А. ИСАЧЕНКО Опыт типологического анализа славянских языков
А. Исаченко
ОПЫТ ТИПОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА СЛАВЯНСКИХ ЯЗЫКОВ
(Новое в лингвистике. Вып. III. - М., 1963. - С. 106-121)
| Мысли, содержащиеся в предлагаемой статье, отчасти уже излагалисьв ответе на один из вопросов, предложенных Оргкомитетом III Международногоконгресса славистов в Белграде (1939 г.) [1]. |
Структурные исследования, в какой бы области они ни проводились, имеют своейконечной целью обобщение отдельных результатов синхронного анализа и тем самымвыявление объективных и реальных типологических закономерностей изучаемых явлений.Структуральное направление в языкознании преследует аналогичные цели, пытаясьна основе обобщения существенных данных, имеющихся в различных областях, найтиуниверсальные критерии, которые позволили бы создать всеобъемлющую классификациюязыковых типов. Большинство авторов, осмеливавшихся ставить перед собой подобныезадачи, например В. Вундт [2], Ф. Н. Финк [3]или В. Шмидт [4], пытались вывести из предлагавшейсяими классификации положения внеязыкового порядка; можно, пожалуй, сказать, чтофактически они не занимались классификацией языковых типов, а лишь использовалиязыковой материал для обоснования своих этнологических и психологических схем.Методологический недостаток всех этих работ заключался в нечеткости разграниченияпринципов описательного анализа и анализа фактов истории языка: изложение былоописательным в тех случаях, когда вопросы языковой истории попросту не затрагивались;имеются в виду так называемые "языки без истории". Как только речь заходилао языках древнего мира, описательное исследование сразу же наводнялось элементами,относящимися к истории языка. Любая попытка классификации языков, которая, неявляясь генетической, основывается тем не менее на данных истории языка, неизбежноведет к произвольным обобщениям. Возникает вопрос о сущности и о количествесоответствий, необходимых для констатации тесного языкового родства. Довольноли установления соответствий между словами или же необходимы поиски общих звуковыхзаконов? И сколько таких критериев необходимо перечислить, чтобы придать убедительностьисследованию? Достаточно вспомнить здесь о длительной полемике относительноподразделения славянских языков на западно-, южно- и восточнославянские, о проблеме"центральнославянских особенностей", недавно вновь поставленной на повесткудня [5], о полемике вокруг проблемы хеттов ииндоевропейцев [6], или, наконец, о попыткахсближения эскимосского и праиндоевропейского языков [7].Исследователь, кладущий в основу своей классификации произвольно выбранныеизоглоссы, наталкивается на значительные трудности даже в том случае, если имеетдело с диалектами. В одной из своих работ я перечислил такие методологическиетрудности, попытавшись при этом доказать, что трактовка ряда местных диалектовкак входящих в одну диалектную группу в большинстве случаев не выдерживает критики[8]. Очень редко оказывается возможным объединениеизоглосс в пучки, общие всем данным и только данным диалектам. Предложенныймной в этой связи метод негативной характеристики групп диалектов (т. е. выявлениевсех тех особенностей, которые отсутствуют в данной группе диалектов, чем онии отличаются от всех других диалектов того же языка) применим лишь при наличиисоизмеримых величин (т. е. при возможности сопоставления диалектов одного итого же языка). Этот метод, разумеется, оказался бы непригодным при попыткесоздать универсальную классификацию всех языков мира. Разумеется, структурнаялингвистика не может ограничиваться сравнением генетически родственных языков.Как подчеркнул Н. Трубецкой ("Sbornik Matice Slovenskej", XV, 1937, стр. 39),"структуралистская методика по самой своей сути не может ограничиваться рассмотрениемгенетически родственных языковых групп".Поиски действенных критериев типологической классификации языков, предпринятыепредставителями структуралистской школы, привели к интересным результатам: вцентре внимания вместо генетического родства оказалось географическое сродство,старому понятию "семья языков" предпочли новое - "языковой союз". Фонологическиеработы Р. Якобсона [9], Н. Трубецкого [10],Л. Новака [11] и Б. Гавранка [12],в которых были затронуты эти вопросы, значительно приблизили возможность типологическогообобщения. Сюда же следует отнести ценные работы американского лингвиста Л.Блумфилда [13] и датчанина К. Сандфельда [14],поставивших перед собой цель выявить объективные критерии типологического анализаязыков на уровнях, отличных от звукового. Особенно важное значение имеет в этомотношении глубокое исследование Л. Новака "Zakladna jednotka gramatickeho systemua jazykova typologia" (SMS, XIV, 1936, стр. 3-14), в котором автор рассматриваетморфему в качестве основной единицы грамматической системы, полагая, что приклассификации языков следует исходить из морфемной структуры. Методологическиеустановки исследований по структурной типологии могут уберечь нас от целогоряда ошибок и преждевременных обобщений. Нередко случается, что вследствие далекозашедшего лексического и синтаксического взаимодействия двух соседних языковделается вывод о тесном структурном их уподоблении. На необходимость строгойпроверки подобных обобщающих высказываний и внесение в них соответствующих поправокпредставители структурного направления указывали неоднократно [15].Типологическая классификация языков мира раздвинула бы наши знания о языкев весьма значительной степени. Но нам все еще не хватает необходимой предпосылкитакой классификации - знания всех языков мира. Поэтому мы выбрали для нашегорассмотрения группу близкородственных языков, с тем чтобы показать, пользуясьметодами структурной типологии, что между славянскими языками, несмотря на тесныегенетические связи, существуют принципиальные типологические различия.Уже Р. Якобсон со всей отчетливостью показал, что корреляция согласных потвердости - мягкости и политония гласных исключают друг друга, т. е. что в древностине существовало языков, в которых бы эти две фонологические особенности былипредставлены одновременно [16]. Этот выводимеет особенно большое значение для типологии славянских языков. Как известно,среди славянских языков имеются такие, в которых происходит последовательноесмягчение согласных, например польский или русский; с другой стороны, имеютсяязыки с музыкальным ударением, например штокавское наречие. То обстоятельство,что в одних языках в максимальной степени используется разная окраска согласных,что проявляется в трактовке твердости и мягкости как различительных признаков,тогда как в других, не знающих мягких согласных, широко представлены вокалическиеразличия (музыкальное ударение, количество), позволяет констатировать существованиевнутри славянских языков двух крайних языковых типов - "консонантического" и"вокалического". Все остальные языки располагаются между этими двумя полярнымитипами.С учетом фонологической нагрузки гласных фонем (resp. их просодической "надстройки")в славянских языках можно выделить следующие группы:I. Политонические языки: а) с различением музыкальных ударений на краткихи долгих слогах (языки типа штокавского наречия сербохорватского языка или кашубского);б) с различением музыкальных ударений только на долгих слогах (чакавское наречие,словенский литературный язык и большинство словенских диалектов).II. Монотонические языки с так называемым "свободным количеством": а) в любомслоге (языки типа чешского); б) только в корневых слогах resp. в префиксах всоответствии с законом диссимилятивного количества (rytmicky zakon "ритмическийзакон", vokalna balancia "гармония гласных") в литературном словацком и в среднесловацкихдиалектах; в) с ограничением, состоящим в том, что в слове можно зафиксироватьлишь один долгий слог (в словенских диалектах, которые утратили музыкальноеударение также и в долгих слогах, сохранив лишь этимологические долготы (например,Приморье и Штирия)).III. Монотонические языки с так называемым динамическим ударением (например,восточнославянский и болгарский). Система гласных в этих языках включает какударные, так и безударные гласные.IV. Монотонические языки без какой бы то ни было просодической нагрузки нагласные фонемы. Ударение закреплено за определенным слогом слова, как, например,в польском, в обоих лужицких языках, а также в некоторых словацких диалектах(восточнословацкий, некоторые наречия [17]и ряд диалектов Липтова) [18].Тип 1а, представленный штокавским и кашубским, особенно богат гласными. Вштокавском имеется пять количественно различных гласных: i, е, а, о, u. В политоническихязыках бывает по нескольку гласных фонем типа "а". В данном случае мы имеемдело с четырьмя фонемами этого типа - долгой с восходящей интонацией, краткойс восходящей интонацией, долгой с нисходящей интонацией и краткой с нисходящейинтонацией. Если учесть, что четырьмя различными интонациями представлен такжеи слоговой сонант r, то мы придем к выводу, что в штокавском имеются 24 слоговыефонемы. Кашубский с его 26 гласными фонемами отличается еще более богатым вокализмом.В литературном словенском языке (тип 1b) насчитывается 7 долгих фонем с восходящейинтонацией (u, о, о, а, е, е, i), 5 долгих - с нисходящей (и, о, а, е, i) и6 кратких (и, о, а, э, е, i), не участвующих в политонии [18].Вместе с тремя слоговыми фонемами типа r (долгое r с восходящей интонацией,долгое r с нисходящей интонацией и краткое r) в словенском языке насчитывается21 слоговой звук. Интересно, что здесь в отличие от штокавского имеет местоне только исчезновение политонии, но и утрата других просодических особенностей;в отличие от словенского в штокавском возможны безударные долгие.Гласные чешского языка (тип IIа) характеризуются свободным количеством, такчто во всех позициях различаются долгие и краткие гласные а-á, е-é,о-ó, u-ú, i - í и дифтонг оu; кроме того, здесь употребительныслоговые звуки r и l. В целом это дает 13 слоговых звуков. В литературном словацкомнасчитывается 6 кратких гласных (и, о, а, а, е, i), 4 долгих (é, á,í, ú), а также позиционно обусловленные дифтонги ie, uo, ia иiu, подчиненные законам равновесия гласных. Кроме того, в словацком существует4 слоговых сонанта, а именно долгие и краткие r и l. Таким образом, в словацкомчисло звуков, обладающих слоговой функцией, составляет 18. Периферийные словенскиедиалекты, относящиеся к типу II в (Приморье, Штирия), отличаются от литературногословацкого прежде всего тем, что в них возможен лишь один долгий гласный в пределахслова, в то время как в словацком в соответствии с ритмическим законом однои то же слово может содержать два долгих звука.Языки, относящиеся к типу III и IV, не знают слоговых сонантов. Некотороеисключение составляют вышеупомянутые восточнословацкие наречия и некоторые чешско-польскиепереходные говоры. К III типу относятся языки, обладающие силовым ударением.Система ударных гласных в языках этого типа обычно богаче, чем система безударных.В большинстве великорусских наречий, как и в русском литературном языке, различаютсяпод ударением пять гласных фонем, в некоторых великорусских наречиях - как северных,так и южных - насчитывается семь таких фонем, в северных великорусских наречияхимеется четыре безударные гласные фонемы, в южных наречиях, как и в русскомлитературном языке,- три. В ряде украинских наречий не проводится различий междуударными и безударными гласными фонемами (Якобсон, TCLP, 4, стр. 182).Наконец, в языках, относящихся к IV типу, гласные фонемы лишены какой бы тони было просодической нагрузки. Здесь отсутствуют и политония, и свободное количество,и свободное динамическое ударение. В польском литературном языке, например,насчитывается всего 5 гласных фонем (i [с вариантом у после твердых согласных],е, а, о, и) [20]. В словацких диалектах с ударением,фиксированным на предпоследнем слоге, нет ни долгих гласных, ни дифтонгов соднофонемной значимостью. Они трактуются здесь как сочетания "i, u + гласный"[21].Сопоставим с классификацией славянских языков, основанной на особенностяхвокализма, классификацию по консонантизму. При этом мы увидим, что консонантныеразличия между отдельными славянскими языками в количественном отношении менеезначительны, чем различия по вокализму. Основываясь на структуре консонантныхсистем, мы можем распределить языки по трем группам.А. Языки, в которых проводится систематическое противопоставление между твердымии мягкими согласными по всем (или почти по всем) артикуляторным классам (русскийс его 37 согласными фонемами, в числе которых 15 пар фонем, характеризующихсякорреляцией по твердости - мягкости; польский, насчитывающий 35 согласных, втом числе 13 пар, в которых фонемы противопоставлены друг другу аналогичнымобразом; верхнелужицкий, имеющий 33 согласных, нижнелужицкий с его 32 согласными,украинский, насчитывающий 33 согласных, болгарский - 34 согласных). В эту группуможно отнести также и восточнословацкие диалекты, в которых, кроме пар t-t',d-d', n-n', l-l', имеются еще пары s-s', z-z', а в ряде случаев также - с-с'.Б. Языки, в которых проводится различие между твердыми и мягкими согласнымилишь в пределах группы дентальных (словацкий литературный язык, насчитывающий27 согласных, чешский - 26, штокавский - 24 согласных).В. Языки, в которых отсутствуют мягкие согласные, что имеет место в люблянскомпроизношении словенского языка, rде r' перешло в r, а l' - в l. Литературныйсловенский язык обладает чрезвычайно бедной системой согласных, состоящей из21 фонемы. Мы видим, что рассмотренное здесь распределение согласных в фонологическихсистемах славянских языков диаметрально противоположно распределению гласных.Языки с бедным консонантизмом, например штокавский или словенский, обладаютбогатым вокализмом, и, наоборот, языки с хорошо развитым консонантизмом, напримерпольский, характеризуются чрезвычайно бедной системой согласных. Таким образом,предлагаемое нами деление славянских языков на "вокалические" и "консонантические"не является фикцией.Теперь попытаемся представить все эти рассуждения в форме статистической таблицы;количество согласных укажем в процентах от всего фонемного инвентаря. Тем самыммы получим ключ к разрабатываемой нами классификации [22].
| Согласные | Гласные | Слоговые сонанты | Всего | % согласных | |
| Сербо-хорватско-штокавский | 24 | 20 | 4 | 48 | 50,0 |
| Словенский | 21 | 18 | 3 | 42 | 50,0 |
| Кашубский | 27 | 26 | - | 53 | 50,9 |
| Словацкий | 27 | 14 | 4 | 45 | 60,0 |
| Чешский | 26 | 11 | 2 | 39 | 66,6 |
| Украинский | 31 | 12 | - | 43 | 72,0 |
| Болгарский | 34 | 9 | - | 43 | 79,0 |
| Верхнелужицкий | 32 | 7 | - | 39 | 82,0 |
| Русский | 37 | 8 | - | 45 | 82,2 |
| Нижнелужицкий | 33 | 7 | - | 40 | 82,5 |
| Польский | 35 | 5 | - | 40 | 87,5 |
Основываясь на данных таблицы, можно выделить для славянских языков следующиеосновные типы: радикальный вокалический тип, представленный сербохорватским,словенским и кашубским языками, и радикальный консонантический, представленныйвосточнославянскими языками, а также лужицкими и болгарским; третий тип, к которомуотносится литературный словацкий, расположен, как это следует из таблицы, междууказанными двумя крайними языковыми типами. Это подтверждает Л. Новак в своемвысказывании о звуковой системе словацкого языка (прим. бюро переводов см. его "Fonologia a studiumslovenciny", SJOMS, 2, стр. 24); "В таком случае литературный словацкий языкможет быть охарактеризован с точки зрения фонологии гласных как промежуточныйтип". Принятая в настоящей работе аналогичная трактовка словацкого языка, занимающегопромежуточное положение в кругу других славянских языков, соответствует такжеи выводам Н. Трубецкого относительно промежуточного положения словацкой системысклонения [23].Одного взгляда на таблицу достаточно, чтобы прийти к выводу об отсутствиикаких-либо географических связей между теми или иными языками, относящимисяк одному и тому же типу. Южнославянский болгарский язык относится к тому жетипу, что и восточнославянские языки и западнославянский лужицкий, тогда как,например, кашубский принадлежит к типу, представленному сербохорватским и словенским.Во всяком случае, не следует искать причин указанных взаимосвязей в историисамих славянских языков. Скорее всего здесь надо говорить, как это неоднократноотмечалось, об участии славянских языков в более крупных группировках, а именнов языковых союзах. Попытаемся рассмотреть некоторые вопросы исторической фонетикиславянских языков в свете их принадлежности к одному из типов.Вокалические языки обнаруживают тенденцию к вокализации согласных. Наиболееотчетливо эта тенденция проявляется в сербохорватском, где -l, замыкающее слог,переходит в -о (spao, gostiona, groce < grlce) и где старое слоговое l перешлов u (рuk < ръlkъ, suza, dugi, puno). Точно так же и в словенском языке (например,в его люблянском произношении) окончания "гласный+l" и -ev превращаются в чистыйгласный u: hodil > hodu, vedel > vedu, zetev > zetu. Вокализация проявляетсятакже в использовании согласных фонем в слоговой функции (что, правда, представляетсобой общую особенность радикальных языков и более "умеренных" языков, к которымотносится также и словацкий). Особое значение имеет тенденция вокалических языковк образованию новых слогов, т. е. к введению в звуковую цепь новых гласных.Это происходит либо в результате расщепления дифтонгов, либо благодаря разъединению"труднопроизносимой" группы согласных посредством вставного гласного (сербохорв.nerav < nerv, franak < frank, akcenat < akcent и т. п.). Разумеется, "труднопроизносимаягруппа" есть понятие чисто относительное. Во всяком случае, оно не связано струдностями артикуляторно-физиологического порядка. Известно, что образованныесербохорваты, говоря на чужом для них языке, без труда произносят такие слова,как nerv, frank, akcent. Трудности здесь обусловлены системой: звуковой структуресербохорватского чужды скопления согласных, эта структура благоприятствует появлениювставных гласных, или, что то же, - образованию новых слогов. Такие словенскиеформы, как pasi (мн. ч.; эта форма параллельна литературной форме psi, образованнойв соответствии со звуковыми законами языка), а также формы типа tama staza обычно"объясняются" аналогией с формами ед. ч. им. п. pas, вин. п. tamp, stazp. Появлениепаразитического гласного в объясняется либо трудностью произношения звукосочетанийps, tm и т. п., либо стремлением к унификации парадигмы во всех формах. Однакото же самое воздействие аналогии и те же самые произносительные трудности врадикальных консонантических языках типа русского не смогли воспрепятствоватьустранению гласного во всех формах, и мы встречаемся сегодня с такими формами,как псы, тьма. Возникновение вставного гласного в таких словах, как словенскоеpasi, представляет собой, таким образом, явление, типичное для вокалическихязыков. Поскольку вокалические языки проявляют тенденцию к развитию вокалическихразличий (музыкальное ударение, количество), различия по консонантизму имеютв них меньший удельный вес. Они не терпят удвоенных согласных (ср. сербохорв.odavno < od davna, слов. podel < poddel и т. п.), тогда как типичные консонантическиеязыки, напротив, вполне терпимы к удвоениям согласных (ср. польск. раnnа, русск.ввоз, ссылка, ссора, высший, низший). В вокалических языках согласныемогут исчезать в любых позициях; ср. шток. h, а также известное явление выпаденияv и j в чакавском и в словенских наречиях. Из всего этого следует, что вокалическийтип тех или иных языков есть не статистическая конструкция, а языковая реальность.Если мы обратимся теперь к радикальным консонантическим языкам, то получимдиаметрально противоположный результат: консонантические языки не только неспособствуют развитию сонантов, более того, они подчас сводят на нет естественнуюслоговость согласных; ср., например, польск. jabiko (произносится japko), piosnka(произносится pioska); сюда же относятся такие односложные формы, как krwi,phvac, trwac, а также русские односложные слова ржи, ржу, ртуть, льда, льщу.Слоговость сведена на нет также и в таких заимствованиях, как тигр, театр,министр.Что же касается "труднопроизносимых" согласных, то в польском и русском языкахможно обнаружить огромное количество скоплений согласных в пределах морфемы,нисколько не препятствующих беглости произношения: ср. польск. pstrzy, zdbto,brzniec, grzbiet, pchta или русск. мгновение, вшивый, затхлый, мху, ткешь,ткать [24].Возникает вопрос, особенно важный в методическом отношении: развивается лиданный язык, например сербохорватский, в данном направлении потому, что он являетсявокалическим языком, или же этот язык - в данном случае сербохорватский - сталязыком вокалического типа в результате того, что он прошел в своем развитиичерез все вышеперечисленные фазы? Другими словами: в какую эпоху сербохорватскийязык стал языком вокалического типа?Сопоставление родственных языков, делающее возможным констатацию далеко идущихтипологических различий в пределах данной языковой семьи, дает поразительныерезультаты: язык-основа, из которого произошли отдельные группы языков, долженбыл представлять в соответствии с теми знаниями, которыми мы сегодня обладаем,такое единство, которое исключает одновременное наличие в нем многих языковыхили диалектных типов. После географического разделения отдельных языков имеломесто влияние среды, но одним лишь влиянием соседних языков, заселявших Балканы,районы Средиземноморья, побережье Балтийского моря, Альпы, Евразию, невозможнообъяснить становление типологических различий. Таким образом, нам не остаетсяничего иного, как принять положение, в соответствии с которым в определеннуюэпоху развития славянских языков имел место скачок, знаменовавший резкий переходот одного типа к другому. В противоположность натуралистической теории эволюцииструктурализм отвергает тезис о постепенных переходах в истории той или инойсферы явлений, и поэтому латинское высказывание "Natura non facit saltus" следовалобы изменить в "Structura semper facit saltus". Общеславянский с его политониейи богатым вокализмом (в котором наряду с гласными u, о, а, а, е, i существовалиеще ъ и ь и, возможно, ó, причем вопрос о носовых здесь не ставится)был радикальным вокалическим языком. Поскольку в современном сербохорватскомсохранилась политония, он часто трактуется в литературе как славянский языкархаического типа. Это утверждение представляет не более чем метафору. Известно,что отдельные славянские диалекты, близкие общеславянскому, стояли перед альтернативой:сохранить политонию и устранить мягкие согласные, не вошедшие в фонологическиекорреляции, или, наоборот, фонологизировать мягкие согласные и отказаться отполитонии. Как показал Якобсон, любое из возможных решений исключает другое.Одни языки сохраняют политонию (вокалический тип), другие - мягкость согласных(консонантический тип). Поэтому лишь на том основании, что в сербохорватскомсохранилась политония, данный язык не может трактоваться как архаический, непосредственнопродолжающий общеславянский. Ведь известно, что для праславянского была характернане только политония, но и слоговой сингармонизм, а также закон открытых слогов.Как только отдельные славянские языки утратили слоговой сингармонизм и в результатеутраты редуцированных образовали новые закрытые слоги, сербохорватская политонияоказалась в новых структурных условиях. Другие славянские языки, как мы ужесказали, сохранили иные особенности общеславянского; так, в польском и русскомсохранились палатальные согласные. Это могло случиться - и действительно случилось- лишь в условиях, когда перестал действовать закон открытых слогов, представляющийхарактерную черту праславянского, т. е. в эпоху падения редуцированных, иболишь вследствие их падения могла возникнуть фонологическая оппозиция типа быт: быть. Следовательно, в момент, когда сербохорватский язык, подобнорусскому и всем другим славянским языкам, утратил общеславянскую особенность(открытые слоги), он превратился в язык, принципиально и типологически отличныйот общеславянского. Каждому славянскому языку свойственны некоторые унаследованныечерты (условно мы можем назвать их "архаизмами"), однако мы не должны забывать,что такие утверждения имеют под собой весьма шаткие реальные основания. Здесьна первый план выступает контекст: в новом контексте подобные унаследованныечерты подвергались переосмыслению. Ни в одном из славянских языков не сохранилсяпраславянский тип. Здесь в дело вступает типологическое исследование, показывающее,в какой точке развития произошел решающий структурный перелом. Принципиальноерасхождение между славянскими языками относится к эпохе падения редуцированных.В эту эпоху образовались основные языковые типы: вокалический, который развивалсяв дальнейшем по пути максимальной дифференциации гласных и по этой причине сохранилполитонию, и консонантический, развитие которого характеризовалось максимальнойдифференциацией согласных и, следовательно, появлением корреляции по твердости-мягкости.Языки, занимающие промежуточное положение между двумя указанными типами, приближалисьв процессе своего развития то к одному, то к другому полюсу; к таким языкамотносится словацкий. Общеславянский язык принципиально отличается от всех историческизасвидетельствованных славянских языков. Образно говоря, общеславянский не имелодного наследника; ряд равноправных потомков разделили его наследство междусобой.Выше мы говорили уже, что исторический аспект не пригоден для установленияязыковой типологии, ибо этот аспект игнорирует языковую структуру. Напротив,для истории языков типологическое рассмотрение языков оказывается весьма полезным,особенно для изучения одного из важнейших вопросов языковой истории - вопросапериодизации. Полемика по вопросу о рамках "праславянской" эпохи длится десяткилет. Когда сравниваешь точки зрения Мейе, Трубецкого, Ван-Вейка, Нахтигаля,Вондрака и других по вопросу о продолжительности этой эпохи, то не знаешь, какойиз них отдать предпочтение. Полемика касается главным образом метафорическихпонятий, таких, как "праславянский" или "общеславянский". С точки зрения сравнительнойтипологии можно без труда установить, когда распалось типологическое единствославянского праязыка: это была эпоха падения редуцированных и связанного с этимпроцессом возникновения различных - вокалических и консонантических - типовв славянском. Сравнительная типология может сослужить хорошую службу также идля истории отдельных славянских языков и прежде всего для объективной, чистолингвистической периодизации явлений истории языка. Безусловно, кашубский языкпрежде относился к польскому типу; генетически он и связан теснее всего именнос польским языком. Однако благодаря своему положению в кругу языков бассейнаБалтийского моря (шведского, норвежского, эстонского, латвийского, литовского,нижненемецкого) он развил, подобно названным языкам, политонию и стал, такимобразом, языком иного типа, принципиально отличным от польского языка. Одновременнос этим он потерял и мягкость согласных и превратился, следовательно, в противоположностьпольскому - в радикально вокалический язык.Мы попытались осветить некоторые вопросы истории славянских языков с позицийстатистической типологии. Этот метод может с успехом применяться в диалектологии,особенно при классификации диалектов. Так, восточнословацкие диалекты, в которыхразвилось ударение на предпоследнем слоге и которые тем самым утратили свободноеколичество, относятся к другому типу, чем центрально-словацкие, потому что вэтих диалектах мы встречаем также и смягченные звуки s, z и частично с. Процентноеотношение между количеством согласных и общим количеством фонем выражается вэтих диалектах числом 80,4 и, следовательно, весьма отличается от соответствующегоотношения (61,4) в литературном словацком языке. Мы надеемся, что в будущейтипологической классификации языков мира найдут свое место и наши данные.
Примечания
1. Ср. "Zbirka odgovora na pitanja", Izdanjaizvrsnog odbora, № 1, Београд, 1939, стр. 76.
2. "Sprachgeschichte und Sprachpsychologie",Leipzig, 1901, в особенности "Volkerpsychologie"; т. I: "Die Sprache", изд.3, 1911.
3. "Die Klassifikation der Sprachen", Marburg,1901; "Die Sprachstamme des Erdkreises", Leipzig, 1909; в особенности "DieHaupttypen des Sprachbaus", Leipzig, 1910.
4. "Die Sprachfciinilien und Sprachenkreiseder Erde", Heidelberg, 1926.
5. Шахматов, Очерк древнейшего периода русскогоязыка, § 62. - N. Trubetzkoy, Zur Entwicklung der Gutturale in den slavischenSprachen (Sbornik Miletic, Sofia, 1933, стр. 267 и сл.). A V. Isacenko, ZurFrage der "zentralslavischen" Lautveranderungen, "Sbornik Matice Slovenskej(SMS), XIV, 1936, стр. 56 и сл. - L. Теsnierе, Les diphones tl, dlen slave, Essai de geolinguistique, "Revue des etudes slaves" (RES), XIII,стр. 51 и cл.
6. Н. Pedersen, Hittitisch und die anderenindoeuropaischen Sprachen, с одной стороны, с другой - Emil Fоrrеr в "Mitteilungender Deutschen Orient Gesellschaft, Bd. 61, 1921, стр. 21 и cл.; см. такжестатьи Э. Стертеванта в ряде номеров журнала "Language" (№2, стр. 29, № 9,стр. 1-11; № 14, стр. 69, № 15, стр. 11) и в "Transactions of the AmericanPhilological Association", № 60, стр. 25.
7. С. Uhlenbeck, Hittische Anklange in denEskimosprachen.
8. А. V. Isacеnkо, Narecje vasi Sele na Rozu,"Razprave Znanstvenega drustva v Ljubljani, 1939, стр. 7-13. В своей рецензиина мою статью по диалектологии в "Revue des Etudes Slaves", XV, стр. 53-63Л. Тесньер пишет: "... однако нельзя с уверенностью утверждать, что хорошообоснованный принцип независимости изоглосс совместим с принципом систематическойклассификации диалектов...". Тем самым он признает невозможность классификацииязыков и диалектов на основе данных истории языка. В данном случае Л. Тесньерявно имеет в виду этимологические (исторические) изоглоссы, взаимонезависимостькоторых в большинстве случаев не подлежит сомнению.
9. "К характеристике евразийского языковогосоюза", 1931.
10. Premier Congres International de Linguistesa La Haye, 1928, стр. 20.
11. "De la phonologie historique romane.La quantite et l'accent" в "Charisteria Gvilelmo Mathesio...", Pragae, 1932,стр. 45 и cл.
12. "Zur phonologischen Geographie" ("DasVokalsystem des balkanischen Sprachbundes"), Conferences des membres du Cerclelinguistique dc Prague an Congres des sciences phonetiques (VII, 1932), стр.6-12.
13. "Language", 1933; см. особ. главы: Typesof phonemes. Sentence types. Morphological types, Form-classes and lexicon.
14. "Linguistique balcanique", Paris, 1930.
15. Ср. N. Trubetzkoy, Das mordwinischephonologische System verglichen mit dem russischen, "Charisteria", стр. 21.- Vl. Skalicka, Zur ungarischen Grammatik, Prag, 1935; - A. V. Isacenko, Narecjevasi Sele na Rozu, стр. 13 и 33, где критически рассматривается известноеположение о взаимном влиянииславянского и немецкого языков в Каринтии.
16. "Ueber die phonologische Sprachbunde",TCLP, 4, стр. 248.
17. Stefan Тоbik, Prechodna jazykova oblast'stredoslovensko-vychodoslovenska, SMS, XV, 1937, стр. 73.
18. Jan Stanislav, Liptovske narecia, стр.46.
19. Утверждение Безлая, что в словенскойсистеме долгих гласных имеется еще фонема э, основано лишь на одном-единственномпримере (род. п. мн. ч. staz) и, естественно, должно быть отброшено. В своейкниге "Oris slovenskega knjiznega izgovora" Безлай сравнивает количество гласногоэ в "долгой" позиции (0,105 сек) с количеством гласных u, i, характеризующихсясамой низкой ступенью открытости (там же, стр. 65 и cл.). Гласный среднегоряда э можно сравнить в количественном отношении с другими гласными того жеряда, а именно - с о, о, е, е, долгота которых составляет около 0,14 сек.О том же пишет в своей рецензии И. Шоляр (см. "Slovenski jezik", II, стр.130). Но в конечном итоге речь идет не об абсолютной длительности. Автор,целиком основывающийся на данных инструментальной фонетики, не замечает того,что его "долгое" э лишь на 0,01 сек дольше, чем его же "краткое" э (соответственно0,105 и 0,095, там же, стр 87).
20. Несмотря на возражение В. Дорошевского,веские доводы Н. Трубецкого в пользу двуфонемности польских "носовых гласных"е,, а, (ср. "Revue des etudes slaves", V, стр. 24 и сл.) остаютсяв силе. В этой связи мы рассматриваем графемы е,, а, как сочетанияфонем е и о с "неопределенным" носовым N.
21. Во всяком случае, это следует из техдиалектологических опросов, которые я имею возможность проводить здесь, вЛюбляне, и в соответствии с которыми восходящие дифтонги должны обозначатьсяв виде iа, iе, uо и т. п. Другой способ устранения дифтонгов мы находим внаречиях Спиша, где ie превратилось в i. Ср. Z. Stiеbеr, Zestudiow nad gwarami slowackiemi poludniowego Spisza. "Lud. Slowianski", I,стр. 61 и сл. и из последних работ Jozef Stole, Zmeny uo > ua ie > i v nareci spisskom, I, SMS, XV, 1936, стр. 75 и сл.
22. Этот метод звуковой статистики принципиальноотличается от метода, принятого, например, Н. Трубецким в его "Основах фонологии"[стр. 286 и сл. русск. перев.] или финским языковедом Л. Хакулиненом в "Virittaja",1939, III, с резюме на немецком языке: "Was ist kennzeichnend fur die lautlicheStruktur der finnischen Sprache?". Хакулинен учитывает относительную встречаемостьсогласных и гласных в связанных текстах, в то время как мы пытаемся выяснитьсоотношение гласных и согласных внутри звуковой системы. В связанных текстахвысокий или низкий процент встречаемости гласных (resp. согласных) подчасзависит от стилистической окраски текста. Трубецкой показал в другом месте,что этот вид звуковой статистики особенно полезен при анализе стиля. Для типологическойхарактеристики языков этот анализ представляется, на мой взгляд, малопригоднымименно вследствие неустойчивости его основ. Указанное исследование Хакулинена,знакомое мне лишь по краткому обзору В. Скалички в журнале "Slovo a slovesnost",V, 1, стр. 63, по-видимому, игнорирует просодическую нагрузку как финских,так и чешских гласных фонем, о чем свидетельствуют числа, принятые им дляфинских (8) и чешских (5) фонем. [Объективности ради следует отметить, чточастотность отдельных гласных или согласных в связанном тексте фактическине зависит, как это и показал Трубецкой в "Основах фонологии" (см. стр. 289-290),от стилистической окраски текста. Трубецкой пришел к выводу, что "при вычисленииэтой частотности пригоден любой текст (за исключением поэзии и особо изысканнойпрозы, где намеренно искусственная деформация естественной частотности рассчитанана то, чтобы вызвать специфический эффект)", там же, стр. 290. - Прим.перев.].
23. Ср. SMS, XV, 1937, стр. 43 и cл.
24. Насколько относительно понятие "произносительнаятрудность", можно видеть, в частности, на примере трактовки начальной группыtk во многих словенских диалектах эта группа упрощается в pyk, xk (Ramоvs,Hist. gram slov. jez., II, стр 218) в других происходит полное устранениеt Так возникают формы типа kаvс < tkalec, откуда распространенная фамилияKavcic (там же, стр. 214). С другой стороны, начальная группа kt- оказаласьдля хорват настолько трудной, что они "упростили" ее в tk-, cp tko < kъto.Ср. также отражения в морфологической системе род. п. мн. ч. карт, сербохорвkarata и т. д. [Простейшие подсчеты показывают, что перечисленные Исаченкотруднопроизносимые группы согласных представлены в соответствующих славянскихязыках отнюдь не в таком огромном количестве как в речевом потоке, так и всловарном составе они встречаются крайне редко и, в сущности, ограничены темипримерами, которые приводит автор. В словах тигр, театр, министр конечное-р является, вопреки утверждению автора, слоговым звуком.