Т.В. ЧЕРНЫШОВА Юрислингвистическая экспертиза публицистических текстов

Т. В. Чернышова

ЮРИСЛИНВИСТИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА ГАЗЕТНО-ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИХ ТЕКСТОВ С НЕЯВНОЙКОММУНИКАТИВНОЙ ФУНКЦИЕЙ ВЫСКАЗЫВАНИЯ

(Юрислингвистика-3. Проблемы юрислингвистической экспертизы. - Барнаул, 2002.- С. 42-55)

Публицистическая сфера употребления языка имеет ряд характерных особенностей,отличающих ее от всех прочих сфер общественной деятельности. Квинтэссенцию этогопонятия можно извлечь из словарного толкования лексемы публичный: " общественный - совершающийся в присутствии публики, открытый, гласный;общественный, не частный" [Современный словарь иностранных слов, 1992, с. 502].В свою очередь, слово публицистика данный словарь также возводит к латинскомуслову publicus (общественный), трактуя его как "вид литературы, посвященныйактуальным общественно-политическим вопросам и текущей жизни общества" [Современныйсловарь иностранных слов, 1992, с. 502], т.е. интересным для широкого кругачленов этого общества - читателей, если говорить о газетной публицистике. Генетическаяблизость этих понятий, на наш взгляд, определяет то обстоятельство, что, позамечанию Ю.В. Рождественского, "оратор (и публицист! - Т.Ч.) всегдаотвечает за последствия своей речи, так как то, что он говорит, касается невоображаемых обстоятельств, а реальности, и он сам - действующее лицо средидругих лиц в его аудитории" [Рождественский, 1997, с. 178]."Речь - это вид межчеловеческой коммуникации" [Розеншток-Хюсси, 1994, с. 49].Данное определение как нельзя лучше подходит и к публичной, и к публицистическойречи, ибо ни в одной другой сфере в коммуникацию не вовлекается такое практическинеограниченное число участников. Однако говорить публично - "это большой и благородныйриск" [Розеншток-Хюсси, 1994, с. 49], так как использование речи, особенно,по нашему мнению, в сфере газетной публицистической коммуникации, "так или иначесопряжено с риском: знак может быть неверно истолкован; знак может служить средствомобмана. Говорящий может ошибаться; он может оказаться не в состоянии членораздельнопередать то, что он имеет в виду" [Розеншток-Хюсси, 1994, с. 50]. Таким образом,риск, обусловленный употреблением речи в газетно-публицистической сфере, преждевсего связан а) с особенностями восприятия печатного перевода текста(когда автор и адресатразделены в пространстве) и возможностью неединственной его интерпретации; б)с глобальной коммуникативной функцией высказывания, избранной автором для передачиинформации и воздействия.При этом следует заметить, что любой текст СМИ, содержащий те или иные утвержденияо каком-то лице или организации, может в принципе быть оспорен в судебном порядке"[Понятия чести и достоинства, 1997, с. 60-61], даже если автор текста (например,журналист) будет соблюдать все меры предосторожности и избегать "зоны риска".Причина этого - в особенностях речевого (языкового) общения как "одной из формсоциального взаимодействия, носящего нередко конфликтный характер" [Голев, 1999,с. 5].Объектом нашего анализа в данной статье являются газетно-публицистическиетексты, коммуникативная функция которых завуалирована [1].Речь идет о так называемых двусмысленных (многомысленных) текстах, косвенновыражающих инвективный смысл [2]. Сложностьюрислингвистической экспертизы подобных текстов обусловлена тем, что такие тексты,как правило, многослойны, рассчитаны на целенаправленное и полное использованиеглубинных уровней языка и сознания, что в современных условиях "измененногосостояния сознания" [3] далеко не всегдаиспользуется "в гуманных, общественно-полезных целях, как последовательностьобъединенных синтаксическим, морфологическим, фонетическим и семантическим параллелизмомпредложений, каждое из которых основано на грамматических структурах определенногослоя языка" [Спивак, 1987, с. 81].Многослойные (и в языковом, и в смысловом отношении) тексты требуют многослойногоанализа. Как практически осуществить такой многослойный анализ? В качестве одногоиз возможных вариантов может быть использована методика разноуровнего анализатекста, принятая в практике литературного редактирования. Литературное редактированиерассматривает текст как сложное образование, состоящее из нескольких уровней(или слоев). Во-первых, текст - это запечатленная речь, выраженная языковымисредствами, поэтому он состоит из единиц речи: слов, словосочетаний, предложенийи т.д., в которых слова и предложения связаны между собой синтаксически. Во-вторых,текст - это запечатленная мысль, состоящая из единиц мышления (логических единиц):понятий, суждений, умозаключений и их систем, связанных логическими отношениями.В-третьих, речь - это композиционное целое, в котором единицы связаны междусобой композиционными, структурно-логическими отношениями. В-четвертых, рубрикационно-графическиоформленное единство, состоящее из абзацев, параграфов, глав, частей и т.п.[Мильчин, 1980, с. 37]. При этом все структурные и смысловые единицы текстатесно взаимосвязаны и взаимозависимы. Эта взаимосвязь и взаимозависимость предопределяютструктуру и схему редакторского анализа. Он протекает по единицам текста разногоуровня таким образом, что анализируемая единица постоянно соотносится с другимикак в плане выражения, так и в плане содержания. Использование методики разноуровнегоредакторского анализа в практике юрислингвистической экспертизы позволяет нетолько глубоко понять текст (т.е. определить авторский замысел и авторские намерения),не только установить в тексте смысловые и логические связи, определить особенностистиля автора, но также установить его коммуникативную стратегию - глобальныекоммуникативные функции высказывания. То есть, на наш взгляд, на основе такогомногослойного анализа достаточно определенно можно судить о степени инвективностивысказываний текста.Иллюстрацией предложенной многоуровневой методики анализа текста в целях юрислингвистическойэкспертизы может служить анализ двух газетных статей, послуживших поводом длявозбуждения иска о защите деловой репутации городского рекламного еженедельника.При этом эксперту предлагалось следующее: 1) установить характер зависимостимежду выводами автора статьи Т., заключенными в столбцах 1, 2 и 4 (об откровеннозаказном характере публикаций СМИ края, очернительстве и дискредитации конкурентовна рынке, фальсификации фактов, неэтичном отношении газет к фирмам и т.п.) ижурналистским обзором публикаций еженедельника, приведенном в столбцах 2 и 3;2) можно ли утверждать, что выводы автора статьи содержательно-логически вытекаютиз анализа публикаций еженедельника?Необходимо заметить, что в распоряжении эксперта находились две статьи: статья-обзоржурналиста И. "Бизнес - бизнесом, но красота превыше всего" из городского еженедельникаи статья Т. "Чем слово ваше отзовется", опубликованная в городской газете ипредставляющая собой отклик на первую публикацию.Известно, что структура текста состоит из языковых элементов разного типа,принципиально отличающихся друг от друга и друг от друга не зависимых. Однилежат в плане содержания и, составляя логическую основу текста, соотносят егос действительностью. Другие (их чаще всего называют стилеобразующими) составляютплан выражения и соотносят текст с адресатом, воспринимающим. По замечанию В.В.Одинцова, "лингвостилистический анализ обычно ограничивается стилеобразующимиэлементами (стилистически окрашенными языковыми средствами), а о содержанииговорится постольку, поскольку слова не могут не выражать смысл" [Одинцов, 1980,с. 53-55]. Этим же, на наш взгляд, "грешат" многие экспертные тексты, выполненныекак лингвистами, так и литературоведами.Поскольку текст - это запечатленная мысль, то разноуровневый анализ текстав целях юрислингвистической экспертизы удобнее всего начинать с выявления предметно-логическойосновы текста, конструируемой так называемыми рационально-логическими структурами,непосредственно соотносящими текст с действительностью. Для выявления предметно-логическойосновы текста можно использовать методику свертывания текста [4].Проведенный на основе методики свертывания логико-смысловой анализ позволяетуказать ряд логических несоответствий в аргументации Т.В статье Т. главная мысль автора, представляющая собой обвинение журналистаИ. в фальсификации фактов и преднамеренном их искажении, сформулирована следующимобразом: беря на себя непосильную "роль эксперта", "некоего экскурсовода-консультанта,автор ориентирует здешних женщин, куда лучше пойти за покупками и на что приэтом обратить внимание". При этом указывается, что журналист, "беря на себяответственность выдавать свое мнение за объективное мнение большинства, допускаетотдельные сравнения", "что ставит под сомнение деловую репутацию" торговой фирмы.Статья композиционно строится таким образом, что в неблаговидном поступкежурналиста И. у читателя не возникает никаких сомнений. В этом его убеждаетлогика авторского построения: в 1-м абзаце, безотносительно к объекту критики(статье журналиста И.), говорится о том, что одним из нарушений "Закона о рекламе"является неэтичность некоторых статей, содержащих скрытую рекламу; 2-й абзацповествует о том, что заказной характер некоторых публикаций приводит к тому,что в прессе с целью очернительства допускаются разного рода нарушения закона;3-й абзац констатирует, что хотя анализируемая статья и не носит заказного характера,все-таки в ней есть черты неэтического отношения автора (журналиста И.) к "фирмеи ее работникам"; 4-й абзац указывает на то, что субъективное мнение журналистаИ. ставит под сомнение репутацию торговой фирмы; 5-й абзац продолжает тему подрыварепутации и внушает якобы потерпевшей фирме мысль о возможности публичной защитыот "неэтичной рекламы".Однако углубленный логико-смысловой анализ статьи Т. позволяет обнаружитьмногочисленные логические несоответствия в аргументации автора.Первое противоречие мы находим в абзаце 2, где в рассуждениях Т. наблюдаетсянарушение закона тождества (одного из основных законов формальной логики, соблюдениекоторого обеспечивает аргументированность авторского изложения). В предложении5 автор говорит о том, что очернительство конкурента - особенность российскогобизнеса. В следующем предложении слово "бизнес" подменяется лексемой "пресса":"И с целью дискредитировать конкурента на рынке определенных товаров и услугв прессе применяются различные трюки: от откровенной фальсификации собранныхфактов до невинного, на первый взгляд, обзора ассортимента товаров". Таким образом,происходит подмена и сужение понятия в интересах автора статьи Т.: тезис "очернительство- особенность бизнеса" незаметно подменяется другим: "очернительство - особенностьпрессы".Следующее противоречие находим в этом же абзаце, где автор говорит о разногорода нарушениях "Закона о рекламе" с целью очернительства. По мнению Т., к нимотносятся как откровенная фальсификация фактов, так и "невинные" обзоры ассортиментатоваров. Следовательно, обзор как жанровая форма подачи материала, вследствиенарушения автором правила деления понятия, также попадает в разряд "очернительских",так как, по мысли автора, в нем допускаются частые упоминания названий фирм,разного рода сравнения.Третье противоречие, допущенное автором, также находим во 2-м абзаце. Вскрываясодержание понятия "заказной", автор определяет его довольно широко: "Поводомдля таких статей может быть как полученное от редакции задание (на наш взгляд,фактор объективный. - Т.Ч.), так и уязвленное самолюбие автора статьи,которого оскорбила какая-нибудь хамоватая продавщица" (данный фактор, напротив,относится к разряду субъективных. - Т.Ч.). Далее Т. формулирует выводо явно субъективной позиции, представленной в статье журналиста И., из которого,на наш взгляд, логично следует, что данный "обзор" (этот термин используетсятолько в статье Т.), будучи субъективным, никак не может носить заказной характер,разве только журналист сам себе его "заказал" (!).Лишь в 3-м абзаце Т. наконец обращается непосредственно к статье журналистаИ. При этом автор не утверждает, что статья эта является заказной, однако указывает,что "в ней просматриваются черты неэтичного отношения к фирме и ее работникам".В данной фразе легко усмотреть нарушение закона достаточного основания, ибосоотношение суждений "заказная статья должна содержать неэтичные высказывания",а "незаказная статья не должна содержать неэтичные высказывания" не являетсяпричинно-обусловленным.Поскольку переход между 2-м и 3-м абзацами осуществляется Т. с нарушениемзакона достаточного основания и без каких-либо комментариев, все изложенноев 1-м и 2-м абзацах, в соответствии с закономерностями смыслового восприятиятекста читателем [Мучник, 1997, с. 5-9], воспринимается как имеющее прямое отношениек публикации журналиста И. Данный "маневр" (манипуляция) позволяет Т. сформулироватьдалее главный тезис всего текста: статья журналиста И. содержит "черты неэтичногоотношения к фирме и ее работникам". Таким образом, привлечение логико-смысловогоанализа позволяет определить смысловой стержень текста, вокруг которого организуетсяостальной материал, а также выявить механизм убеждения, через который осуществляетсявоздействие на читательское восприятие. В данном случае это сознательное (илинеосознанное) нарушение законов и правил формальной логики (логики построениятекста).Последующие абзацы статьи Т. представляют собой развитие главного тезиса.Дальнейшее использование логико-смыслового анализа позволяет найти противоречияи в развивающих тезисах.Во-первых, традиционному посещению магазинов журналистом "для обновления"его личного гардероба Т. приписывает обобщающую цель: "…беря на себя роль некоегоэкскурсовода-консультанта, автор ориентирует здешних женщин, куда лучше пойтиза покупками и на что при этом обратить внимание". Данная мысль целиком принадлежитТ. и вытекает из его предыдущих рассуждений. Для доказательства этого был проведенлогико-смыс-ловой и стилистический анализ статьи журналиста И.: "Бизнес - бизнесом,но красота превыше всего". Согласно проведенному анализу, автор выступает вданной статье в роли покупателя и смотрит на достоинства и недостатки товараименно глазами покупателя, а не гида или экскурсовода. Об этом свидетельствуети использование журналистом приема повествования от 1-го лица единственногочисла. В тексте И. такие формы употребляются 83 раза (провожу, задерживаюсь,смогу найти, определила, включила, предпочитаю, присмотрела, распрощалась, купила,завершаю, растерялась и др.). Особенно показательно использование журналистомличных и притяжательных местоимений (48 употреблений), свидетельствующих о субъективномавторском восприятии и ни в коей мере не позволяющих расценивать их как навязываниекому-либо своего мнения: я, меня, у меня, мой, свой, по-моему и т.д.Таким образом, анализируемая фраза Т. также представляет собой нарушение законатождества, так как цель и задачи журналиста он подменяет своими и строит наних далее свое рассуждение.Во-вторых, Т. утверждает, что, говоря о разнице в ценах на женскую одеждув разных магазинах, журналист не учитывает тот факт, что в не устроившем егомагазине все отделы арендованные. На наш взгляд, журналист и не должен был этотфакт учитывать, так как он стоит на позиции покупателя, которого интересуеттолько качество товара и его цена. Таким образом, данный тезис не является существеннымдля доказательства мысли Т. о якобы допущенном журналистом "неэтичном отношениик фирме и ее работника".В-третьих, далее в этом же абзаце Т., обвиняя журналиста в "неэтичности",сам допускает некорректное манипулирование фактами, приводя в качестве доказательстванеобъективной характеристики цен в магазине данные из статьи еще одного журналиста.Очевидно, что к критикуемой статье И. это упоминание не имеет никакого отношения,следовательно, не может быть признано удовлетворительным.Наконец, в-четвертых, единственный тезис, который хоть в какой-то мере развиваетглавную мысль Т. о неэтичном отношении журналиста И. "к фирме и ее работникам",- это утверждение о том, что, "делая выводы по разнице цен и возможности выбора,автор допускает определенные сравнения". Слово "определенные" многозначно. Вего состав входят такие значения, как 1) "твердо установленный, назначенный";2) "вполне сложившийся, определившийся"; 3) "известный, тот или иной, некоторый";4) "несомненный, безусловный, бесспорный" [Словарь русского языка, 1981-1984].В данном контексте оно является ключевым и указывает на то, что в процессе сравненияжурналист И. преследовал какие-то свои цели, о которых, правда, Т. не сообщает.По всей видимости, автор имеет в виду сравнение цен и моделей одежды в разныхмагазинах, которое, по его мнению, сделано журналистом неэтично.Для определения справедливости этого упрека в адрес журналиста был проведенстилистический анализ лексики, использованной им в статье, на основании которогосделан ряд наблюдений.Автор говорит в статье только об отделе женской одежды на втором этаже магазина,таким образом, обвинение в том, что его "личное мнение ставит под сомнение репутацию"всей фирмы, не соответствует действительности.Лексика, используемая И. для описания товаров отдела женской одежды, в целомотносится к разряду нейтральной: "отдел женской одежды на втором этаже","здесь я нередко покупала добротные вещи", "я по традиции зашла" и т.д.Критические замечания высказаны в корректной форме (через сочетание нейтральныхлексических единиц и отрицательных частиц, без употребления лексики, содержащейотрицательную или негативную окраску) и касаются лишь цен и фактуры материала:"модель не устроила меня", "я редко подбираю не только подходящее по вкусу,но и по достатку", "посещение меня окончательно разочаровало", "выставленныемодели не устроили меня" и т.д. Подбор лексики и постоянное употреблениеличных местоимений указывают на то, что автор, становясь на позицию покупателя,высказывает исключительно свое мнение, не считая его всеобъемлющим и обязательнымдля всех.Что касается сравнения, то оно осуществляется журналистом также очень корректно.Сравниваются лишь цена, фактура и модели, ни слова не говорится ни о качествеобслуживания, ни о качестве исполнения товаров. Например, если в данном магазинеавтору были предложены однотипные (коричневые) костюмы из ткани типа кримплен,отделанные искусственным мехом, а также платья из искусственного шелка и крепа,то в других магазинах она нашла так привлекающие ее образцы из натуральных тканей,что также характеризует личные пристрастия автора. Следовательно, подобные сравненияне могут оцениваться как предвзятые, так как касаются объективных понятий: цены,фасона, фактуры ткани.Поскольку, как было показано ранее, журналист характеризует товар с позицийпокупателя, то вряд ли справедлив упрек Т. относительно того, что суждение оцене и фасоне покупатель должен складывать на основании предварительных опросови отзывов, а не пользоваться единственно верным в подобной ситуации критерием:"нравится - не нравится", "доступно по цене - не доступно". Автор статьи Т."Чем слово ваше отзовется" и сам не отрицает, что мнение журналиста в критикуемойим статье субъективно, так как, "возможно, другого человека устроили бы и качествовещи, и ее цена". Поэтому следующие далее его рассуждения относительно того,что "оценочная критика в прессе формирует общественное мнение и подобная интерпретациявзглядов (какая интерпретация? чьих взглядов? - Т.Ч.) может отразитьсяна потере клиентуры магазином", воспринимаются в данном контексте как демагогические,своего рода - общие места, стереотипы.Известно, что публицистический стиль выполняет две основные функции: информационнуюи воздействующую, попытка ввести ограничение на свободное получение информацииможет быть расценена как ограничение прав потребителя, с одной стороны, и ограничениесвободы печати, с другой. Воздействующая функция реализуется через подбор языковыхсредств, композицию статьи, что позволяет автору выразить свое отношение к фактамдействительности, т.е. субъективно отразить объективное, что оживляет информацию,делает ее интересной и читаемой [5]. Такимобразом, использованная журналистом в статье форма повествования от первоголица, а также подбор лексических единиц не противоречат правилам употребленияязыка в средствах массовой информации. По замечанию Ш. Балли, "…живая речь вовсех своих проявлениях обнаруживает рассудочную сторону и эмоциональную сторону,представленные в очень различных пропорциях в зависимости от душевного состоянияговорящего, конкретной ситуации и социальной среды" (цит. по: [Одинцов, 1980,с. 61]). Ему вторит В.В. Виноградов, утверждавший, что "любая убеждающе-организующаямассовая информация должна быть эмоционально-заражающей, а не только содержательно-рационалистической"[Виноградов, 1963, с. 6]. И, наконец, В.В. Одинцов констатирует, что "…в языкемассовой коммуникации соединение, взаимодействие рационального и эмоционального,логики и экспрессии очевидно" [Одинцов, 1980, с. 60].Продолжая анализ развивающих тезисов Т., обратимся к 4-му абзацу, в которомТ. утверждает: "все выводы в статье подаются как личное мнение автора". Верныйтезис получает далее неверное истолкование. Здесь мы находим еще одно противоречие,допускаемое автором. Утверждая, что все выводы журналиста - его личное мнение,Т. пишет, что опытные журналисты, берясь за подобный обзор, "обычно строят своивыводы на основе проведенных специалистами проверок, тестирования товаров и,конечно же, отзывов потребителей". Таким образом, получается, что опытные журналистылишены возможности высказывать свое собственное мнение, что, конечно же, несоответствует действительности.К тому же слово "обзор" употребляется лишь в статье Т. В статье журналистаИ. это названо скромнее: "посещение магазинов с целью обновления гардероба".Использование Т. одного слова вместо другого несет, на наш взгляд, важную смысловуюнагрузку: назовите рассказ о путешествии по трем не самым крупным и популярнымсреди горожан магазинам города "обзором", и к вам уже можно предъявить все претензиив некомпетентности и субъективизме. Но в статье журналиста И. речь идет именноо посещении трех магазинов, он не претендует на всеобъемлющий аналитическийохват информации (об этом свидетельствует и композиция, и логика изложения,и стиль статьи), поэтому обвинение его в некомпетентности и неточности передачиинформации должны быть признаны несостоятельными.Интересно отметить, что в анализируемых абзацах Т. не приводит фактов, которыебы подтвердили его слова относительно того, что информация журналиста И. "носитискаженный или неточный характер", например, что материалы, из которых сшитыплатья и костюмы, продаваемые в магазине, изготовлены не из искусственных, аиз натуральных тканей; отделаны не искусственным, а натуральным мехом; что представленныекостюмы не однотипны, разнообразны; что цены их значительно ниже указанных журналистоми т.д. Только так Т. мог бы доказать справедливость своих претензий. Но посколькуон этого не делает, то напрашивается логический вывод: информация, приведеннаяв статье журналиста И., передана автором объективно, а упреки в том, что она"носит искаженный или неточный характер", не соответствуют действительностии могут быть расценены журналистом и редакцией городского еженедельника какподрывающие их деловую репутацию.Тем не менее в следующем, пятом, абзаце Т. продолжает на основе общих рассужденийо правах журналиста и возможных последствиях его выступления в печати настаиватьна якобы имеющихся у автора некорректных сравнениях, на подрыве репутации фирмыи т.п. При этом Т. и сам не очень уверен в своей абсолютной правоте - об этомсвидетельствует наличие в его тексте вводных слов и конструкций вероятностногохарактера, например: "не буду утверждать, что статья, которую я привожу нижев качестве примера, носит заказной характер, однако…", "возможно, другого человекаустроили бы и качество вещи, и ее цена", "репутация фирмы может пошатнуться","прочитав подобную статью, читатель может согласиться с изложенными в ней доводами"и т.п.Таким образом, использование методики разноуровнего анализа в практике юрислингвистическойэкспертизы позволяет не только глубоко понять текст (т.е. определить авторскийзамысел, авторские намерения и их реализацию), не только установить в текстесмысловые и логические связи, выявить логические и смысловые приемы аргументации,определить особенности стиля автора, но также установить его коммуникативнуюстратегию - глобальные коммуникативные функции высказывания. На наш взгляд,коммуникативная функция статьи Т. состоит в том, чтобы доказать заказной характерпубликации журналиста И. и внушить руководителям фирмы мысль о том, что егоколлектив оскорблен и может потребовать юридической защиты.Кроме того, этот анализ помог нам ответить на вопросы, поставленные передэкспертом (см. выше). Мы не нашли в тексте Т. развития и доказательства тезисао том, что в статье журналиста фальсифицируются и преднамеренно искажаются факты,ставящие под сомнение деловую репутацию фирмы. В то же время стилистическийанализ статьи Т. позволил выявить около 19 словосочетаний, имеющих отрицательнуюили негативную стилистическую окраску, что может быть интерпретировано как подрывавторитета и деловой репутации еженедельника (в совокупности с указанными вышелогическими и смысловыми несоответствиями).Статья журналиста И. становится непосредственным объектом описания Т. лишьв 3-м и 4-м абзацах. Слова, содержащие негативную стилистическую окраску, распределяютсяв статье Т. следующим образом: 1-й абзац - нет; 2-й абзац - 7 языковых единиц:откровенно заказной характер, очернительство, дискредитировать конкурента,в прессе применяются различные трюки, фальсификация собранных фактов, уязвленноесамолюбие автора, которого оскорбила какая-то хамоватая продавщица; 3-йабзац - три языковых единицы: допускает определенные сравнения, преднамеренноеискажение факта, реакция будет однозначно негативной; 4-й абзац - три языковыхединицы: непосильная роль эксперта, ставит под сомнение деловую репутацию,раскритикованный магазин; 5-й абзац - шесть языковых единиц: репутация…может пошатнуться, другая сторона медали, допуская некорректные сравнения, вводячитателя в заблуждение, распространяя неточные или искаженные сведения, порочащиекакое-либо физическое или юридическое лицо.Оказывается, что абзацы, посвященные статье журналиста И., менее насыщенныотрицательно окрашенной лексикой. Не значит ли это, что, рассуждая во 2 и 5-мабзацах абстрактно, обобщенно, Т. чувствует себя более уверенно и свободно,в то время как обращение к конкретным фактам заставляет его быть более сдержанным.Очевидно также, что частое употребление отрицательно маркированной лексики придаетпубликации Т. общую негативную тональность, что оказывает соответствующее воздействиена читательское восприятие.

Примечания

1. По замечанию А.П. Сковородникова, высказывания,ориентированные на языковое насилие (а инвектогенные тексты также могут бытьотнесены к разряду манипулятивных ), выполняют, как правило, две "глобальныекоммуникативные функции": мелиоративную (возвеличительную), направленную напозитивную характеристику какого-либо объекта в широком смысле, и пейоративную(уничижительную), направленную на негативную характеристику какого-либо объекта.[Сковородников, 1997, с. 11]. Тексты, в которых глобальные коммуникативныефункции высказывания завуалированы, будем называть текстами с неявной глобальнойкоммуникативной функцией высказывания.

2. О типологии инвектогенных текстов см.:[Сыпченко, 2000, с. 248-249].

3. О лингвистике измененных состояний см.:[Спивак, 1987, с. 77-84].

4. О методике свертывания см.: [Андреев,Хромов, 1991; Мурзин, Штерн, 1991] и др.

5. По данным современной структурной лингвистики,все тексты избыточны. Избыточность достигает 75% [Андреев О.А., Хромов Л.Н.,1991, с. 35] и создается за счет эмоционально-риторических структур, соотносящихтекст как с автором, так и с адресатом, воспринимающим [Одинцов, 1980, с.59-60]. Таким образом, только 25% текста связано с передачей его смысловогосодержания (с теми самыми рационально-логическими структурами, которые соотносяттекст с действительностью). Остальные 75% структур текста направлены на то,чтобы информация была усвоена адресатом.

Литература

Андреев О.А., Хромов Л.П. Техника быстрого чтения. М., 1991.Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М., 1963. Голев Н.Д. Юридический аспект языка в лингвистическом освещении // Юрислингвистика-I:Проблемы и перспективы. Барнаул, 1999. Мильчин А.Э. Методика редактирования текста. М., 1980. Мурзин Л.М., Штерн А.С. Текст и его восприятие. Свердловск, 1991. Мучник Б.С. Основы стилистики и редактирования. Ростов-на-Дону, 1997. Одинцов В.В. Стилистика текста. М., 1980. Понятия чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах праваи средств массовой информации. М., 1997.Рождественский Ю.В. Теория риторики. М., 1977. Розеншток-Хюсси О. Речь и действительность. М., 1994. Сковородников А.П. Языковое насилие в современной российской прессе //Теоретическиеи прикладные аспекты речевого общения: Научно-методический бюллетень. Красноярск;Ачинск, 1997. Словарь русского языка: В 4-х т. / Под ред. А.П. Евгеньевой. М., 1981-1984.Т. 1.Современный словарь иностранных слов. М., 1992. Спивак Д.Л. Лингвистика измененных состояний сознания: проблема текста //Вопросы языкознания. 1987. №2. С. 77-84.Сыпченко С.В. О типах инвективных текстов как объекте лингвистической экспертизы// Юрислингвистика-II: Русский язык в его естественном и юридическом бытии.Барнаул, 2000.