли разными морфемами корни в следующих словах и словоформах: веду,водить, вожу, сопровождать (вед-/вод-/вож-/вожд-) или жездесь представлены варианты одной и той же морфемы? Аналогично в пеку,печет (пек-/печ-), сад, сада (сат-/сад-). Определяя морфемукак звуковой отрезок слова, наделенный смысловой функцией, мы должны приводимыевыше звуковые отрезки слов посчитать представителями одной морфемы, ее разновидностями,т.е. функционально и материально отождествить их. Следовательно, о вариантаходной морфемы следует говорить при наличии двух условий: 1) если их функциятождественна, 2) если сохраняется в той или иной мере их материальная близость.Оба эти условия совершенно обязательны. Так, в словах нос, носатый,переносица и в носить, переноска имеет место материальнаяблизость, а подчас и совпадение в звучании корня, но данные две группы словне родственны, так как смысловая функция корня нос- в этих группах различна:здесь представлен пример омонимии двух корней.
Возьмем другой пример: слова брать и взять (беру - возьму).Здесь пример супплетивизма. Разные по происхождению слова, слова с разными корнями,вошли в состав одной парадигмы. Следовательно, налицо одинаковость смысловойфункции корней бр-/бер- и воз-ьм- (в этом слове кореньсвязан с приставкой), но вариантами одной морфемы их посчитать нельзя, так какнет материальной близости.
Какой же минимум материальной близости? Известно, что в наибольшей степенираспознавательной функцией в слове обладают согласные. Попробуем прочитать такиенаписания: члвк, учнк, кмнт, шклнк и под. С большимили меньшим усилием мы догадаемся, что это человек, ученик, комната,школьник. А попробуем расшифровать еое (человек), ои (школьник),оаа (комната). Ничего не получится! Не случайно, что существуют алфавиты,в которых обозначены только согласные звуки. А алфавитов с одними гласными букваминет. И в рассматриваемом нами явлении материального сближения вариантов корневыхморфем в качестве представителей единой морфемы решающая роль принадлежит согласнымзвукам - но не всем, а только тому согласному, которым начинается корень. Возможныследующие степени материальной (звуковой) близости вариантов корней: 1) совпадениепервых двух звуков (согласного и гласного) при различии конечного согласного:пек-у, печ-ешь, пек-ут; 2) совпадение первого и конечногосогласного при различии гласного: пёс, пс-а, пс-овый (чередованиео/ноль; 3) тождество только первого согласного при различии следующего гласногои конечного согласного: нес-у, нёс, нос-ит, нос-ить,наш-ивать (чередование и/о/а (безударн.)/а (ударн.); с/ш).
Другой источник вариантности морфем - изменение в морфемной области языка.Десемантизация некоторых суффиксов может привести к слиянию их с корнем в однуморфему. Обычно как звук бывшая морфема продолжает существовать, но, утративсмысловую функцию, перестает быть морфемой, становится частью соседней корневойморфемы. Явления подобного рода имеют различное по времени происхождение. Укажемследующие случаи. Ранее представленный в языке суффикс полностью утрачиваетсякак морфема, ср. суффикс *s в дух- (*dou-s-), дых- (*dhus-); суффикс*r в пир (*pi-r), жир (*gui-r), мир (*mi-r); суффикс *lв мил (*mi-l). Суффикс продолжает существовать, десемантизируясь в отдельныхсловах в результате слияния двух морфем (опрощения, по терминологии проф. В.Богородицкого, см. [2, с. 98-100], например солнце (раньше сълн-ъце),палец (пал-ъць), сердце (сър-ьце), ср. живой суффикс-ц-/-ец в хлеб-ец, лар-ец и под. Вариантность корневых морфемвозникает только во втором, более позднем по времени случае, так как суффикс,десемантизируясь, сливается с корнем только в некоторых словах определенногогнезда, а в других словах этого же гнезда может отсутствовать, например, сердц-е,сердец, сердечный, сердечко (варианты корня фонетическогопроисхождения: сердц-/сердец-/сердеч-, исходный вид основысьрд-ъц-), но в словах сердобольный, милосердный, жестокосердие- корень серд-, который мы вправе рассматривать как вариант одной и тойже морфемы. То же самое находим и в солнце (корень солнц-, др.-рус.сълн-ъце) и солнышко (корень солн-). В этих двух примерахпричина десемантизации в том, что утратилось исходное слово (сърдо исълно), поэтому в данном случае суффикс -ъц, обладавший смысловой функциейуменьшительности десемантизировался и слился с корнем.
Таковы два источника вариантности корневых морфем.
До сих пор говорилось об отношениях между вариантами морфем главным образомс точки зрения их плана выражения, их материальной оболочки. Но не менее важнымявляются их функциональные отношения, отношения с точки зрения плана их содержания.Уже отмечалось, что варианты морфемы объединяются тождеством смысловой функциии близостью их материальной оболочки. Морфема, как правило, в "чистом" видевстречается редко (можно назвать, например, местоименные наречия типа там,сюда, где, когда, некоторые аффиксы), обычно морфема вкаждом случае своего употребления реализуется в вариантах. Эти варианты, объединяясьтождеством функции и близостью материальной оболочки, образуют микросистемы.Морфема, как микросистема, - единица языка, в речи же в каждом случае употребленияв конкретном слове, реализуется один из ее вариантов.
Фонетически обусловленные разновидности морфов без какой-либо аргументацииисключаются из числа алломорфов в "Русской грамматике", составленной Институтомрусского языка АН СССР, так в примечании на с. 126 этого издания читаем: "Вграмматике не описываются видоизменения морфов, являющиеся следствием живыхфонетических законов языка… Все подобные видоизменения морфов являются фонетическимиразновидностями морфа, а не особыми морфами" [3]. С этим нельзя согласиться.Как уже отмечалось, при функциональном подходе к понятию морфемы решающим критериемвычленения ее в слове является ее смысловая функция, т.е. соотнесенность с компонентнойструктурой семантики слова. Воспользуемся функциональным критерием и для характеристикиупотребления вариантов морфемы в словоформах и словах. Какие закономерностинаблюдаются в реализации морфем в конкретных словах?
Следует отметить два типа закономерностей: 1) выбор вариантов морфемы обусловленфонетическими закономерностями, действующими в современном русском языке; 2)выбор вариантов фонетически не обусловлен, но находится в строгой зависимостиот морфемного окружения данного варианта. Приведем примеры того и другого:
а) нога - ноги (чередование о с а безударным), стог -стога (чередование г/к), веду - веди (чередование д/д');
б) пеку - печка - печь - печной, река -речка, нести - ношу - ноша и т. д., скворец- скворушка.
Начнем со второго случая. Тщательное рассмотрение таких вариантов морфем позволяетсделать совершенно определенный вывод: распределение (дистрибуция) фонетическине обусловленных вариантов морфем строго обусловлено соседними морфемами. Поэтомудля каждой морфемы мы имеем возможность составить исчерпывающую дистрибутивнуюхарактеристику (т.е. описать употребление каждого варианта в зависимости отследующей за ним морфемы). Так, вариант рек- встречаем в парадигме река,реки, реке и т.д. перед соответствующими падежными окончаниями,вариант же реч- перед суффиксами: -н- (речной), -к- (речка),-еньк- (реченька), -ушк- (речушка). Другой пример: вариант нес-в глагольных формах перед окончаниями первого спряжения -у, -ешь, -ет…, вариантнос- находим в глагольных формах второго спряжения: нос-ишь, нос-ит,нос-им…, в существительных перед суффиксом -к-: носка, переноска; вариантнош- только перед окончанием -у 1 л. единственного числа у глаголов второгоспряжения (ношу), у существительного бесуффиксального I склонения (ноша);вариант наш- у кратных глаголов с суффиксом -ива- (разнашивать,вынашивать).
Как видим, распределение вариантов связано с определенными грамматическимии словообразовательными позициями. Здесь возникает два вопроса: изначальна литакая связь и выполняет ли чередование вариантов морфем грамматическую или словообразовательнуюфункцию? Отвечая на первый вопрос, должны констатировать, что зависимость звуковыхвариантов морфем именно от соседства с определенными морфемами неизначальна.Ранее оно было вызвано фонетическими причинами.
Древние фонетические чередования в морфемах происходили в зависимости от разныхпозиционных и комбинаторных условий. В дальнейшем, когда эти условия пересталидействовать, вызванные ими чередования утратили фонетическую природу, но зависимостьот тех морфологических или словообразовательных позиций, в которых ранее имеломесто фонетическое чередование, сохранилось.
Это произошло, например, при смягчении согласных перед или гласными переднегоряда, входящими в состав грамматических или словообразовательных формантов.Здесь возможны следующие случаи: согласный j, вызвавший смягчение, вообще утратился,например, *stud-j-a 'стужа', *gend-j-a 'жажда', *svet-j-a 'свеча' и под. Утратаj обусловлена, как известно, его ассимиляцией предыдущему смягченному согласному.Поскольку j (разного происхождения) встречается в сочетании с определеннымиморфемами, то случаи смягчения конечных согласных корня ассоциировались с позициямиперед этими морфемами.
Смягчение заднеязычных перед гласными переднего ряда носило фонетический характери приводило к чередованиям этих согласных с шипящими и свистящими. Рефлексысмягчения с свистящими в современном русском языке встречаются только в видеотдельных пережитков, а чередования заднеязычных с шипящими, хотя и сохранилисьпочтив все, но фонетическую обусловленность утратили, так как в русском языкес XII - XIV вв. стали возможны сочетания заднеязычных с гласными переднего ряда.Следовательно, в данном случае чередования конечных заднеязычных согласных корняпроисходили перед палатальными гласными, начинавшими суффиксы, и реже переданалогичными гласными окончаний.
Итак, имеем следующую ситуацию. Древние фонетические чередования согласныхбыли связаны с определенными морфологическими (перед окончанием) и словообразовательнымипозициями (перед суффиксами с начальным палатальным гласным). Следовательно,сразу же эти чередования стали ассоциироваться с указанными позициями и приобрелифункцию добавочного морфологического или словообразовательного средства. Изучениеподобного функционирования фонетических различий вариантов морфем является предметомморфологии. Фонетически обусловленные чередования в вариантах морфемприобретают функцию морфонологического средства. Специфика морфонологическогосредства в том, что оно, будучи по природе фонетическим явлением (в прошломили настоящем), обслуживает потребности словоизменения или словообразования,не будучи грамматическим или словообразовательным средством. Морфонологическиесредства всегда выступают как дополнительные, добавочные к грамматическим илисловообразовательным средствам. Причина, повторяем, в том, что устанавливаетсяассоциативная связь с теми позициями (грамматическими или словообразовательными),которые дали возможность возникнуть соответствующим чередованиям.
Добавочность, избыточность морфонологических средств может быть проиллюстрированаследующими примерами:
1. Образование прилагательных от имен существительных с суффиксом -н-: вода- водный, гора - горный, комната - комнатный(схема: основа исходного существительного + суффикс -н- и система флексий прилагательного).Средств, применяемых в языке для этой цели, вполне достаточно. Но в парах воздух- воздушный, река - речной, нога - ножнойприсоединяется еще одно обязательное только в том случае средство, когда основаисходного существительного оканчивается на заднеязычный - чередование заднеязычногос шипящим. Это средство не несет никакой особой функциональной нагрузки. Дляотличия прилагательного от соответствующего существительного вполне достаточносуффикса -н- и адъективной парадигмы. Чередование здесь только сопутствующеесредство языка.
2. После утраты фонетической обусловленности древними чередованиями их морфонологическаяфункция - служить средством (избыточным) в формах словоизменения и словообразования- остается прежней, неизменной. Специфика ситуации только в том, что теряетсяих фонетическая обусловленность. Пример: в теку - течеши… чередованиек/ч последнего согласного корня было фонетически обусловлено воздействием соседнегопалатального е, вошедшего в состав окончаний 2, 3 л. ед.ч., 1, 2, 3 л. ед.ч.и 1, 2 л. дв.ч. (е - бывший тематический элемент). Но это чередование было ссамого начала причиной возникновения в данной парадигме двух вариантов корнятек-/теч-, и распределение этих вариантов было сразу же ассоциировано с определеннымиформами глагола: тек- в 1 л. ед.ч. и 3 л. мн.ч., в остальных формах теч-. послеутраты фонематического характера чередования к/ч закономерность распределениявариантов тек-/теч- полностью сохранилась, но она теперь определяется толькоположением перед соседними морфемами.
Совершенно аналогична морфонологическая функция тех чередований звуков в корнях,которые сохраняют до наших дней фонетическую обусловленность. Ведь фонетическиечередования зависят от позиции звуков морфемы в слове, т.е. от положения подударением или без ударения, от положения на конце слова (для звонких согласных),от положения перед звонким или глухим согласным или гласным переднего ряда.А все эти положения имеют место в строго определенных морфологических или словообразовательныхпозициях.
Примеры: 1) сад - на конце слова звонкий д оглушается [сат], следовательно,для им.-вин. падежей существительных мужского рода II склонения с основой назвонкий согласный опознавательными признаками служат не только нулевое окончание(сад-O), но и оглушение конечного звонкого согласного. Этот признак вторичен(ибо первопричина в фонетике - оглушение звонкого согласного на конце слова),он избыточен (его мы не имеем у существительных с основой на глухой согласныйили сонорный), он обязателен, так как основными дифференциальными характеристикамиим.-вин. падежей мужского рода II склонения служат: а) нулевое окончание; б)синтаксическая функция подлежащего или дополнения.
2) В парадигме единственного числа существительного I склонения вода винительныйпадеж отмечен окончанием -у, и вариантом корня с ударным о: воду, в товремя как в остальных падежах этого числа корень звучит с безударным а: воды,водe, водoй. Окончание в словоформах этого существительного выступаетв качестве основного форманта, звуковой вид основы - в качестве добавочногосредства.
Итак, фонетически обусловленные варианты морфем и фонетически не обусловленныеварианты морфем выполняют в современном русском языке одно и то же назначение- "вынужденно" служат морфонологическим средством, т.е. средством, сопутствующимвыражению грамматических или словообразовательных (лексических) различий междусловоформами или словами. Они обладают "позиционным распределением", обусловленным"соседними морфами", что является, по мнению авторов "Русской грамматики", признакомалломорфов [3, c. 125].
Главные различия между грамматическими и словообразовательными средствамиязыка, с одной стороны, и морфонологическими средствами, с другой стороны, втом, что первые автосемантичны, т.е. ими выражаются системно организованныеграмматические или словообразовательные значения. Эти значения отражают определенныепонятийные отношения, логически обоснованные, например, различие лиц первого,второго и третьего, различие времен, чисел, наклонений, видов и т.д. А вот почемучередование в корне конечных к/ч выражает противопоставление 1 л. ед.ч. и 3л. мн.ч. всем прочим личным формам глагола (пеку, пекут и печешь,печет, печем, печете)? Язык в той или иной мере связанс действительностью, но какие логические категории могут быть основанием длятакого противопоставления?
Вывод таков, что грамматические формы (с помощью специальных грамматическихсредств языка) в абстрагированном виде отражают объективно существующие связии отношения (времени, числа, лица и под.), морфонологическим средствам самимпо себе не свойственна такая функция, они участвуют в выражении таких отношенийтолько в сочетании с грамматическими средствами, в качестве дополнительного,избыточного средства языка. При этом одно и то же морфонологическое средствоможет сочетаться с разными грамматическими или словообразовательными формантами,например, чередование к/ч находим: 1) в глагольной парадигме - пеку,пекут и печешь, печет, 2) в сочетании с адъективными суффиксами-н- (речной), -ск/-еск (человеческий), с именным суффиксом -к-(из -ък) (печка, ручка), с причастным суффиксом ен- (печен,испечен), в отглагольном существительном печение (печен-ие), генетическисвязанном с причастием. В этом сказывается нейтральность, "безразличие" морфонологическихсредств сравнительно с грамматическими средствами.
Но вместе с тем должно отметить, что резко очерченной, непреодолимой границымежду ними нет. Встречаются и "грамматикализация" и "лексикализация" морфонологическихявлений русского языка. Так, например, в послать - посылать, собрать- собирать чередование O/ы, O/и выступает в формах инфинитива в качествеединственного средства разграничения форм несовершенного и совершенного видов.В этих парах чередования ы, и с нулем звука выполняют обязанностиграмматического средства. Аналогичная ситуация с чередованием ударного и безударногоы в корне в инфинитивах насыпать - насыпaть. Но такие случаи всистеме грамматических средств русского языка занимают очень небольшое место.
Таким образом, корневые морфемы реализуются в фонетически обусловленных ив фонетически не обусловленных вариантах, используемых в качестве добавочных(избыточных) средств при грамматических и словообразовательных формантах.
Все вышеприведенные рассуждения строились на материале корневых морфем преждевсего потому, что вариантность в корнях представлена чаще, чем в аффиксах; вкорнях чаще чередуются звуки, и ассортимент чередующихся звуков значительношире, чем в других морфемах. Поэтому рассмотрение явления вариантности морфем,системный характер их отношений (морфемы - микросистемы вариантов) удобнее всегопрослеживается именно на корнях.
Итак, вариантные отношения корневых морфем различаются, во-первых, по природе(соотношение фонетически обусловленных и фонетически не обусловленных вариантов),во-вторых, по выполняемой функции (варианты, имеющие функцию дополнительного,сопутствующего грамматического или же словообразовательного средства).
Варианты корня образуют микропарадигмы, члены которых объединяются соответствующимиинвариантами. Инвариантность такой микропарадигмы выражается в тождестве значения,в определенной закономерности отношений звуков, составляющих материальную оболочкуданной морфемы: часть звуков совпадает (обязательно тождество начального согласного)или находится в отношениях чередования.

Примечания

1. Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение ослове). - М. - Л., 1947.

2. Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики. М. -Л., 1935.

3. Русская грамматика. - Т. 3. - М., 1980.