Илиада в России
А. Н. Егунов, А. И. Зайцев
"ИЛИАДА" В РОССИИ
(Гомер. Илиада. - Л., 1990. - С. 417-427)
Упоминание имени Гомера древнерусский читатель мог найти уже в Житии славянскогопервоучителя Кирилла, про которого там сказано: "И научи же ся Омыру" [1],а в переведенном на древнерусский язык Слове Григория Назианзинского на погребение Василия Великого цитировался стих из "Илиады" (XI, 72), "Илиаду" (IX, 4-7) цитировалтакже Мефодий из Олимпа в сочинении "О свободе воли", а стихи "Илиады" VIII,478-481 приводятся в переводе жития Патрикия Прусийского; в конце XVII в. идеюо том, что в Тартаре мучатся эллинские боги, возьмет из гомеровской цитаты ЖитияПатрикия протопоп Аввакум.Имя царя Агамемнона фигурирует в "Повести временных лет", а в одной из редакцийЖитня Александра Невского он уподобляется "царю Алевхысу", т. е. Ахиллу.В 1679 г. и библиотеке московского Печатного двора имелось два экземплярапечатного издания поэм Гомера. Имелись издания Гомера в конце XVII в. и в другихмосковских книгохранилищах.Изображения Гомера как провозвестника христианства вместе с Еврипидом, Плутархом,Платоном имелись в Благовещенском и Успенском соборах Московского Кремля.О Троянской войне древнерусский книгочей мог прочесть в переведенных уже вкиевскую эпоху византийских всемирных хрониках начиная с Хронографии ИоаннаМалалы (VI в.). В XVI в. на Руси появляются переводы написанной по-латыни "Троянскойистории" Гвидо де Колумны, с которыми был, в частности, знаком Иван Грозный.В 1709 г. по приказу Петра Великого вновь переведенная "Троянская история" быланапечатана по-русски. Наконец, в 1748 г. М. В. Ломоносов включает в свою "Риторику"цитаты из "Илиады", впервые переведенные на русский язык стихами.Вот начало VIII песни "Илиады" в переводе Ломоносова:Пустила по земле заря червленну ризу:Тогда, созвав богов, Зевес-громодержительНа высочайший верх холмистого ОлимпаОтверз уста свои; они прилежно внемлют:Послушайте меня, все боги и богини,Когда вам объявлю, что в сердце я имею.Ни мужеск пол богов, ниже богинь пол женскийЗакон мой преступить отнюдь да не дерзает,Дабы скорее мне к концу привесть все дело.Когда увижу я из вас кого снисшедшаВо брани помощь дать троянам либо грекам,Тот ранен на Олимп со срамом возвратится,Или, хватив его, повергну в мрачный тартар,Далече от небес в преглубочайшу пропасть,Где медяный помост и где врата железны.Как известно, "Илиада", как и "Одиссея", написана гексаметром - стихотворнымразмером из шести стоп, где каждая стопа начинается с долгого слога и имеетеще либо один долгий, либо два кратких слога (последняя стопа всегда двухсложная),так что ритм стиха, как и во всех жанрах древнегреческой поэзии, создавалсяупорядоченным чередованием долгих и кратких слогов.Звуковой строй русского языка диктует для русского стихосложения ритм, основанныйна упорядоченном чередовании ударных и безударных слогов. Соответствующая системастихосложения, так называемая силлабо-тоническая, была создана В. К. Тредиаковским,тут же подхвачена и развита М. В. Ломоносовым и господствует в русской поэзиидо сего дня. В рамках этой системы эквивалентом греческого гексаметра можетбыть только шестистопный размер с первым ударным слогом в каждой стопе и с однимили двумя безударными. Опыты использования такого размера Ломоносов дает в "Риторике".Однако при переводе Гомера Ломоносов отказывается от гексаметра. В чем причина?Видимо, при выборе размера Ломоносов испытал влияние французской классическойтрадиции. Дело в том, что поэтика французского классицизма закрепила за произведениямивысокого жанра - эпосом и трагедией - двенадцатисложный силлабический рифмованныйтак называемый александрийский стих. Ломоносов переводит Гомера шестистопнымямбом, как правило, без рифмы с преобладанием женских окончании, т. е. стихом,который он, очевидно, рассматривал как частичный эквивалент александрийскому,хотя отсутствие рифмы было несомненным шагом, приближающим перевод к гомеровскомуоригиналу.В сущности, правильно распознав стилистическую окраску подлинника, Ломоносов,переведший отрывки из "Энеиды" Вергилия "высоким штилем", для Гомера использовал"средний штиль", в котором элементы просторечия сочетались со славянизмами.Перевод довольно близок к гомеровскому тексту. Н. И. Гнедпч, знавший переводЛомоносова, взял из него выражение "медяный помост", заменив, однако, ударениеЛомоносова "медяный" на "медяный".Вскоре была сделана и первая попытка перевести несколько стихов Гомера русскимгексаметром. Создатель русской силлабо-тонической системы стихосложения В. К.Тредиаковский перевел гексаметрами написанный по мотивам "Одиссеи" Гомера романфранцузского писателя Фенелона "Приключения Телемаха". Этот вольный перевод- знаменитая "Тилемахида" Тредиаковского - вышел в свет в 1766 г. При внимательномизучении "Тилемахиды" в ней был обнаружен ряд вставок Тредиаковского - прямыепереводы с древнегреческого и с латинского, и в том числе семь стихов из Гомера,переведенных гексаметрами, которыми написана вся "Тилемахида". Тредиаковскийперевел гексаметрами с греческого и ряд цитат из Гомера, которые он встретилв переводившейся им с французского многотомной древней истории Роллена. Этиопыты Тредиаковского остались в свое время незамеченными и были обнаружены исследователямисовсем недавно, а тяжеловесные гексаметры Тредиаковского в известной мере дажескомпрометировали этот размер, так что Гнедич писал в 1829 г. в предисловиик своей "Илиаде", что он решился "отвязать от позорного столпа стих Гомера иВергилия, прикованный к нему Тредиаковским".Первый полный русский перевод "Илиады" Гомера, сделанный прозой, и не с греческого,а с латинского языка, К. Кондратовичем около 1760 г., остался в рукописи. Прозаическийперевод "Илиады" П. Екимова вышел в свет в 1776 и в 1778 гг. [2].Екимов переводил с древнегреческого языка, и в его переводе есть удачные выражения:некоторые из них были использованы Гнедичем. Так, в его переводе стих XIX, 423- "доколе троян не насыщу кровавою бранью" - опирается на перевод Екимова. Екимовшироко вводит для передачи характерных гомеровских сложных эпитетов русскиесложные прилагательные, частично бывшие в употреблении, частично созданные имсамим.За перевод гомеровских поэм, и в первую очередь "Илиады", стихами первым беретсяв России опытный переводчик второй половины XVIII в. Ермил Костров. В 1778 г.вышли в свет 6 песней "Илиады" в его переводе. Впоследствии он перевел еще VII,VIII и часть IX песни, которые были, однако, опубликованы только в 1811 г.,уже после его смерти.Перевод Кострова, сделанный александрийским стихом, который должен был удовлетворитьвкусам образованной публики того времени, явился непосредственным предшественникомперевода Гнедича.Обязательная для александрийского стиха рифма и чередование мужских и женскихокончаний представляются шагом назад по сравнению с опытами Ломоносова. В александрийскомстихе две рифмующиеся строки должны составлять смысловое п синтаксическое целое.В гексаметре таковым чаще всего является одна стихотворная строка, так что припередаче гексаметров александрийскими стихами невольно возникает тенденция кмногословию, к появлению лишних, ненужных для передачи смысла слов, В итогеу Кострова все переведенные им песни "Илиады" содержат на 10-20% больше стихов,чем соответствующие песни оригинала.Костров широко использовал не свойственные .русскому языку конструкции "дательныйсамостоятельный" (например, "нисшедшу солнцу в понт" вместо "когда солнце зашлов море") и "винительный с неопределенным" (например, "судили быть они тебя троянзащитой" вместо "они считали, что ты защита троян"). Множественное число среднегорода прилагательных Костров в духе древнегреческого и старославянского языковупотребляет в значении единственного числа: например, "угодная" вместо "угодное"и т. п. Возможно, следуя за Екимовьм, Костров часто пользуется сложными эпитетамитипа "многосоветный", "громодержавный" и т. п.Перевод Кострова был благожелательно встречен критикой. Выдающийся исследовательрусской литературы Н. С. Тихонравов в своей студенческой работе склонялся дажепри сопоставлении переводов Гнедича и Кострова в пользу Кострова, в частностиза его "энергию и страстность речи". Тем не менее неадекватность любого переводаГомера, не делающего попытки приблизиться средствами русского языка к передачегреческого гексаметра, постепенно проникала в сознание русских литературныхкругов.В 1791 г, в "Путешествии из Петербурга в Москву" А. Н. Радищев мечтал о том,чтобы "Омир между нами не в ямбах явился, но в стихах, подобных его, ексаметрах",и выражал сожаление но поводу того, что Костров не воспользовался гексаметром.Исполнить эту миссию, сделать "Илиаду" Гомера достоянием русского читателяи составной частью отечественной культуры было суждено Николаю Ивановичу Гнедичу.Родившийся 3 февраля 1784 г. в Полтаве в семье обедневшего казачьего сотника,Гнедич учился в полтавской семинарии, а затем в Харьковском коллегиуме, которыйон закончил в 1800 г. В 1800-1802 гг. Гнедич учился в Московском университетеи еще на студенческой скамье начал свою литературную деятельность. Первые литературныеопыты Гнедича, появившиеся в печати в 1802 г., - повесть "Мориц, или Жертвамщения" и выпущенный анонимно сборник "Плоды уединения" - созданы в духе преромантизма,написаны под сильным влиянием Шиллера и весьма слабы в художественном отношении.Но в том же 1802 г. выходит в свет перевод Гнедича трагедии Дюсиса "Абюфар".Дюсис был поклонником Гомера, стремился познакомить французов с творчествомШекспира, и дух его трагедии далек от классицизма. Выбор трагедии "Абюфар" дляперевода, несомненно, отражал собственные настроения Гнедича, качество переводапримечательно для первого опыта 18-летнего автора.В конце 1802 г. Гнедич переселяется в Петербург, а в следующем году выходитбольшой роман Гнедича "Дон-Коррадо Де Геррера, или Дух мщения и варварства Гишпанцев",еще более слабый, чем повесть "Мориц". Перевод трагедии Шиллера "Заговор Фиесков Генуе" напротив имел заметный успех.В последующие годы Гнедич пишет оригинальные стихотворения, переводит отрывкииз "Потерянного рая" Мильтона и макферсоновского "Оссиана", причем "Оссиана"он переводит русским народным стихом. В 1808 г. выходит в свет сделанный Гнедичемдля бенефиса актера Шумерина перевод "Короля Лира" Шекспира, выполненный в стиле,скорее подходящем для трагедий Шиллера, но Гнедич в это время уже был на подступахк главному труду своей жизни - переводу "Илиады".В "Драматическом вестнике" (1808. Вып. 5. Прибавление) были напечатаны безимени автора под заголовком "Единоборство Гектора и Аякса" переводы отрывковиз VII песни "Илиады", сделанные александрийским стихом, а в 1809 г. вышла всвет вся VII песнь "Илиады", переведенная Гнедичем. Как сообщает друг и покровительГнедича В. В. Капнист, это он побудил Гнедича взяться за перевод "Илиады", акогда вышла VII песнь с посвящением великой княгине Екатерине Павловне, помогвыхлопотать для Гнедича, служившего за ничтожное жалованье писцом в Министерственародного просвещения, ежегодное вспомоществование для спокойной работы надпереводом "Илиады". Он же ввел Гнедича в круг престарелого Г. Р. Державина.Наконец, полученная Гнедичем в 1811 г. должность помощника библиотекаря в императорскойПубличной библиотеке создала благоприятные для его работы внешние условия.Гнедич начал перевод "Илиады", как он сам объяснял позднее, потому что онполагал, что Костров перевел только шесть песней, которые были напечатаны приего жизни, и рассматривал свой перевод как продолжение костровского. В 1812г., уже после посмертной публикации перевода Кострова, выходит VII песнь в переводеГнедича, сделанном уже под несомненным влиянием перевода Кострова. Гпедич характеризуетв примечании сложившуюся ситуацию, говоря, что он "невольно введен в опасное... состязание". Но надо сказать, что своим переводом первых 15 стихов VIIIпесни Гнедич вступил в соревнование не только с Костровым, но и с Ломоносовым,который перевел эти стихи в своей "Риторике". Перевод Гнедича не был шагом впередпо сравнению с ломоносовским, сделанным 60 лет назад, и заметно уступал костровскому.Гнедич хуже Кострова владел александрийским стихом. Рифмы Гнедича не всегдаточны. Гнедичу, как и Кострову, не удавалось достигнуть эквилинеарности перевода.Гнедич заимствует у Кострова некоторые его неудачные образования, как, например,"началовождь".Примерно одновременно с первыми попытками перевода "Илиады" (предположительнов 1807 г.) Гнедич переводит три небольших "гомеровских гимна" - к Минерве (Афине),Диане (Артемиде), Венере (Афродите). Влияние Кострова заметно и здесь, переводвыполнен по-прежнему ямбами, но с попытками разнообразить метрический рисунок.Решение отказаться при переводе "Илиады" от александрийского стиха, начатьработу сначала, усовершенствовав созданный Тредиаковским русский гексаметр,далось Гнедичу нелегко. Правда, по свидетельству С. П. Жихарева, Гнедич ещев студенческие годы внимательно читал "Тилемахиду" Тредиаковского, чем вызывалнасмешки товарищей, но воспринять механически слог и стиль Тредиаковского, спаянныевоедино со стихотворным размером "Тилемахиды", Гнедич, естественно, не мог.В 1813 г. в "Чтениях в Беседе любителей русского слова" появляется письмографа С.С.Уварова Гнедичу с призывом переводить Гомера гексаметром и положительныйответ Гнедича, к которому были присоединены два отрывка из перевода гексаметромVI песни "Илиады" - ст. 1-118 и 386-516 (прощание Гектора с Андромахой).Уже этот первый опыт Гнедича оказался несомненной удачей, и попытка В. В.Капниста противопоставить переводу Гнедича идею перевода Гомера русским былиннымстихом была настолько неудачной, что, скорее всего, только подкрепила позициюГнедича. Капнист напечатал в "Чтениях в Беседе любителей русского слова" за1815 год в виде образца такой перевод стихов 1-11 VI песни:Удалились светлы боги с поля страшных битв.Но то там, то там шумела буря бранная.Часто ратники стремили копья медные,Меж потоков Симоиса и у Ксанфских струй.Первый, отрасль Теламона, греков щит Аякс,Ободрил их, разорвав ряды фригийские,И низвергнувши фракийских сильных войск вождя,Акаманта, сына мощного Эвсорова,В шлем, у конского он гребня, поразил врага.Копье, шлем с челом пробивши, углубилось в кость,И тьма вечная покрыла очи витязя.Несмотря на то что определенное внутреннее родство между героическим эпосомГомера и русским былинным эпосом несомненно и Капнист, пожалуй, правильно ощутилего, неизбежно возникающие при чтении такого перевода ассоциации с русской фольклорнойтрадицией делают перевод совершенно неадекватным.Уваров в том же выпуске "Чтений в Беседе..." убедительно показал несостоятельностьпопытки Капниста, охарактеризовал опыт Гнедича как "блистательный", а Гнедичтем временем продолжал свою работу, публикуя год за годом все новые переведенныеим отрывки.В ходе многолетней работы Гнедич совершенствовал свое знание древнегреческогоязыка. Используя научные комментированные издания Гомера, в особенности многотомныйтруд Хр. Г. Гейне, сопоставляя переводы Анны Дасье, Битобе, Фосса, Гнедич всякийраз пытался составить собственное мнение в многочисленных спорных вопросах пониманиягомеровского текста; и подходя к переводу Гнедича, вооруженные более чем 150-летнимопытом дальнейшего развития гомеровской филологии, мы находим лишь единичныеслучаи, когда понимание Гнедичем гомеровского текста представляется несомненноошибочным.От перевода IX песни до нас дошел черновик Гнедича - прозаический переводс примечаниями, с выписками греческого текста, переводы некоторых слов на латинскийязык, ссылки на древних авторов и на памятники древнего искусства.Директор Публичной библиотеки А. Н. Оленин, под начальством которого служилГнедич, оказал ему огромную помощь в переводе "Илиады". Оленин был по тем временамбольшим знатоком искусства древности, сам превосходно рисовал и безотказно наводилдля Гнедича многочисленные справки относительно упоминавшихся у Гомера предметоввооружения, утвари, деталей устройства корабля. При посредничестве Оленина Гнедичполучал многочисленные консультации филолога-классика греческого происхожденияС. Н. Дестуниса и работавшего в Петербурге в Академии наук и в Университетевыдающегося эллиниста Ф. Б. Грефе, Гнедич советовался с Олениным и по вопросам,касавшимся стилистически адекватной передачи гомеровского текста.По совету А. Н. Оленина Гнедич принял слова "поножи", "котва" (якорь), "запон"(кожаный передник), во при передаче бранного эпитета, который Ахилл бросаетв лицо Агамемнону, вместо предложенного Олениным "песоокий" использует в своемпереводе "псообразный", эпитет менее конкретный и менее точный.Иногда Оленин предлагает Гнедичу подстрочный перевод нескольких стихов, какнапример: XVI, 314-316:Прострясь, досягнул зад лыста, где тучнейшаяМышца человеческая бывает: от копейного острияЖилы раздрались, его же очи мрак покрыл.Гнедич перевел их так:... поразил в бедро, где нога человекаМышцей тучнейшей одета: копейное бурное жалоЖилы рассекло, и тьма пораженному очи покрыла.Русское общество проявляло живейший интерес к работе Гнедича. В начале 1821г. Пушкин приветствует отказ Гнедича от перевода Гомера рифмованным стихом.В 1825 г. он характеризует перевод Гнедичем "Илиады" как подвиг. В 1821-1829гг, откликается в своих стихах на переводы Гнедича Дельвиг, в 1823 г. - Рылеев.В 1825 г. отрывок из перевода "Илиады" появляется в последнем вышедшем в светномере декабристского альманаха "Полярная звезда" рядом с "Цыганами" и "Братьямиразбойниками" Пушкина.Параллельно труду над "Илиадой" достигает вершины оригинальное поэтическоетворчество Гнедича: в 1821 г. он создает в духе античной буколической традицииидиллию "Рыбаки" на тему из современной русской жизни - лучшее из созданногоим, если не считать перевод "Илиады". Гнедич переводит также новогреческие народныепесни.15 октября 1826 г. Гнедич счел перевод "Илиады" законченным и стал готовитьего к печати. Болезнь Гнедича и бюрократические затруднения задержали выходкниги в свет. Цензурное разрешение датировано 29 сентября 1828 г., а книга вышлауже в 1829 г.Перейдя к переводу "Илиады" гексаметрами, Гнедич немедленно занял новую позициюи в вопросе о языке и стиле перевода. Гнедич воспринял стихотворный размер "Тилемахиды",проведя, однако, более последовательно, чем Тредиаковский, разделение стихацезурой - словоразделом внутри третьей стопы. В то же время он не пошел за Тредиаковскимв его увлечении славянизмами. Достаточно сравнить уже первый опубликованныйим в 1813 г. гексаметрический отрывок с VIII песнью, переведенной александрийскимстихом и опубликованной в 1812 г., чтобы убедиться в том, насколько резко ограничилГнедич в новом переводе роль церковнославянских языковых элементов - лексическихили синтаксических, как например оборот "дательный самостоятельный", об исчезновениикоторого сожалел Ломоносов. Но чем меньше было их в переводе, тем более онивыделялись, контрастируя с окружением и выводя читателя из инерции восприятиятекста [3]. Постепенно Гнедич стал использоватьдля этой же цели и слова древнерусские и даже современные ему, но диалектные.В итоге был создай текст, вызывающий у русского читателя удивительное ощущениесочетания возвышенной старины с народной простотой. Гнедич заставил нас, насколькоэто вообще возможно, воспринимать язык и стиль своего перевода примерно так,как воспринимали язык и стиль Гомера греки классической и эллинистической эпохи,создав тем самым шедевр переводческого искусства.Готовя полное издание, Гнедич возвращался и к уже опубликованным песням, вносяс высоты накопленного опыта поправки, как правило существенно улучшавшие перевод.В тексте, опубликованном в 1813 г., в ст. VI, 52-53 вместоОн повелеть уже мыслил единому в сонме клевретуВесть к кораблям его быстрым...мы читаем теперь:Храбрый уже помышлял поручить одному из клевретовПленника весть к кораблям мореходным...Первый вариант, очевидно, показался Гнедичу слишком тяжеловесным.В переводе XI песни, опубликованном в 1815 г., Гнедич не решается еще в ст.558 прямо сравнить Аякса с ослом, как это делает Гомер, и прибегает к компромиссномуслову "онагр", но в окончательном тексте Гнедича мы находим уже осла.В издании 1829 г. учтен ряд замечаний, сделанных в адрес перевода отрывкаиз V песни в анонимной рецензии 1820 г. (Сын отечества. 1820. № 51. С. 229-237).единственной рецензии на предварительные публикации перевода Гнедича. В то жевремя Гнедич изменил, и пожалуй не в лучшую сторону, ст. V, 81-82:В розмах ударил мечом и отсек могущую руку,Кровью дымясь, отвалилась рука,стихи, горячо одобренные рецензентом.Однако переводческие принципы Гнедича оставались прежними на протяжении 16лет - с 1813 до 1829 г.: совершенствовалось лишь его мастерство.Вполне сознательное отношение Гнедича к изоранному им стилю перевода наглядноподтверждается сделанным им в виде опыта в 1827 г. переводом 19 стихов из "Одиссеи))(XI, 581-599). Перевод полностью свободен от славянизмов, производит даже впечатлениевыполненного совсем другим поэтом и показывает, что у Гнедича возникали в ходеработы различные идеи о принципах перевода Гомера.Первая рецензия на перевод в целом, появившаяся в печати, принадлежит Надеждину(Московский вестник. 1830. № 4. С. 372-408) и начинается словами: "Слава Богу!Наконец мы дождались Илиады Гомера!". Восклицание это, по-видимому, отличнохарактеризует настроение, охватившее по этому случаю российские литературныекруги. В напечатанной без имени автора короткой заметке в "Литературной газете"(1830. № 2. 6 янв. С. 14-15) Пушкин называет труд Гнедича "Русской Илиадой".Поддавшись на какой-то момент впечатлению от чем-то не удовлетворявших его аспектовперевода, Пушкин пишет между 1 и 10 октября 1830 г. эпиграмму:Крив был Гнедич поэт, преложитель слепого Гомера,Боком одним с образцом схож и его перевод.Однако вскоре Пушкин тщательно вымарал ее и 8 ноября 1830 г. написал, судяпо черновым вариантам, тщательно выбирая каждое слово:Слышу умолкнувший звук божественной эллинской речи;Старца великого тень чую смущенной душой.В 1832 г., незадолго до смерти Гнедича, Пушкин обращается к нему с посланием,которое начинается словами, уподобляющими Гнедича ветхозаветному пророку Моисею:С Гомером долго ты беседовал один,Тебя мы долго ожидали,И светел ты сошел с таинственных вершинИ вынес нам свои скрижали.В. Г. Белинский, вслед за Пушкиным, называя труд Гнедича "великим Подвигом",писал: "Наш Гнедич умел сохранить в своем переводе отражение красок и ароматаподлинника" [4].Языковые новшества, внесенные Гнедичем в перевод "Илиады", в некоторых случаяхвошли в язык русской поэзии. Сюда относятся, по всей вероятности, словосочетания"широкошумные дубравы" и "тяжелозвоное скаканье".Гнедич скончался в 1833 г.Второе издание "Илиады" Гнедича было сделано Лисенковым в 1839 г. с частичнымучетом поправок, внесенных Гнедичем в экземпляр издания 1829 г. Поправки эти,очевидно, не всегда отражают последнюю авторскую волю Гнедича, некоторые изних представляют собой лишь пробы улучшения текста. Далеко не все, что быловнесено в текст Лисенковым и затем перепечатывалось в последующих изданиях,заслуживает право войти в канонический текст, над установлением которого началработу И. М. Тронский (Гомер. Илиада / Пер. Н. И, Гнедича; Ред. и коммент. И.М. Тронского при участии И. И. Толстого. Л., 1935), продолженную затем И. Н.Медведевой (Гнедич Н. И. Стихотворения / Подгот. текста И.Н.Медведевой. Л.,1956 (Биб-ка поэта. Больш. сер.).
Примечания
1. Омиром называли на Руси Гомера, следуявизантийскому произношению. Еще Крылов в басне "Лев и комар" писал: "Из Ахиллесавдруг становится Омиром", и даже Пушкин, нарочито архаизируя, мог назватьГомера "божественным Омиром" Онегин", V, 36).
2. Вероятно, ему же принадлежит напечатанныйв 1788 г. без имени переводчика прозаический перевод "Одиссеи".
3. Сходный эффект достигался аналогичнымиприемами в немецком переводе "Илиады" И. Фосса, который Гпедич высоко ценил.
4. Белинский В. Г. Полн. собр. соч. М., 1954.Т. 5. С. 553-554.
Литература
Бонди С. М. Пушкин и русский гексаметр // С. М. Бонди. ОПушкине. М. 1978 С. 310-371. Гаевский В. Сочинения Кострова // Современник. 1850. Т. 8, отд. 3. С. 27-50.Георгиевский Г. П. А. И.Оленин и Н. И. Гнедич // Сборник Отделения русскогоязыка и словесности имп. Академии наук. СПб., 1914. Т. 91, № 1. Геппенер Н. В. К истории перевода повести о Трое Гвидо де Колумна // Сборникстатей к 40-летию ученой деятельности академика А. С. Орлова. Л., 1934.Дерюгин А, А. Гомер в переводе Тредиаковского // Всесоюз. науч. конф. "Античные,византийские и местные традиции в странах восточного Черноморья": Май 1975г. Тез. докл. Тбилиси, 1975. С. 80-83. Дерюгин А. А. В. К. Тредиаковский-переводчик: Становление классицистическогоперевода в России. Саратов, 1985. Егунов А. Н. Ломоносов - переводчик Гомера // Литературное творчество Ломоносова.М.; Л., 1962. С. 197-218. Егунов А. Н. Гомер в русских переводах XVIII-XIX веков. М.; Л., 1964. С. 440.Злобин В. Е.И. Костров: (К 150-летию со дня смерти) // Кировская новь. Киров,1947. Кн. 2. С. 187-205.Кукулевич А. "Илиада" в переводе Н. И. Гнедича // Учен. зап. Ленингр. ун-та.1939. № 33. Сер. филол. наук. Вып. 2. Лотман М. Гексаметр в поэтических системах новоевропейских языков (Предварительноесообщение. II) // Динамика поэтических систем. 1987. (Труды по метрике и поэтике.Учен. зап. Тартуск. ун-та. № 780). С. 40-75. Медведева И. Н. Н.И. Гнедич // Н.И. Гнедич: Стихотворения. 2-е изд. Л., 1956.С. 5-55 (Биб-ка поэта). Морозов П. Е.И. Костров, его жизнь и литературная деятельность // Воронежскиефилологические записки. 1876. Овен О.Н. Неизвестные письма Н. И. Гнедича М. М. Муравьеву-Апостолу // Русскаялитература. 1978. № 2, С. 115-121. Оленин А. Н. Переписка с разными лицами по поводу предпринятого Н. И. Гнедичемперевода Гомеровой Илиады // А. Н. Оленин. Археологические труды. СПб., 1872,Т. 1, вып. 1. Поливанов Л. Русский александрийский стих // Гофолия: Трагедия в 5 действияхв стихах (1691) / Пер. с франц. размером подлинника. М., 1892. Пономарев С. И. К изданию Илиады в переводе Гнедича // Сборник Отделения русскогоязыка и словесности имп. Академии наук. СПб., 1886. Т. 38, № 7.Ровда К. И. Гомер и борьба за реализм в русской литературе XIX века // Науковзаписки Кировоградск. пед. ин-та им. А. С. Пушкина. 1958. Т. 4. С. 99-121.Тимофеев Л. В. Постигший простоту и красоту // Нева. 1984. № 2. С. 164-167.Тиханов П. Н. Н.И. Гнедич: Несколько данных для его биографии по неизданнымисточникам. СПб., 1884. Тихонравов Н. С. Кирьяк Кондратович, переводчик прошлого столетия // Библиографическиезаписки. 1858. Т. 1, № 8. С. 225-236. Тихонравов Н. С. Обзор переводов Гомера на русский язык // Н. С, Тихонравов,Сочинения. М., 1898. Т. 3, ч. 2. С. 227-278.Толстой И. И. Гнедич как переводчик Илиады // Гомер. Илиада / Пер. Н. И. Гнедича;Ред. и коммент. И. М. Тронского. Л., 1935. С. 101-107.Burgi R. A history of the Russian hexameter. Connecticut, 1954. Holzleid S. Die Nominalkomposition in der Iliasubersetzung von N. J. Gnedic.Munchen, I969. 93 s (Slavistische Beitrage. Bd 19).